При этом на финансовом процветании семьи этот страшный рок никак не сказывался. К 1917 году Юсуповы были на втором месте по богатству после самих Романовых. Им принадлежало огромное количество земли, сахарные, кирпичные, лесопильные заводы, а также фабрики и рудники. Их ежегодный доход составлял не менее пятнадцати миллионов золотых рублей. А о роскошных Юсуповских дворцах ходили легенды. Потрясающему убранству домов и салонов завидовали даже самые великие князья. Так, например, комнаты Зинаиды Николаевны в Архангельском и во дворце в Санкт-Петербурге были меблированы образцами казненной французской королевы Марии-Антуанетты. Картинная галерея по количеству величайших и подлинных работ признанных художников могла соперничать с Эрмитажем. А несметные драгоценности Зинаиды Николаевны представляли собой сокровища, которые в прошлом принадлежали практически всем королевским дворам Европы. Особенно она дорожила великолепной жемчужиной «Пелегрина». С ней она редко расставалась и даже изображена в ней на всех портретах. Когда-то она принадлежала Филиппу Второму и считалась главным украшением испанской Короны. Впрочем, Зинаида Николаевна счастье богатством не измеряла, а несчастливыми Юсуповых делало проклятье татарской колдуньи.
Из всех Юсуповых, наверное, только бабушка Зинаиды Николаевны – графиня де Шаво – смогла избежать больших страданий из-за безвременной смерти детей. Урожденная Нарышкина, Зинаида Ивановна была выдана замуж за Бориса Николаевича Юсупова еще будучи совсем юной девушкой. Вскоре она родила ему сына, а затем умершую при родах дочь. Только после этих событий она узнала о фамильном проклятии. Являясь женщиной рассудительной, она сообщила своему супругу, что «рожать мертвецов» больше не будет. В ответ на его возражения, она заявила, что если он до сих пор не нагулялся, то позволено «брюхатить дворовых девок», и что она возражать не собирается. Так было до 1849 года, когда старый князь умер.
Зинаиде Ивановне не было и сорока лет, как она окунулась с головой в омут новых романов и отношений. О ее кавалерах ходили сплетни и легенды, но наибольшее внимание досталось юному народовольцу. Когда его заточили в Шлиссельбургскую крепость, княгиня отказалась от светской жизни, последовала за ним и неизвестно как добилась, что того отпускали к ней по ночам. Об этой истории знали очень многие, о ней судачили, но, как ни удивительно, Зинаиду Ивановну не стали осуждать. Наоборот, светское общество признало право величавой княгини на всяческие сумасбродства а-ля де Бальзак. Но потом все закончилось, некоторое время она была затворницей на Литейном. Затем она вышла замуж за обанкротившегося, но родовитого француза и покинула Россию, отказавшись от титула княгини Юсуповой. Во Франции ее именовали графиней де Шаво, маркизой де Серр. Историю, связанную с юным народовольцем, напомнили Юсуповым после революции. Одна из эмигрантских газет опубликовала сообщение, что, в поиске Юсуповских сокровищ, большевики разрушили все стены дворца на Литейном проспекте. К своей досаде драгоценностей они не обнаружили, но нашли примыкающую к спальне тайную комнату, в которой находился гроб с телом забальзамированного мужчины. Вероятно, это и был приговоренный к смерти народоволец, тело которого Зинаида Ивановна выкупила и привезла в Петербург.
Впрочем, при всей драматичности жизни Зинаиды Нарышкиной-Юсуповой-де Шаво-де Серр, в семье ее считали счастливой. Все ее мужья умирали, дожив до старости, а свою дочь она потеряла при родах, когда еще и привыкнуть к ней не успела. Она много раз влюблялась, ни в чем себе не отказывала, да и умерла она в окружении родных. У остальных же представителей династии, несмотря на их умопомрачительные богатства, жизнь была куда прозаичней. Семейный рок не щадил никого.
Старший сын Зинаиды Николаевны Николенька рос молчаливым и замкнутым мальчиком. Как ни старалась княжна Юсупова приблизить его к себе, у нее ничего не выходило. Ей всю жизнь мерещился тот ужас, охвативший ее, когда под Рождество 1887 года, на вопрос, заданный к сыну, какой бы подарок он хотел получить, Зинаида Николаевна выслушала вовсе недетский и ледяной ответ: «Я не хочу, чтобы у тебя были другие дети».
