Тем более я убежден, что странным извилистым путем, из шотландского графства Файф, от древних шотландских рыцарей и бардов дорога лермонтовского рода через доброе столетие чухломской русской православной истории пролегла в Кропотово и далее в Тарханы.
Русский народ издревле только обогащается прививками иных кровей: викингов, кельтов, германцев, поляков, азиатских и кавказских народов, русифицируя все самые неожиданные влияния и вливания. Вот и род шотландских кельтов нашел свое славное продолжение в великом русском поэте. Но никуда не деться и от столетнего чухломского влияния на генетическую память рода. К тому же у наших чухломских Лермонтов жены были как на подбор, из кондовых славянских семей.
Но прежде чем мы продолжим славную историю славяно-кельтского древнего рода, отвергнем пасквили наших доморощенных остепененных пошляков. Мне не страшны ни чеченцы, ни евреи, ни крепостные крестьяне, все люди на земле полезны. Но такой юный гений, как Михаил Лермонтов, не мог появиться сам по себе, без древних корней. Все придуманные версии никак не соотносятся с проявлением гениальности.
Увы, Михаил Лермонтов и при жизни, и после смерти, и в царское, и в советское, и особенно в нынешнее время, из всех наших гениев больше всех подвергался нападкам, поэт оказался «удобен» для сочинения самого разного рода сплетен и фантазий.
Поразительно, что часто эти сплетни пропагандируются более-менее известными лермонтоведами. Вот уж, на самом деле, трупоеды! Казалось бы, возненавидели вы его непростой характер, невзлюбили, так выберите другую тему, займитесь более удобным для вас писателем. Зачем сопредседатель Лермонтовского комитета и, кстати, председатель Лермонтовского комитета Союза писателей России В. А. Захаров опубликовал в наше перестроечное время статейку еще одного именитого лермонтоведа В. А. Мануйлова «Лермонтов ли Лермонтов?», написанную тем еще в 1973 году? Ради свержения русского гения с пьедестала? Ради скандальной, дурно пахнущей славы?
Я не собираюсь оправдывать и Мануйлова, который, мол, прятал до самой смерти в 1987 году эту статейку у себя в письменном столе. Написал, значит, захотелось поиздеваться над своим кумиром хотя бы исподтишка. Шутка, мистификация? А есть ли просто исследовательское чутье, есть ли интуиция истинного ученого? Мануйлову якобы пришлось еще в сентябре 1936 года разбирать безграмотное сочинение школьника из Тархан, некоего А. Абакумова, собравшего все байки старушек, о таинственной любви семнадцатилетней аристократки Маши Арсеньевой и крепостного кучера ее матери. Вот от кучера юная леди и «понесла», а бабка, дабы прикрыть грех дочери, нашла бедного дворянина Юрия Петровича Лермонтова и за солидную сумму уговорила его взять в жены свою распутную дочку. Может быть, в 1936 году и понадобилось кому-то из местных чиновников придумать народное происхождение великого русского поэта, избавившись от каких-то шотландских корней, но высокое начальство эту версию явно не поддержало. Разврат молодых девиц в сталинское время не особенно приветствовался. Всё остальное — полнейшая чепуха.
Среди крепостных Арсеньевых историки не нашли ни искомого кучера, не нашли и следов бабок, якобы хранивших эту историю. И возможно ли было в начале сурового, патриархального XVIII века, чтобы знатная девица спуталась с каким-то крепостным кучером? Это еще помещики своих крепостных девок «пользовали». Даже замужние барыни во время длительных отлучек своих аристократических мужей на военной службе или в столицах могли подыскать себе на время приличного крепостного мужичка из прислуги. Но молодая девица была бы навеки опозорена. Это во-первых. Да и народ об этом бы не молчал сто с лишним лет, аж до 1936 года. Даже в самые смутные времена революций и бунтов, во времена освобождения от крепостного права, во времена нигилистов и разночинцев, когда сочинялись якобы лермонтовские стихи «Прощай, немытая Россия», никто не пожелал рассказать байки о крепостном отце поэта.
Во-вторых, случись подобное на самом деле, то получивший солидные деньги бедный дворянин после смерти своей, навязанной ему, супруги убежал бы подальше и от сумасбродной бабки, и от чужого ему сына. Зачем ему было общаться с ним, писать свое завещание, зачем ему было любить чужого человека, с которым по воле бабушки он и виделся не часто после смерти жены? Зачем ему было отписывать чужому сыну половину своего имения Кропотово?
Этот навет справедливо осудили и известные деятели культуры в газете «Культура», и лермонтовед Д. Алексеев в «Литературной России». Но Захарову неймется: вот он уже и в «СПИД-инфо» в недавнее время изложил столь скандальную версию. Его даже не смущает, что сама публикация подобных сплетен в такой желтой газете, как «СПИД-инфо», выдает лжеученого с головой. Подхватывают его версию и разного рода любители сенсаций в областных газетах. Скажем, в Ярославле на Лермонтовских чтениях Захаров говорит журналистам:
«— Ну хотя бы происхождение Лермонтова. О его папеньке с маменькой, о том, где и как они познакомились, при каких обстоятельствах поженились, ничего не известно. Церковных записей об их венчании так и не обнаружилось.
— В книге у вас есть раздел со странным названием „Лермонтов ли Лермонтов?“. Не соскучишься.
— Так назвал свою рукопись мой учитель, составитель „Лермонтовской энциклопедии“ академик Виктор Мануйлов. Статью он написал еще в начале 70-х годов, опубликовать же ее так и не решился. Как раз работал над энциклопедией и поостерегся попасть в немилость к литчиновникам. Передал рукопись мне уже в следующем десятилетии с наказом „докопаться до истины“. Вопрос поставил ребром: кто в действительности был отцом поэта?
— Неужели не отставной майор Юрий Петрович Лермонтов, как нас в школе учили, коего Мишель нежно называл „папенькой“?
— На чтениях в Ярославле я хотя бы отчасти, надеюсь, вопрос прояснил. Суть его в том, что по легенде старожилов пензенских Тархан, где в усадьбе бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой прошло детство поэта, отцом его был крепостной кучер. Чтобы скрыть грех дочери, а за внуком сохранить дворянские привилегии, хозяйка усадьбы сумела-таки сосватать ее с отставным майором Лермонтовым. Приплачивала ему за это, те закладные бумаги сохранились… (Кстати, откуда взялся отставной майор? Он, похоже, с Мартыновым спутал отца поэта, Юрий Петрович Лермонтов в отставке с 7 ноября 1811 года капитаном „за болезнию с мундиром“. — В. Б.)
— Как же нам тогда понимать хрестоматийную юношескую строку поэта „В горах Шотландии моей“? Сказано же — „моей“.
— В юности под воздействием, скорее всего, рассказов Юрия Петровича о шотландских корнях рода, о предке поэта Томасе Рифмаче Мишель весь был в испанцах и шотландцах. Когда же ему исполнилось шестнадцать, бабушка, предполагаю, открыла внуку тайну его рождения. Шотландские мотивы в стихах Лермонтова исчезли. Зато он написал стихотворение с такими начальными строками: „Ужасная судьба отца и сына, жить розно и в разлуке умереть“…»
Не думаю, чтобы безумно любящая внука Елизавета Алексеевна стала бы ему в 16 лет рассказывать об отце из дворовых крестьян. Не стала бы она и давать вольную такому кучеру, изничтожила бы. Да и куда подевался потом этот вольный папаша?
