Ирак. Он был в Ираке. Воевал в Ираке. Провел там три страшных года, когда шла гражданская война, когда каждое утро начиналось со сбора трупов на улице — похищенных и убитых людей обязательно выбрасывали на улицу рядом с тем местом где они жили — как устрашение и предупреждение еще живым. Семь — десять трупов за ночь — было нормой даже не для Багдада — а для одного его района.
Они тоже и воевали, и убивали. Но Ангел еще и пытался понять — а почему так? Откуда берутся бездны ненависти и звериной, нечеловеческой злобы, заставляющей бывших торговцев, жестянщиков и крестьян делать то, что они делали. Как могло прийти в голову нормальному человеку взять дрель и наматывать на нее кишки другого человека — а потом оставить умирать. Как могло прийти в голову группе боевиков остановить автобус и расстрелять всех, у кого было имя Али — просто за то, что у них было такое имя? А ведь это не самое страшное из того что он видел.
И один старик, настолько старый, что он помнил, как начиналось, сказал ему: когда была Османская Империя — мы все жили в мире…
Безумная, бессмысленная вражда. Национализм малых наций, более опасный, чем большой — ввиду слабости. И наконец — бессмысленность. Бессмысленность существования — что может сделать малое государство? Может ли оно проложить дороги, которыми будут пользоваться и через тысячи лет как Рим? Нет. Может ли оно дать всему миру римские законы, календарь, имена, образ жизни? Нет. А что вообще может малое, национальное государство — такое как Хорватия? Принимать корабли с туристами и из последних сил поддерживать собственную самобытность какими-то дурацкими, из пальца высосанными фестивалями?
Не мало?
Ровно в нужный момент — он оказался у дороги, ведущей в порт — и тут же рядом затормозил старый грузовик. Ибрагим приветственно махнул рукой с пассажирского.
— Залезай…
Он покатили в порт. Дорога была разбитой — коррупция, как и везде на Балканах процветала, помноженная на разгильдяйство.
— Кто продает?
— Его зовут, так же как и тебя, Ангел. Только это болгарин и это его имя. Точнее — он македонец.
— С македонцами связался?
— Они мне должны.
— А порт сейчас кто держит?
— Лука.
— Лука?!
— Он самый. Он сильно поднялся после Ливии. Говорят, что он сумел прикарманить часть золота Каддафи…
Ангел покачал головой.
— Бывает же.
— Да, у каждого своя война. Как говорят — война как родная мать?
— Кому война, а кому мать родна.
* * *
В порту — они припарковались около черного джипа Фольксваген. Около него — стояли несколько человек, выделялся полноватый, как колобок джентльмен с типично турецкими усами и в феске. Он был не совсем болгарином — он был помаком, то есть болгарином, принявшим ислам. После Ливии — Боян решил стать солидным человеком на свой манер, связался с гюленистами и бог знает с кем еще, начал проповедовать возвращение Османской империи на Балканы. Что ж, у каждого — империя своя…
— Боян…
— Ибрагим… хвала Аллаху. А это кто с тобой…
— Не помнишь? — спросил неизвестный…
Торговец прищурился… заходящее солнце светило прямо в лицо. Потом — он вдруг начал стремительно бледнеть…
— Мир тебе — сказал неизвестный на иракском диалекте арабского — моя религия предписывает мне прощать врагов своих. И я прощаю тебя, хоть ты этого и не заслуживаешь.
— Но думаю, мы вправе рассчитывать на скидку — добавил Ибрагим.
* * *
Поздно ночью — с одного из пакгаузов в большую лодку — грузили мешки и ящики. Пулеметы, автоматы, снайперские винтовки, бронежилеты, гранатометы. Из необычного — только снайперская винтовка калибра 12,7, Черная стрела, которая использовалась еще в балканских войнах — при применении правильного боеприпаса она способна подбить бронетранспортер. Ночь была тихой, фонари порта — отражались в мутной, в нефтяных разводах воде. Где-то на берегу играла музыка, веселились люди — а тут в лодку грузили оружие в количестве достаточном, чтобы вооружить усиленное отделение.
Боян — считал товар, чтобы получить за него цену. Достойную цену. Он не первый раз продавал оружие наемникам из ЦРУ, и знал, что они всегда достойно платят…
Лодка — глубоко сидела в воде под тяжестью смертоносной стали, которую на нее погрузили…
— Достаточно — наконец объявил тот, второй — сколько с нас?
— Если в долларах, то вы набрали на… сто пять тысяч.
— Сто — для ровного счета?
Боян принужденно улыбнулся — опытный торговец, он знал, что так будет. Выбранное оружие тянуло на восемьдесят.
— Договорились…
Тот, второй — достал пару карточек.
— Что это?
— На каждой по пятьдесят тысяч. Коды на обратной стороне. Снимай осторожно.
Боян повертел в руках карточки. Конечно, стремно… наличка лучше. С другой стороны — люди известные, да и он человек известный. Информация о кидалове — расходится мгновенно, и больше такому человеку с подмоченной репутацией никто и ничего не продаст. Да и двадцать навара…
— Пулемет не нужен?
— Какой?
— ДШК. Сирийцы не забрали.
…
— Румынский, на треноге. Совсем не дорого отдам. Там толкнете за три цены…
Двое переглянулись. Ибрагим покачал головой.
— Не нуждаемся…
Боян сделал вывод — значит, не в Ливию или Сирию. Взятый ими набор — не для войны, он — для диверсий в городах. Может, президента какого-то грохнуть собираются. Асада, например.
— Тогда… Аллах с вами.
Ибрагим вдруг шагнул вплотную к болгарину, охрана насторожилась.
— Боян… перестань поминать Аллаха своим грязным ртом. Он ведь слышит…
* * *
Современные яхты бывают двух основных типов (это если не считать деление на парусные и дизельные) — прогулочные и экспедиционные.
Яхты первого типа — обычно покупают жители больших городов, разбогатевшие брокеры, дилеры и дистрибьюторы, дорогостоящие врачи, конечно же кинозвезды. Типичные представители этого класса яхт — Сансикер, Азимут, в США — Бостон Вейлер, бостонский китобой. У этих яхт роскошный дизайн и салон, корпус из легкого сплава или полимеров, огромные деньги вложены в отделку. Однако, этот тип яхт — пригоден в основном для каботажного плавания, от марины до марины, ну и наверное — чтобы выйти порыбачить на Кейп-Код. Некоторые яхтовладельцы — выходят в море только для того чтобы полюбоваться видом своего города с воды.
Экспедиционные яхты — это яхты принципиального иного класса. Почти обязателен для них прочный стальной корпус. Дизайн намного примитивнее, иногда их вообще переделывают из траулеров или грузовых судов. Если прогулочная яхта может давать до сорока узлов — то экспедиционная — узлов пятнадцать, крейсерская скорость у нее — обычно всего десять. На этих яхтах — стоит менее мощный, но экономичный дизель, позволяющий без дозаправки покрывать огромные расстояния, большой бак с водой. На самых крупных из таких яхт — делают вертолетную площадку.
