Странно было видеть вновь эти высоченные парящие шпили, словно копья вонзённые в мягкие пушистые животы облаков.
Мэтр Бонавентура же, однако, ощущал себя тут как рыба в воде, или, вернее сказать, как кит в океане. Он громогласно объявлял молчаливому, насупленному мастеру, что в каком из «едательных заведений» подают, где наливают «достойное пиво», а где «ослиную мочу».
– А вот тут, дружище, у нас, гм, гм… – Он понизил вдруг голос, воровато косясь на Алисанду.
– А вот тут, дружище, у нас бордель. – Чародейка и бровью не повела. – Неплохой, кстати. Многие из заслуженных старичков захаживают. Не стесняйтесь, мальчики. Ваши потребности донельзя просты, однако разумная женщина их игнорировать не станет.
Алхимик покраснел, несмотря на все его усилия сохранить гордый и независимый вид.
Их процессия миновала городские кварталы, достигнув моста, что вёл непосредственно в Цитадель. Стража в роскошно-бесполезных доспехах и с вычурными алебардами (лезвия светятся алым) отсалютовала чародейке; на её спутников напыщенные вояки даже не глянули.
Дом госпожи Алисанды вполне соответствовал положению, во-первых, благородной дамы, внесённой в гербовые книги рода дю Варгас и, во-вторых, чародейки, члена Капитула. Вениамин лишь покивал при виде мраморных колонн, резных капителей, изящных арок за невысокой изгородью. Сад, искусственный пруд, водопад, розовые кусты – отсюда весна словно бы и не уходила.
Минди и Венди деловитой рысью помчались заводить варанов в конюшни; нашлось место и здоровенному дилижансу мэтра Бонавентуры.
Судьба погибших слуг, похоже, не особенно тревожила госпожу чародейку.
Во всяком случае, высыпавшая челядь, униженно кланявшаяся хозяйке, не задала ни одного вопроса.
– Располагайтесь, дорогие. – Алисанда уже шагала к собственному будуару, на ходу раскидывая какие-то дорожные вещи. – Потом будем обедать.
* * *
– Итак, начинаем! – Алисанда энергично потёрла руки. – Какое счастье! Я наконец-то дома. Тут и стены помогают, и крыша, и подвалы. Но особенно – моя кроватка. Очень её люблю. Только в ней как следует и высыпаюсь. Сейчас сюда пожалуют Корделия с Марион – посмотрим, удалось ли им чего-нибудь найти. Потом – большая библиотека, воспользуемся моими привилегиями, задействуем всех автоматонов. Не хватит – реквизируем. Работа особой срочности и важности, всякие там «О влиянии поста и воздержания на эсхатологические воззрения катакомбных монахинь» могут и подождать.
– Мм-м, а какие у них были, э-э-э, эсхатологические воззрения? – заинтересовался Бонавентура.
– Потом, дорогой мэтр, – отмахнулась Алисанда. – Нам надо разобраться с Пророчествами и попытаться отыскать мегалиты Империи. И это помимо Красной Упырицы и… и моих проектов. О которых тоже не следует забывать.
Вениамин слушал, глядел на облицованные резными панелями светлые стены, расставленные всюду огромные вазоны с живыми цветами. Рабочий кабинет чародейки ничем не напоминал два подземных этажа его башни. Здесь огромные окна выходили в сад, к бурлящему водопаду, к оббегавшему особняк ручью с золотыми рыбками и прочей живностью, и единственным отличием служил только исполинский письменный стол, где в строгом порядке, словно в музее магии, размещались свитки папируса, стопки пергамента, рисовая бумага, чернильницы всех мастей, целая армия перьев, пресс-папье в виде хрустального черепа, маленькая коллекция изящных рун и тому подобное – забава, не для серьёзной работы.
– Пока же нам надо выяснить с лордом Гримменсхольмом случившийся прискорбный инцидент с Беатой… – продолжала Алисанда самым деловым тоном, но Вениамин вдруг перестал её слушать.
