– Не знаю… Богами клянусь…
Снова заткнув рот Истреда кляпом, я оказался перед выбором. Либо позвонить в комендатуру. Либо самому, не дожидаясь приезда контрразведчиков и солдат комендантского батальона, взять вражеских агентов. Проще, конечно, переложить все на плечи тех, кто обязан ловить республиканских агентов. Но почему-то я подумал, что контрразведчики и солдаты могут вспугнуть агентов. Поэтому, как и полагается герою, безрассудному, везучему и слегка туповатому, решил сам с ними разобраться. Правда, перед этим достал мобильный телефон и все-таки позвонил куда следует.
– Комендатура на связи, – мне ответили сразу. – Дежурный по городу майор Расмуссон.
– Это майор Темников из 21-го госпиталя на улице Жоржа Атарова. Только что мной захвачен вражеский шпион. Во дворе еще двое. Они могут ускользнуть, постараюсь задержать.
Расмуссон отреагировал моментально:
– Сигнал принят и записан. Высылаю группу.
Комендачи могли прибыть через пятнадцать-двадцать минут, из центра города к нам ехать долго. И, не теряя времени, я нашел в сумке Истреда, который наблюдал за моими действиями, черный халат работника морга, накинул его на себя и покинул палату.
Спустился на первый этаж. Через подсобку вышел во внутренний двор госпиталя и оказался возле микроавтобуса с красным крестом. Замер. Прислушался. И практически сразу услышал голоса. Разговаривали двое. Наверняка это республиканские агенты. Я подкрался еще ближе и смог разобрать слова.
– Лекса, что-то на сердце у меня неспокойно, – сказал один.
– И что ты предлагаешь? – спросил второй.
– Уходить надо. Прямо сейчас.
– Сдается мне, что ты боишься, Николя.
– Ты меня знаешь, я трусом никогда не был.
– Заткнись. Подождем еще пару минут. Если Истред не появится, я сам наверх поднимусь.
– Как скажешь, ты старший.
Все подтвердилось. В самом деле это были республиканцы, и я вышел из-за машины.
– Господа республиканцы, за оружием тянуться не советую. Одно движение и стреляю.
На мгновение Лекса и Николя, средних лет неприметные мужики, замерли. После чего осторожно положили на землю оружие, у каждого при себе был пистолет. Все нормально, но в этот момент я допустил небольшую оплошность, приблизился к ним на пару шагов. И вот тут, понимая, что отступать некуда, норды бросились на меня.
Лекса, подпрыгнув, легко и красиво, словно всю жизнь занимался боевыми единоборствами, нанес прямой удар ногой с разворота. Однако я отступил. Убивать республиканцев, пока они не схватились за огнестрелы, не стоило. Нужны свидетели. Поэтому, когда Лекса промахнулся и приземлился, я ударил его пистолетом в челюсть.
Хрустнула кость, и он отлетел в сторону. Можно добивать. Однако ему на помощь подоспел Николя, у которого в руках был нож.
Пригнувшись и размахивая перед собой длинным клинком, норд оскалился, будто дикий зверь, и просипел:
– Хана тебе…
Мы закружили один напротив другого, и Николя сделал пару пробных выпадов. Дурак он, ведь я мог выстрелить в любой момент. Но, может быть, агент считал, что у меня нет патронов или шел в атаку от отчаяния. Не суть важно, и я смог его подловить.
– Ха! – на выдохе республиканец сделал еще один выпад, и я принял сталь на ствол пистолета. Причем противник едва не рассек мне пальцы. Но клинок прошел от моего тела в миллиметре. После чего я оттолкнул его и ударил рукояткой в лицо.
Николя, обливаясь кровью, упал.
– Получи, баран! – ботинком я ударил норда в голову, контрольный, так сказать, и он потерял сознание.
– Архгх! – услышал я позади неразборчивые слова и отскочил в сторону.
Отпрыгнул вовремя, так как Лекса подобрал свое оружие. Опасный момент. Однако ничего у него не вышло. Он попытался выстрелить, но механизм заело или патрон перекосило. Так бывает, особенно если оружие старое и его бросать на землю. И без долгих раздумий, я выстрелил в него. Куда попал, сразу не определил, кажется, в бедро. Он согнулся, а я подбежал и провел подсечку.
Он упал на спину и потерял сознание. Последний противник слег, и в этот момент вдали послышался приближающийся рев мотора. Комендачи были уже рядом.
43
Республиканских агентов и врача, который помогал нордам, забрали контрразведчики. После чего они взяли с меня все необходимые показания, и я вернулся в палату.
Мое лечение закончилось через три дня. Почки снова заработали, как надо, а ноги перестали отекать. Нужно было возвращаться на службу, и за мной заехал адъютант Эрлинга капитан Рокуэлл. Однако проехали мы немного. Через пару километров машина остановилась перед храмом Тюра, который считался покровителем Беренгара, и Рокуэлл сказал:
– Генерал Эрлинг внутри. Он ждет вас.
– Капитан, давай без официоза. Для тебя, когда мы не на службе, я Юра.
– Договорились, – он кивнул. – Тогда можешь называть меня Андреем.
Я вышел из машины и полной грудью вдохнул морозный воздух. Хорошо. Жив и почти здоров. Можно воевать дальше. Хотя какая война при штабе? Скорее всего, буду мотаться по указке Эрлинга из одного подразделения в другое, передавать его личные приказы и наблюдать за командирами батальонов, полков, бригад и дивизий. Ну да ладно. Это тоже нужно кому-то делать, а Тейт мой шанс подобраться к царским хранилищам. Очень уж я увлекся темой переходов в параллельные миры, и отступать не собирался.
«Надо идти, Тейт ждет», – подумал я и вошел в храм.
В помещении меня встретил пожилой жрец в темно-синем плаще, который, видимо, был предупрежден, кто я и зачем сюда пришел. Поэтому он указал на вход в главный зал, где стояла статуя древнего божества, и я двинулся дальше.
Кстати, насчет посещения храма. Я никогда не считал себя набожным, ни в богов не верил, ни в дьявола, ни в потусторонние силы. Как и подавляющее большинство вальхов, небожители для меня нечто далекое, сродни мифу. Но Эрлинг не таков. Он твердо уверен, что боги и предки наблюдают за нами, своими потомками, и где бы Эрлинг ни служил, высокородный аристократ всегда посещал местные святилища. Причем не важно, кому они посвящались, Роду или Одину, Тюру или Тору, Перуну или Кернунносу. А меня привезли в храм по той причине, что Эрлинг хотел получить вассальную клятву на верность. Ну и что тут сказать? Я не возражал. Если генералу так спокойнее, можно дать клятву, для меня это не принципиально.
Оказавшись в главном помещении святилища, я увидел Тейта. Он стоял перед каменным изваянием Тюра, которого зодчий изобразил в образе статного юноши, и я приблизился к генералу.
– Решился все-таки? – Эрлинг покосился на меня.
– Решился.
– А понимаешь, что назад дороги не будет?
– Да.
– Начинай.
