Книга Легенды Белого дела, страница 73. Автор книги Вячеслав Бондаренко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Легенды Белого дела»

Cтраница 73

Сведения о количестве перешедших из рядов армии Бредова в другие вооруженные формирования разнятся: по одним данным, их было около двух тысяч [422], по другим — только в Стрелецкую бригаду армии УНР перешло около четырех тысяч человек [423]. Позиция самого генерала по этому поводу была однозначной: переход расценивался как дезертирство, а предложения вербовщиков предписывалось «отметать с презрением» [424]. Наконец, были и просто побеги офицеров из лагерей, они на свой страх и риск бежали в Крым, к Врангелю. Бежали, наслушавшись разговоров о том, что ни одно государство Европы не соглашается пропустить войска Бредова через свою территорию, а значит, о России можно забыть.

Судьбу воинов Отдельной Русской Добровольческой армии решили успехи Красной армии, которая летом 1920 года стояла в 12 километрах от Варшавы. Румынские власти неожиданно согласились пропустить «бредовцев» через свою территорию. Раньше такой вариант — возвращение к своим через Румынию — даже не рассматривался, так как все хорошо помнили «теплую» встречу румын у Тирасполя в начале года. Но теперь обстоятельства изменились. Опасаясь того, что красные, расправившись с Польшей, повернут на юг, румыны начали воспринимать армию Бредова как потенциальную союзницу. Основная заслуга в принятии этого решения принадлежала представителю ВСЮР в Румынии генерал-лейтенанту А. В. Геруа [425], который обеспечил техническую сторону переезда [426]. Кстати, и отношение поляков к «бредовцам» в этот период улучшилось, и русские не раз слышали от своих охранников: «Поезжайте скорее в Крым, бейте большевиков оттуда, а мы отсюда».

Четвертого августа 1920 года Н. Э. Бредов издал официальный приказ о предстоящей переброске частей армии в Румынию и далее в Крым. Приказ не касался беженцев, офицерских семей, тех, кто по собственному желанию уходил из армии, раненых, больных. Польское командование устанавливало жалованье «бредовцам» в размере 100 марок в месяц офицерам и 60 фенигов в день солдатам [427]. В каждом эшелоне ехали врач и пять санитаров, а в каждом вагоне — польский офицер и восемь солдат, обеспечивавших порядок во время поездки. Тем, кто не желал ехать в Крым, Польша обещала предоставить статус беженцев. Таких набралось около семи тысяч.

Двенадцатого августа 1920 года первые эшелоны с воинами Отдельной Русской Добровольческой армии отправились из Варшавы. Подполковник Б. Л. Шебеко так описал приготовления к отъезду:

Прошли томления недели.
Скачи, пляши, кричи «ура»!
Вчера поляки повелели
Обед варить с восьми утра.
Осталось ждать теперь не много!
Мы словно видим сладкий сон:
Сегодня, помоляся Богу,
Уехал первый эшелон.
Мы алчем бранной славы снова,
Манит к себе полей простор…
Прощай, наш лагерь у Щелкова,
Колючей проволоки забор!
Прощай, барак «удобный», «барский»,
Что был столицей вшей и блох!
Прощай, наш общий «друг» Кевнарский,
Наш бескорыстный «Царь и Бог»!
Мы не забудем «зупы», «кавы» [428]
На Крымском даже берегу, —
И пред «союзною» Варшавой
Считаем мы себя в долгу!.. [429]

Маршрут пролегал через Лодзь, Краков, Стрый, Перемышль, Станиславов, Коломыю, Снятии, Черновицы, Роман, Фокшаны и Стилы. Николай Эмильевич уезжал с первым поездом, чтобы руководить приемкой войск в Крыму. «Мне запомнился разговор, происшедший у меня с генералом Бредовым накануне его отъезда, — вспоминал Б. А. Штейфон. — Разговор этот чрезвычайно характеризует личность моего начальника.

У генерала Бредова в Варне находилась семья, много и нежно им любимая. Он все время мечтал о встрече с ней. Среди офицеров отряда было несколько человек, семьи которых тоже были в Варне. Все эти офицеры просили у генерала Бредова разрешения по прибытии в Галац съездить в Варну, повидать своих близких и затем со следующим транспортом или самостоятельно прибыть в Феодосию. С полной охотой удовлетворил генерал Бредов эти просьбы.

— Вы сколько дней предполагаете пробыть в Варне? — спросил я генерала, уверенный, что он разрешит себе после всего пережитого заехать к семье. Задержка в пути на два-три дня никакого расчета не составляла. К тому же только от генерала Бредова зависело время его прибытия в Крым, ибо он по своему желанию мог выехать из Польши и с первым и с последним эшелоном.

— Я не предполагаю заезжать в Варну, — грустно, но твердо ответил генерал Бредов.

— Но ведь два-три дня вашей задержки все равно ничего не меняют.

— Нет, я не вправе оставлять войска, пока не верну их в Крым.

С отъездом генерала Бредова, когда я остался единоличным ходатаем за отряд, я постиг всю тяжесть нравственной ответственности, которую так мужественно, твердо и безропотно нес генерал Бредов в течение многих месяцев» [430].

Эшелон, которым ехал Бредов, шел с задержками, день простояли в Стрые, четыре дня — в Перемышле. В дунайском порту Галац были 20 августа. Второй эшелон, следовавший без остановок, оказался в Галаце на шесть дней раньше. Из Галаца добровольцев переправили в порт Рени, на другом берегу Дуная.

Кроме армии эшелоны везли множество русских, так или иначе оказавшихся в Польше и просивших доставить их «к своим», и даже бойцов одного из Кубанских казачьих полков 1-й Конной армии С. М. Будённого, который в полном составе перешел от красных к полякам и пожелал отправиться в Крым. Всего в перевозке было задействовано двенадцать эшелонов, около шестисот вагонов. Правда, поляки вернули только одну пятую часть оружия, сданного «бредовцами» в начале их зарубежной одиссеи, — винтовки, 18 орудий и 282 пулемета. Но этому было объективное объяснение, так как склады, на которых хранилось оружие армии Бредова, давно уже захватили красные, а польские склады пустовали. Последние эшелоны на две недели задержались у Перемышля в связи с прорывом красной кавалерии, но 2 сентября и эти поезда ушли в Румынию. «Переезд по Румынии совершился без задержек при полном содействии и военных, и железнодорожных властей, — вспоминал Б. А. Штейфон. — Нас нигде не задерживали, не осматривали, и чувствовалось общее желание возможно скорее продвинуть нас в Галац. Мы встречали повсюду полную предупредительность» [431]. Напомним, что эта «предупредительность» возникла, только когда «бредовцы» стали нужны румынам, а еще в начале года ту же самую армию они встречали пулеметами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация