Даже князь Багратион предлагал подождать отсталых — «в ротах нет и 40 человек!» «Атакуй, с Богом! Ура!» — приказал князю Суворов. Князь Петр наносил главный удар в левый фланг противника. Он сковал дивизию своего старого знакомца Домбровского с фронта и разбил ударом по флангу. Поляки беспорядочно отступили, открыв фланг французов, на которых и ринулся Багратион. Превосходящий силами неприятель стал слабеть, попятился, отступил в беспорядке, скрывшись за рекой Тидоне. Под натиском 15-тысячного войска союзников французы к ночи отступили за Тидону.
Победители падали от усталости. Конники вели шатающихся коней в поводу. Но враг был отброшен по всему фронту. Он с трудом собрал свои рассеявшиеся дивизии у реки Треббия. Это было историческое место, где в древности полководец Ганнибал наголову разбил римлян. «Ганнибал… будет моим учителем! — сказал Суворов. — Хочу быть преемником его гения!»
Макдональд, усилившись двумя свежими дивизиями, надеялся дать сражение 8 июля, чтобы успеть привести в порядок потрепанные войска, а в идеале — дождаться армии Моро из Генуи. Смертельно изнуренные маршами союзники, по его мнению, не могли атаковать без отдыха.
Утром 7 июня армия Суворова тремя колоннами форсировала Тидону. Неприятеля встретили только к 2 часам дня у Треббии, пройдя 15 км по местности, пересеченной множеством сухих или заполненных водой рвов и усыпанной густыми шелковичными рощами. Понтоны для переправ саперы везли сразу за авангардом. Кавалерия двигалась дивизионами и атаковала наподобие римской, в две линии с интервалами, по-шахматному (Д IV. 193).
Хорошо отдохнувшая, пополненная новыми дивизиями до 32 тысяч солдат армия Макдональда стояла на месте. 22-тысячная армия союзников атаковала с марша, не дожидаясь сосредоточения войск. «Не употреблять команду “Стой!” — приказал Суворов. — Это не на ученье, а в сраженье». Пока остальные войска обходили «трудные места», «князь Багратион с 6-ю батальонами, Карачай с 4-мя эскадронами и казачьи полки Грекова и Поздеева быстро атаковали холодным ружьем» и опрокинули 7-тысячное левое крыло неприятеля. 500 французов погибло, 600 поляков, «при двух полковниках и адъютанте Домбровского», сдались в плен.
Чтобы отрезать князя Петра, Макдональд перебросил на левый фланг еще две дивизии. «Тут неприятель усилился до 15 000», но генерал от инфантерии «Розенберг с частью войск Повало-Швейковского, подкрепил… Багратиона». Вместе они сломили неприятеля. Французы оставили убитыми 800 человек, еще 400 русские взяли в плен.
Вторая колонна русских войск под командой генерал-лейтенанта Ферстера «шла на неприятельский центр». Сломив сопротивление вражеской конницы, «Ферстер атаковал холодным оружием, опрокинул и сбил неприятеля через реку». Из 10 тысяч французов 400 были убиты, 50 попали в плен. Правый фланг Макдональда, яростно атакованный австрийцами Меласа, смог простоять только 1 час; он потерял 800 человек убитыми и 700 пленными.
Макдональд был отброшен за Треббию, но упорство молодого шотландца было огромно. На другой день утром он контратаковал. «Произошла, — по словам Суворова, — 3-я баталия… кровавее прежних».Пользуясь численным превосходством, «неприятель предупредил союзные войска в намерении перейти Треббию, и перешел через нее во всех пунктах, и атаковал все части армии… Прежде всех на правом фланге встретил штыками неприятеля генерал-майор князь Багратион… По сражении одного часа неприятель был прогнан за реку».
