Граф де Сантьяго появился на следующий день, предложил прогуляться. Баронесса усмехнулась, видя, как граф вооружается винтовкой ФАЛ.
— Уладили вопросы с правительством Чили?
— Уладил. Не бойтесь, я вас не застрелю. Это для самообороны…
Вместо туфель — она надела армейские ботинки — и они пошли по каменной осыпи в горы. Баронесса прекрасно понимала, что с этой прогулки может и не вернуться…
— Итак? — спросил он, когда дом был едва виден в темноте.
— Итак? — отозвалась она.
— Странная у нас компания, не находите? Я — испанский фашист. Вы — французская, и похоже, что и израильская шпионка. Я — потомок русских офицеров. Вы — супруга потока русских офицеров…
— Тесен мир.
— Да, и причудлива жизнь. А уж смерть — тем более…
— Кстати, про смерть — намеренно обострила она — вам не кажется, что мы отошли достаточно далеко от дома.
— Перестаньте. Я же сказал, что не застрелю вас.
— Тогда зачем мы здесь?
— А зачем вы привезли в Чили десять килограммов взрывчатки?
…
— Я могу вам назвать имя человека, которого вы хотели убить. Но думаю, делать это не стоит. Я задам вам другой вопрос — а это стоит того?
— Что — это?
— Продолжать охоту. Этот человек стар и скоро и так умрет. Он уже болен настолько, что не встает.
— Если он умрет своей смертью, это будет плевком на могилы десятков миллионов которых нет по его вине. Десятков миллионов.
— Вы говорите как коммунистка.
— Ну а вы — как фашист.
— Так я и есть фашист. А вот вы — коммунисткой никогда не были. Вы — маленькая девочка, которую случайно зацепили зубчатые колеса режима, верно?
…
— Кому вы мстите?
— Вам! — выкрикнула она — вам, ублюдкам! Ублюдок нацистский!
Она бросилась на него и попыталась схватить винтовку, рассчитывая на то, что он ее застрелит. Но он был намного сильнее, и потому просто отстранил ее.
— Ублюдок, собака, подонок! Вы ворвались в мою жизнь! Ты хоть представляешь, что такое, когда тебя насилуют?!
— Представляю. Я не раз наблюдал за тем, как коммунисты насилуют страну за страной. Моего отца — едва не убили троцкисты. Они пришли за ним… он сумел бежать… по крышам. Если бы они схватили его — то пристрелили бы как Сотело
[31]. Или как Суховича
[32].
…
— Но я хотел поговорить с вами о другом. Вы никогда не задумывались вот над каким вопросом, сударыня… Вы помните шестьдесят восьмой год?
…
— Помните, тогдашнюю молодежь? Все эти хиппи, панки, студенты на парижских баррикадах. Их вожаки и интеллектуальные лидеры — наркоманы, лидеры всех этих рок-групп, профессора в университетах, сочувствующие левым идеям, сами почти марксисты. Сейчас их не видно, не слышно — но так ли они далеко? Вы никогда не задумывались, а что будет, когда им будет сорок лет? Пятьдесят? Шестьдесят? Когда они придут к власти? Это ведь наши будущие правительства — другой молодежи у нас нет, кроме этой. Этой, которая в своих студенческих кампусах инфицирована большевизмом, троцкизмом, и черт знает, чем еще. Ну, победите вы нас, вколотите последний гвоздь в гроб нацизма. Мало нас осталось, признаю. Но кто тогда вас защитит от этих милых мальчиков и девочек с их вседозволенностью и левацкими настроениями, когда они станут властью? Боюсь никто…
— И что предлагаете? — с презрением спросила баронесса — открыть концлагеря? Пытать, убивать — как вы здесь это делаете?
— Для начала понять, что у нас общий враг.
— И какой же?
— Соединенные штаты Америки…
— Простите? — не поняла баронесса.
— Вы слышали. Не СССР. А США.
…
— Удивлены?
— Более чем.
— Сигарету?
Баронесса взяла сигарету. Прикурила от зажигалки графа.
— Вы знаете, кто убил сеньора
[33] Бланко?
— Известно, кто — ответила баронесса — баски.
— Нет. Его убили по приказу из США. Я точно это знаю. Американцы убили его, чтобы уничтожить нашу страну. Дело в том, что среди них — уже достаточно коммунистов на самом верху, и они действуют.
— Бред — с презрением произнесла баронесса.
— Читайте Троцкого, сударыня. И Антонио Грамши
[34], это более полезное чтение, чем Ленин. Сначала эти подонки устраивают фестивали — наркотики, секс, рок-н-ролл. Потом они заявят о себе как о политической силе. Потом они захватят власть. В США они уже близки к этому. Страна на пороге краха. Стойте.