Бедняга мастер. Глядит на Санди как на икону. Красный демон в ребро боднул, не иначе. Джованни Фиданца, жизнелюб, похоже, уже напрочь забыл обо всех предсказаниях и пророчествах и напророчествовал сам себе визит в тот самый бордель; если, конечно, Минди с Венди не изловят его по дороге и не объяснят ему всю пагубность подобного поведения.
Но посыльный к главупырю – это наш шанс.
– Посланием займётся Корди… Мари пусть организует архивный поиск… А мы пойдём в обсерваторию, в малую – покажу вам, что мы там насмотрели на демонических планах.
У неё всё было продумано. До мелочей.
«Она знала – с самого начала знала, что не мытьём, так катаньем притащит меня сюда, в Цитадель, – вдруг с неприятным, холодным раздражением подумал чародей. – Она использовала меня, как использует всех. Кому-то достаточно показать чулок, с кем-то придётся переспать, а кому-то надо поведать, как она демонстрирует другим подвязки и вынуждена отдаваться для пользы дела».
От мыслей этих сделалось совсем скверно.
Нет, всё, хватит. Не раскисай, чародей. У тебя есть дело, даже не одно. Вот и делай.
* * *
Явившаяся первой Корделия Боске сперва залилась густой краской, едва завидев Вениамина – очевидно, всё никак не могла забыть их давнюю встречу в укромном уголке Академии; а потом вдруг смертельно побледнела, узрев мрачно вперившего в неё взор мастера.
– Фатум, – понимающе кивнула Алисанда. – Это охотник за вампирами, Корди. Он с нами, всё в порядке. Пожмите друг другу руки – всё бывает в этой жизни. Мне, например, служанка нашего дорогого Вениамино засветила по лбу скалкой, а я ей даже не…
– Санди, – негромко проговорил Вениамин. Кулаки его сжались словно сами собой.
– Ладно-ладно. Уже молчу. Корди! Садись. Вот сок, вот пирожки, вот фрукты. Не теряйся и рассказывай.
Корделия Боске, «веснушчатая и с косичками», изменилась мало. Веснушки, правда, исчезли, несолидно, наверное, члену Капитула щеголять с подобными украшениями на носу. И вместо косичек теперь сложная, тщательно возведённая причёска с модными, надо полагать, движущимися локонами.
– Мы проверили всё, что могли, Алли. И вот что у нас получается…
«Следует признать, – подумал Вениамин, слушая рассказ Корделии, – что она и впрямь хороша. Цепкая, понимающая, умеет заглянуть в самые пыльные уголки, где свалены версии, до которых иные просто не додумаются, вернее, пройдут мимо».
Но, увы, всё это пропадало даром.
Нет совпадений. Ни мигрирующих лей-линий, ни скоплений реликтов с криптоидами – ничего подозрительного, ничего даже отдалённо напоминающего мегалиты Империи.
– Конечно, первая неудача не должна обескураживать, – строгим профессорским тоном вещала Корделия, постоянно касаясь округлого амулета на груди – большой кусок солнечного камня с тремя звёздами Путеводного пояса.
Путеводный пояс – это матери взрослеющим дочерям такое вешают. От блуда. Гм, ожидал бы чего-то более изощрённого. Хотя… никто ж не поверит, если сказать, для чего этот оберег нужен. Решат, это такая тонкая шутка.
– Мы расширим критерии поиска. Включим новые материалы. Я уже всех согнала с автоматонов, кого можно было. Но пока перекрестья нет. Криптоиды, по-моему, вообще не источник. Охотничьи рассказы – они охотничьи рассказы и есть. Мигрирующие лей-линии и их искажения – более перспективны, но тут и работы куда больше. – Корделия потёрла руки, и Вениамин вдруг поймал себя на мысли, а ведь она очень даже рада, что ничего не нашлось сразу, что можно долго искать нужное, преодолевая трудности, промывая сотни и сотни страниц, как старатель пустую породу в поисках золотого самородка.