Перестроившись, Макдональд ударил вторично, «влево от… Багратиона». Русской службы генерал-майор Долгейм, увидав разворачивающуюся после форсирования реки колонну французов, «не дал неприятелю выстроиться и его батальоном ворвался» в самый центр французов, всю колонну «разорвал и опрокинул», хотя сам был ранен. «Генерал Розенберг атаковал неприятеля в линии, сломил и прогнал». Генерал-лейтенант Повало-Швейковский всеми силами поддерживал его контатаку.
Французы, по обыкновению, валили густыми массами. Русские местами были разрезаны и окружены. Гренадерский полк А.Г. Розенберга отстреливался последними патронами с фронта и с тыла. Александр Васильевич показал старому товарищу, заикнувшемуся было об отступлении, на большой валун: «Андрей Григорьевич!.. Подымите этот камень. Не можете? А? Ну, так вот так же нельзя отступить русским! Ступайте, помилуй Бог, ступайте. Держитесь крепко! Бейте! Гоните! Мы — русские!»
— Неприятель силен… — сказал и князь Багратион.
— Коня! — крикнул Суворов. Он сам собрал и повел в атаку отступивших казаков и егерей. При отчаянном неравенстве сил русские ударили столь крепко, что неприятель принял их за свежее подкрепление и начал отход. «Это сражение было самым жарким: вся река Треббия была в огне, и только высокая храбрость нашей армии могла победить противника, дравшегося с отчаянным сопротивлением», — писал Суворов
.
Французы уже потеряли 1100 человек убитыми, 660 пленными и 3 знамени. Но они все еще считали себя лучшими солдатами в мире — и вновь двинулись в атаку. Тогда «два раза прогнанный неприятель перешел опять реку и атаковал левый фланг генерал-майора Далгейма, но… Багратион с авангардом и полк Розенберга обратились быстро к тому месту, совершенно разбили неприятеля, прогнали на ту сторону реки».
Прибывшие от Меласа эскадроны князя Лихтенштейна помогли центру русских отбросить врага. Затем лихие конники вернулись помочь Меласу, размышлявшему над ответом Суворова. «Куда отступать? — спрашивал педантичный старый вояка. — Нас обходят!» «В Пьяченцу», — отвечал фельдмаршал. Но ведь она была точно в тылу французов!
Мелас сдерживал наступление французов через реку огнем «больших пушек». С возвращением конницы Лихтенштейна он решился. Развернув знамена, с музыкой, австрийцы двумя колоннами пехоты и 2-мя тысячами кавалерии пошли в наступление через реку. Хотя атака была отбита, ее чрезвычайная храбрость травмировала чувствительные сердца французов. Когда такое деется, надо отступать! — решил их военный совет. «Скоро догоняя, храбро поражать!» — приказал Суворов.
Французы утратили боевой дух. Битва была выиграна. Армия Макдональда потеряла половину состава: 6 тысяч убитыми и более 12 тысяч пленными, в их числе 4 генерала, 510 штаб- и обер-офицеров, много пушек и 7 знамен. Более 4 тысяч пленных были раненными: Суворов приказал эвакуировать их в Кремону и лечить (Д IV. 214).
В результате энергичного преследования армия французов разбежалась. Отборные части старых революционных войск, которыми Макдональд хотел прикрыть свое отступление, были истреблены: казаки «400 скололи», «в плен взята половина бригады, т.е. около одной тысячи человек вместе с командующим и всеми офицерами» (Д IV. 197, 215). Поляки перестали существовать как соединение: из 2-х тысяч их осталось 300 человек. На следующий день после битвы сдалась Туринская цитадель. Французов в Италии охватила паника. У союзников было убито 900, ранено 4 тысячи человек, из них 680 и 2088 русских. Ранены были генералы Повало-Швейковский, Багратион и Дальгейм. Суворов в сложных условиях, при численном превосходстве неприятеля на треть, доказал, что его военная наука не имеет себе равных в Европе, что она годится не только для русского, но и для австрийского солдата.
