Он как никто другой знал, что энергетический баланс его сестры крови в полном порядке, но ей, по-видимому, этого показалось мало. Интересно, в курсе ли сама айка, в кого превращается? И каких новых метаморфоз следует ждать от этой беззащитной с виду куколки? О сейлин было слишком мало информации в летописях, но кое-что важное Кир-Кули все же смог узнать: к концу беременности матери древних становились настолько опасными, что даже прародители Тайлаари боялись сохранять им жизнь.
– Что же ты за существо такое? – пробормотал блондин, магическим щитом перекрывая ей доступ к своей энергии жизни. На лице девушки отразилось разочарование, ее веки дернулись, но глаза не открылись. – Спи, спи, малышка. А накормлю я тебя потом. Чем-нибудь более материальным, – улыбнулся азор, чуть покачивая ее на руках.
И все же странно. Если полагаться на сведения, которые ему удалось добыть за короткие отпуска последней сотни лет, сейлин должна получать энергию из окружающего мира и приумножать ее, постепенно накапливая в своем теле. Как искусственно созданный источник. Но нигде не говорилось, что получение этой самой энергии в ее исполнении будет сродни вампиризму. Девушка не знала меры и стремилась взять то, что хочет, а не то, что ей готово дать окружение. И это при отсутствии какой-либо потребности в подпитке. Что же будет, когда таковая возникнет? Мужчина вздохнул. Похоже, хлопот с маленькой Эо предстоит много. Такой подопечной у него еще никогда не было. Правда, других тоже не было, разве что наемники в группах, которые он возглавлял. Хотя они больше походили на банду головорезов, нежели на миловидную энергетическую вампиршу.
Кир-Кули покачал головой собственным мыслям. Сколько еще сюрпризов принесут ему изменения сестрицы крови? Но происходящее разжигало любопытство и пробуждало исследовательский азарт. Он ее выбрал! Для своих целей, для себя. В тот самый момент, когда шагнувшая из пустоты невеста, похожая на фарфоровую куколку, огляделась по сторонам, решительно приподняла подол громоздкого платья и стройной ножкой в изящной туфельке дала пинка ухмыляющемуся коту, силуэт которого уже неумолимо таял. Жаль, промазала. Эта усатая сволочь нагло слиняла, бросив девчонку на растерзание азорам и маанукам. А его, Кира из рода Кули, она рассмешила. И тогда, и потом, и даже сейчас: с детской непосредственностью в достижении желаемого покусилась на мага жизни. Надо же быть такой наивной!
Впрочем, сделала она все на «отлично», если он с его многовековым опытом и седьмым уровнем силы не сразу заметил вторжение. Или просто слишком отвлекся? На нее же, между прочим. А она подсознательно воспользовалась ситуацией. Во сне. Мягкое, нежное, ласковое прикосновение невидимых пут пробудило в нем чувства, о которых он и не подозревал ранее. Какой-то особый вид вампиризма, аше-ар ничего подобного раньше не встречал. С другой стороны, ему и с настоящей сейлин прежде видеться не приходилось.
Кир-Кули прищурился, на мгновение задумавшись. Потом приподнял лицо спящей красавицы за подбородок и чиркнул пальцем над ее лбом, но тут же нахмурился и стер незаконченную пиктограмму. Несколько секунд он гипнотизировал взглядом щеку Зои, примеряясь, потом переключился на ямочку в основании длинной шеи. Кончики его пальцев заскользили по гладкой коже от плеча к ключице и ниже… к скрытой топом груди. Ухмыльнувшись, азор чуть отогнул неровный край золотистой материи и не без удовольствия коснулся выбранного для клейма места. Девушка прерывисто вздохнула, принимая ласку, но не очнулась.
Было в этом сне что-то неестественное. Будто неведомая сила специально погружала в его исцеляющие глубины уставшее тело и разум. Аше-ар догадывался, что за сила так заботилась о новоявленной сейлин. Его личной сейлин! Его айке. Он осторожно отвел руку в сторону и принялся быстро чертить в воздухе новый символ. Голубые линии загорались, повисая в пространстве, пересекались и расползались в стороны, образуя причудливый рисунок, больше похожий на каллиграфическую роспись. Закончив работу, страж указательным пальцем обвел свое творение по кругу, отчего светящийся знак значительно уменьшился в размере. А потом, бросив на Зою собственнический взгляд, Кир-Кули легко подтолкнул крошечный иероглиф, задав нужный вектор полета. Медленно проплыв по воздуху, клеймо заняло уготованное ему место на верхней части девичьей груди, больно впившись в нежную кожу.
Позже в шарту…
Я очнулась от резкой боли. Повертев головой, восстановила в памяти картинку недавних событий, а заодно определилась и с собственным местоположением. Полулежу себе скромненько под плащом на мужчине, сидящем в кресле в окружении серебристо-белого интерьера уже знакомой мне комнаты. Похоже, это становится доброй традицией. Сильная боль, что вырвала меня из сна, где я по обыкновению осваивала образ бесформенной «кляксы-светопоглотителя», быстро слабела, переходя в категорию ноющей. Зато сегодняшний «ужин» в царстве Морфея был необычайно вкусный и отчего-то цветной. Такой яркий и красивый, что дух захватывало. Жаль только, быстро исчез. Се ля ви, как говорят французы.
Поерзав немного на коленях блондина, я устроилась поудобней – а что, наглеть так наглеть! – после чего потерла саднящую область на груди и удосужилась-таки одарить ее своим драгоценным вниманием. Зрелище впечатлило. Меня что, заклеймили? Миниатюрный знак на коже слабо переливался, будто по его контурам безостановочно текла тонкая струйка ртути, перекрашенная в нужную гамму. В голубую, естественно, – удивилась бы, окажись иначе. Образ Кир-Кули ассоциировался именно с пятым цветом солнечного спектра. Не подумайте ничего неприличного! Все дело в его глазах и в голубоватом свечении магии. Поводив пальцем по въевшемуся в кожу клейму, я вопросительно посмотрела на аше-ара, все это время с молчаливым интересом наблюдавшего за мной.
– Это что? – полюбопытствовала, не получив ответа на свой многозначительный взгляд.
Он улыбнулся краешками губ и с невозмутимым видом заявил:
– Мы же провели обряд. Или у тебя провалы в памяти?
– Может быть. – Не стала спорить, вдруг и правда от переизбытка чувств заполучила временную амнезию? Частичную. – Эта блямба означает, что ритуал прошел удачно, или она ничего не означает, а просто идет довеском к церемонии?
Потерла бровь, мысленно отметив, что жест становится у меня такой же навязчивой привычкой, как и приобретение разных синяков, шишек и непонятных символов на теле. Я чувствовала себя меченой. Хотя, если вспомнить все мои злоключения в этом мире, так оно и было. Чем только ни отметили: начиная с рисунков на коже и заканчивая фантастической беременностью, о происхождении которой я мало что помню. Зато наслышана более чем, за что отдельное спасибо азору. Надеюсь, он не вешал мне лапшу на уши все это время?
– Ритуал прошел успешно, – ответил Кир-Кули и слегка наклонил голову, пряча глаза за белоснежной челкой. – Ты теперь моя сестра крови. Не замечаешь связь? Ты вообще хоть что-нибудь необычное чувствуешь?
Я прислушалась к себе, но кроме жажды, которая часто бывает после пробуждения, и вновь появившегося голода ничего нового не ощутила. Разве что немного знобило и продолжало слабо ныть припечатанное голубым символом место.