Тогда княжна растерялась, но вскоре было выяснено, что одна няня, приставленная к молодому князю, поведала мальчику о ногайском проклятии. Ее тут же уволили, но ожидавшегося младенца Зинаида Николаевна ждала с чувством поглощающего и острого страха. Даже поначалу опасения были ненапрасными. Николенька не скрывал своей неприязни к Феликсу, и только спустя десять лет, между повзрослевшими братьями возникло чувство, похожее скорее на дружбу, чем на любовь двух родных людей. Семейный рок напомнил о себе в 1908 году. Тогда и произошла злосчастная дуэль.
В мемуарах Феликса Юсупова несложно проследить, что на протяжении всей своей жизни он ревновал мать к Николаю, который, хоть и походил внешне больше на отца, нежели на Зинаиду Николаевну, своим внутренним миром был схож с ней невероятно сильно. Он также увлекался театром, обожал музыку, прекрасно рисовал, писал картины. Он печатался под псевдонимом Роков, публикуя свои рассказы. Даже скупой на лестные отзывы Лев Николаевич Толстой отмечал несомненный талант автора.
Окончив Петербургский университет, он получил диплом юриста. В семье планировали предстоящую женитьбу молодого князя. Но романтичный Николай неожиданно для себя и для всех влюбился в Марию Гейден, которая на тот момент была уже помолвлена с графом Арвидом Мантейфелем, и вскоре эта свадьба состоялась. Молодые отправились в путешествие по Европе, а Николай Юсупов не преминул последовать за ними – дуэль была неизбежна. И она состоялась.
22 июня 1908 года в имении князя Белосельского на Крестовском острове Санкт-Петербурга рука графа Мантейфеля не дрогнула и он не промахнулся. Николаю Юсупову через полгода должно было исполниться двадцать шесть лет.
«Раздирающие крики раздавались из комнаты отца, – спустя время, вспоминал Феликс Юсупов. – Я вошел и увидел его, очень бледного, перед носилками, где было распростерто тело Николая. Мать, стоявшая перед ним на коленях, казалась лишившейся рассудка. Мы с большим трудом оторвали ее от тела сына и уложили в постель. Немного успокоившись, она позвала меня, но, увидев, приняла за брата. Это была невыносимая сцена. Затем мать впала в прострацию, а когда пришла в себя, то не отпускала меня ни на секунду».
Глава 17
Феликс Юсупов. Князь, которого знают все
Он появился на свет очень слабым ребенком. При крещении батюшка едва не утопил мальчика в купели. Мать мечтала о дочери, поэтому до пяти лет одевала младшего сына в платья. Случалось, что она, выглядывала из окна, а Феликс кричал прохожим: «Посмотрите, какой я красивый». Спустя годы эта двойственность сыграла с князем довольно злую шутку.
В юношеских годах Феликсу была свойственна большая лень и отсутствие всякого интереса к военной и гражданской службе. Родители то и дело подбирали вариант жизненной стези для своего младшего отпрыска. А в нем тем временем вновь проснулся интерес к переодеванию. Под руку со своим старшим братом Феликс сидел, изображая элегантную даму на публике. Однажды, находясь в парижской опере, на «молодую женщину» изящной красоты засмотрелся наследник британского престола. Вернувшись в Россию, Феликс, который обладал прекрасными музыкальными способностями и красивым голосом, решил попробовать свои силы на сцене в качестве исполнительницы популярных французских песен. Его никто не мог узнать. За это время ему удалось дать шесть концертов в одном модном и известном московском кабаре. После выкриков «браво» и «бис», «певица Феликс» предпочитала весело погулять с офицерами в ресторанах, и один раз была практически разоблачена. В конце концов, о приключениях Феликса узнали родители. Отец, в разговоре, назвал его негодяем и позором семьи, которому не протянет руки ни один порядочный человек. На прощанье Феликс-старший с такой силой хлопнул дверью кабинета, что со стены соседней залы упал портрет. Феликс-младший обливался слезами, проклиная свою двойственность и упрекая во всем брата. В итоге, с экспериментами с переодеванием было покончено.
