Я с любопытством смотрела и слушала эту сцену. Понятно, Фрося играет в людей, как в кукол. Интересно, ее папа боится туберкулеза в открытой форме, а оставлять ее с такими охранниками наедине не боится? Костя, правда, не производил впечатление местного мачо, который стал бы увиваться за своей хозяйкой, но Фрося довольно симпатичная, хотя и странная, конечно…
Каким образом Шура и ее молчаливая темноглазая помощница очень быстро сумели приготовить такой роскошный обед, непонятно. Стол был заставлен, как будто сейчас за него сядут по меньшей мере двенадцать человек. Я представляю себе наших, если бы их пригласили за такой стол. Я хотела сфотографировать еду, но постеснялась.
Я смотрела на черную икру, которую я никогда не пробовала, на салаты из свежих овощей, на лососевые рулетики, огромные креветки и понимала, что как дикий зверек набрасываться на еду не стоит.
Фрося нахмурилась, осмотрев стол, и подбоченилась.
– Так… – сказала она. – Все равно все по-своему делают. Наваливают все на стол без разбору. Мне так не нравится.
– Что-то не так? – спросила я.
– Не так?! Все не так. Сегодня у нас – Италия! Сказано же! И посуда другая должна быть, и фетучинни, и салаты другие… Икра зачем мне? Медведей кормить? – Фрося сама засмеялась и посмотрела на меня, ожидая такой же реакции. – Ну, не бардак разве? Тупые, примитивные какие… Учи не учи…
– Какая разница? – негромко спросила я, понимая, что спрашивать бесполезно.
– Я – так – живу. У меня – так – заведено, – четко сказала Фрося. – Один день – Италия. Второй – Финляндия, третий – все наше, русское, я очень люблю все русское, не представляешь как! Потом – Франция, естественно, потом Грузия, еще Япония и Якутия.
– Якутия?!
– Да! – захохотала Фрося. – Костик, ну-ка иди переоденься! Быстро, быстро!
– В итальянца? – совершенно серьезно уточнил Костик.
– Да!.. Нет, погоди… В якута!
Парень абсолютно спокойно кивнул и вышел.
– А что ты ешь в такие дни?
– О-о-о… Это особое меню… Оленина…
– Тебе готовят оленя? А где берут мясо?
– Не знаю, – Фрося легкомысленно пожала плечами. – Привозят, наверное. Или лося забивают… Здесь в лесах лосей полно. И еще Шурка готовит всякие кисели, пироги там… с ерундой какой-то… с зеленью… Но главное – Костик. Он представления мне устраивает. И у меня одежда есть национальная. Потом тебе покажу. Ты тоже будешь наряжаться.
– Ты сама это всё придумала? – спросила я.
– Ага, – кивнула Фрося. – Ну что, будем есть, или пусть все меняют? Бардак какой-то! У меня же все расписано! Все меню… Я хочу на месяц сделать, на тридцать дней, чтобы каждый день все разное было… Но у меня пока костюмов не хватает и посуды. Я езжу везде, закупаю. Вот скоро полечу на Филиппины и в Индию. Ой, слушай, поехали со мной? У тебя загранпаспорт есть?
– Нет.
– Быстро можно сделать.
Я спорить не стала, понимая, что Фрося все равно будет настаивать на своем. Вместо ответа я спросила, глядя на салат с большими розовыми креветками, он стоял ближе всего ко мне:
– А когда ты голодаешь, то как тогда? Или когда пост?
– Когда пост, то просто все постное, какая разница. Скучно же есть каждый день в одной и той же посуде! Сидишь, на стенки смотришь… А когда голодаю, то одну воду пью. Или фрукты ем. Костик все равно переодевается и программу готовит. Это его работа.
– А давно ты здесь живешь? – спросила я, чувствуя, что сейчас от голода мне станет плохо. Фрося так и не взяла ничего из еды, даже отодвинулась от стола, наверное, была не очень голодна.
В зал заглянула восточная девушка, помощница Шуры.
– Можна курица подавать? – спросила она.
– Можна! – в тон ей крикнула Фрося.
– Как ее на самом деле зовут? – негромко спросила я.
Фрося удивленно взглянула на меня:
– А есть разница?
– Но она же не Надюха…
– А кто она? Прекрати! Ну Назира или Надира… – неохотно проговорила она. – Я не разбираюсь и тебе не советую. Будешь к ним хорошо относиться, они вконец освинеют. Это психология слуг. Мы проходили это. Фу-у-у… Ну вот… Я даже есть расхотела из-за них… Какие свиньи, все-таки… Сидят там, лясы плетут…
– Лясы – точат… – негромко поправила ее я.
– Что?
– Лясы не плетут, а точат.
– Откуда ты знаешь? – прищурилась Фрося.
– Читаю много. И учусь.
– Читаешь… Ух ты… – Фрося разулыбалась. – Слушай, а давай ты будешь моей бабушкой! Которая знает сказки и поговорки… Ты знаешь сказки?
– Ну, знаю…
– Давай, а? Каждый день будешь новой бабушкой… Мы тебе наряды сделаем… Парики можно надевать… Я закажу тебе парики…
Я промолчала – какой смысл с ней спорить?
– Кстати, ты еще лошадок моих не видела… Давай пойдем я лошадок покажу тебе?
Я пожала плечами.
Фрося вскочила и потянула меня за руку.
– Есть скучно! Пошли!
У меня даже сжался желудок. Понимая, что это очень стыдно, я взяла черную булочку, лежавшую с краю в хлебной корзинке. Фрося этого не заметила. Напевая и приплясывая, она тащила меня куда-то в глубь дома.
– Сначала переоденемся!
Я поняла, что эта идея не отпускает ее. Наверное, она не наигралась в куклы в детстве. Почему она здесь живет одна? Как странно…
– А ты где-то учишься? – спросила я, она ведь только что обронила: «Мы проходили».
– Я? – удивилась Фрося, как будто я спросила о чем-то очень неожиданном. – Конечно! Я же все это сама придумываю, все! – Она обвела вокруг себя руками. – Это мой проект!
– Что?
– Всё вообще! Как слуг одеть, какой распорядок дня… Я учусь в Лондоне, у меня такая специализация – fests and holidays, – с отличнейшим произношением сказала Фрося. – Фестивали и праздники! – И добавила еще что-то по-английски, это я уже совсем не разобрала. – Я практику у себя в имении прохожу, посылаю фото и видео. Сейчас Костик придет, заставим его станцевать якутский танец. Костик «кулёк» в Москве окончил, институт культуры. Он все умеет – и петь, и танцевать. Сейчас увидишь.
– А как его должность называется?
– Должность? – фыркнула Фрося. – Слуга!
– Ты издеваешься?
– Почему?
– А как у него в договоре написано? Слуга?
– Я о таких глупостях не задумываюсь, – отмахнулась Фрося. – «Помощник» написано, наверно.
– А кто его на работу брал? Кто зарплату платит?
– Зарплату – я. И на работу тоже я брала.
