Затем экспедиция прошла опасные Цайдамские солончаки, где на протяжении более 100 км не было возможности останавливаться. Отразила нападение воинственного племени голоков, досаждавших и проходившему ранее по тому же пути известному русскому путешественнику П.К. Козлову 20 августа караван экспедиции прошел первый тибетский пост, а 6 октября недалеко от Нагчу он был задержан пограничным начальником области Западных Хор. Ожидалось, что стоянка и оформление разрешения на дальнейшее продвижение каравана не займет более трех дней. Однако три недолгих дня превратились в пятимесячную стоянку на высотах Тибета в условиях исключительно сурового зимнего времени на высоте около 5000 метров и шестидесятиградусных морозах. Единственным посредником в переговорах с губернатором Начгу, близким к Далай-ламе, стал тибетский майор, оставленный пограничным генералом для контроля за караваном экспедиции, по существу арестованной. Через этого майора Николай Константинович посылал письма и телеграммы по всем возможным направлениям: собственному Далай-ламе в Лхасу, до которой оставалось менее 200 километров, американскому консулу в Калькутту, британскому резиденту в Сиккиме полковнику Бейли, который, как выяснилось позже, и был главным организатором задержки экспедиции на высотах Чантанга. Вся отсылаемая корреспонденция возвращалась обратно.
"Запрещено говорить, — пишет Николай Константинович, — с проходящими караванами; запрещено покупать пищу у населения. Медленно погибает караван. Каждый день у палаток — новые трупы, и стаи диких псов шумно делят свою новую трапезу Из 104 караванных животных погибает девяносто. Умерло пять человек: три монгольских ламы и два тибетца. Малонов отекает от сердечных припадков и, наконец, тоже умирает. Жена приставленного к нам майора заболевает воспалением легких и умирает. Грифы и орлы спорят со стаями собак о добыче…
Дни тянутся. Крепнут морозы и вихри. На белой равнине нет никого. Падают кони и верблюды. За ночь подходят дрожащие животные к самым палаткам, дергают веревки, точно стучатся, а на рассвете находим их мертвыми".
Н.К. Рерих со знаменем Шамбалы. Улан-Батор, Монголия. Март — апрель 1927 г.
Тибетские губернаторы Нагчу объявили Николаю Константиновичу, что лхасское правительство не признает выданный в Урге (Улан-Баторе) паспорт и не разрешает экспедиции идти на Лхасу. Причины не назывались.
"Все мертво кругом. — слова Николая Константиновича звучат как приговор. — За пять месяцев по главной дороге на Китай и Монголию прошло три каравана. Тибетцы-кочевники шепчут о трудных временах для Лхасы. Конечно, в подобном состоянии страна существовать не может. Наконец губернаторы Нагчу удовлетворились подарками и после сообщения, что деньги у нас кончились, решили отправить нас кружным путем через Чантанг на Намру-дзонг, Шендза-дзонг, через не показанные на картах перевалы в 20 600 футов (=6300 м) высоты, на Сага-дзоиг, через Брамапутру, на Тингри-дзонг, на Шекар-дзонг, на Кампа-дзонг и через Сепо-ла на Сикким. Очевидно, решили показать нам все области Тибета, чтобы у нас не оставалось сомнения в этой стране. Хотя не легкий путь, но от Улан-Батор-Хото до Сиккима никто еще не проходил".
6 марта 1928 года караван экспедиции тронулся наконец со своей многомесячной стоянки и взял курс на Трансгималаи, практически неисследованную европейцами область к западу от Лхасы. Несмотря на тяжесть этого трудного маршрута, была продолжена научно-исследовательская работа, пополнялись многочисленные коллекции. Переход по этим областям занял более двух с половиной месяцев.
28 мая экспедиция вошла в Ганток, столицу Сиккима, откуда она стартовала в марте 1925 года. Предстояла большая работа по обработке материалов, полученных в ходе экспедиции. Н.К. Рерих писал: "Конечно, мое главное устремление как художника было к художественной работе. Трудно представить, когда удастся мне воплотить все художественные заметки и впечатления, — так щедры эти дары Азии… Кроме художественных задач, в нашей экспедиции мы имели в виду ознакомиться с положением памятников древностей Центральной Азии, наблюдать современное состояние религии, обычаев и отметить следы Великого переселения народов. Эта последняя задача издавна была близка мне. Мы видим в последних находках экспедиции Козлова, в трудах профессора Ростовцева, Бровки, Макаренко, Толя и многих других огромный интерес к скифским, монгольским и готским памятникам. Сибирские древности, следы великого переселения в Минусинске, Алтае, Урале дают необычайно богатый художественно-исторический материал для всего общеевропейского романеска и ранней готики".
Путь, пройденный Центрально-Азиатской экспедицией Н.К. Рериха, не имел исторических аналогий ни до, ни после ее завершения и стал подлинным триумфом российских исследователей Срединной Азии. Впервые были пройдены и отмечены на картах десятки горных вершин и перевалов, собраны уникальные манускрипты, этнографические и лингвистические коллекции, обнаружены неизвестные науке археологические памятники. Счет ботанических, геологических, археологических и прочих находок шел на тысячи. Во время путешествия Н.К. Рерихом были сделаны многочисленные эскизы и зарисовки. Сбылась давнишняя мечта Николая Константиновича и Елены Ивановны о грандиозной исследовательской экспедиции по странам Азии.
Сразу после завершения экспедиции увидели свет ее описания: книги Н.К. Рериха "Сердце Азии", "Алтай — Гималаи", "Шамбала"; Ю.Н. Рериха — "Звериный стиль у кочевников северного Тибета" и "По тропам Срединной Азии", а также многочисленные научные статьи. Елена Ивановна смогла в тяжелейших экспедиционных условиях продолжить работу над книгой "Агни Йога" из одноименной серии. Собранных материалов оказалось столь много, что было решено создать специальный научно-исследовательский центр.
"УРУСВАТИ"
Решение о создании института гималайских исследований "Урусвати", что на санскрите означает "Свет Утренней звезды", было принято Н.К. Рерихом в Сиккиме 24 июля 1928 года. Разместился институт, однако, в другой части Гималаев — в долине Кулу, в индийском штате Пенджаб, что в северо-западных Гималаях. Эта долина на протяжении своей истории всегда занимала важное место в индийской и тибетской культуре. Прежде всего она связано с именем Гаутамы Будды, проходившим через нее из Индии в Тибет, на Кайлас, Ладак, Хотан, а оттуда через Гоби до самого Алтая. Здесь трудился собиратель индийского эпоса Махабхараты и многих пуран риши Вьяса, сюда доходил в своем индийском походе Александр Македонский. Был здесь также и Падма-Самбхава — основатель одного из ответвлений буддизма, распространенного в Сиккиме и Малом Тибете. В долине находились памятники культуры, старинные храмы, которым насчитывалось свыше двух тысяч лет, многие давно покинутые и заросшие густым лесом. Место базирования института было предложено Рерихам их Учителем: долина отличалась довольно благоприятным для европейцев климатом, в отличие от Сиккима. Район долины Кулу был практически не исследован, будучи исключительно богатым в археологическом, историческом, филологическом, а также ботаническом и геологическом отношениях.
