И вот уж где спасал надёжный тыл — семья. Истинная хранительница очага, Мария Людвиговна создавала все условия для того, чтобы Алексей Силыч как можно меньше огорчался. Уж она, как никто, знала, как нуждается её муж в общении, и то, что дом всегда был полон друзей, — несомненно, её заслуга. Как, наверное, она уставала! Только никто никогда никаких жалоб не слышал. В ней удивительно сочетались доброта, приветливость и строгость (прежде всего по отношению к детям, ведь именно на ней лежала ответственность за их воспитание).
Алексей Силыч никогда не позволял себе хандрить, показывать своё плохое настроение. Он всегда был в гуще всех событий, благодаря своей кипучей, деятельной натуре и личной ответственности за всё, что происходит в стране.
В феврале, конечно, тяжеловато было из-за этого открытого письма, а в марте уже нужно было принимать участие в Третьем пленуме оргкомитета Союза советских писателей.
Событий было множество, и практически на всех Новиков-Прибой, по-настоящему популярный писатель из народа, был желанным гостем.
16 апреля. Постановлением ЦИК СССР учреждено звание Героя Советского Союза. Первыми награждёнными стали лётчики, спасшие челюскинцев. Среди них — Водопьянов, Каманин, Ляпидевский… Новиков-Прибой очень ценил лётчиков, многих из них хорошо знал и, конечно, присутствовал на приёме.
1 мая. На Красной площади — военный парад и демонстрация трудящихся. К. Паустовский писал: «На влажных от тумана мостовых плясали танкисты. Они ждали начала парада… На Красной площади демонстранты выпустили почтовых голубей. Они шумно взмыли в стратосферическое небо, где рокотали стаи лёгких самолётов-разведчиков. Десятки маленьких воздушных шаров перепутались с голубями. К шарам были привязаны живые цветы». На трибуне, среди почётных гостей — и известный писатель Новиков-Прибой.
4 мая. На Васильевской улице открылся Центральный дом кино. И на этом мероприятии нельзя было не побывать: «кино — важнейшее из искусств».
13 мая. Первое заседание по приёму в члены Союза советских писателей. Членский билет № 1 выдан А. М. Горькому. Билеты получила первая группа писателей: А. Безыменский, Г. Никифоров, А. Караваева, К. Зелинский, Б. Ясенский, Б. Иллеш, А. Глебов, И. Ильф, Е. Петров, В. Киршон, М. Герасимов, А. Свирский.
А 24 мая на улице Воровского открылся Центральный дом литераторов. Предыстория этого события такова: в начале 1930-х годов московские писатели пожаловались Горькому, что у них нет своего клуба. Горький передал это Сталину. Тот перебрал все здания рядом с Союзом писателей и остановился на бывшем особняке графа Олсуфьева, принадлежащем посольству США.
— Америка плохо относится к нам, — сказал он. — Заберём этот дом у американцев, отдадим его писателям, а когда Америка изменит своё отношение, мы найдём американцам другой.
19 июня. На Белорусском вокзале столицы восторженно встречали легендарных челюскинцев. От имени писателей их приветствовал А. С. Новиков-Прибой. По-праздничному оделись площади, улицы, бульвары, переулки столицы. Дома украсили гирляндами цветов, портретами Сталина, лётчиков-героев Советского Союза, ледового командира О. Ю. Шмидта, мужественных челюскинцев. На Красной площади состоялся митинг, который открыл заместитель председателя СНК В. В. Куйбышев. Выступали спасённые полярники и лётчики, вывезшие их с льдины.
А вот 23 июля 1934 года произошло событие, затмившее для Алексея Силыча всё на свете. В семье появилась долгожданная дочка! В это время ему — 57, а Марии Людвиговне — 43. Назвали Ириной. И кто больше всего любил и баловал девочку? Конечно, отец.
Но, тающий от нежности к малышке, от общественной жизни Алексей Силыч не отрывался.
В конце июля 1934 года в Москву прилетел известный английский писатель-фантаст Герберт Уэллс. В московском аэропорту гостя встречали официальные лица, представители общественности. Литераторов представляли М. Кольцов, А. С. Новиков-Прибой, И. Бабель. Пройдёт совсем немного времени — и из этих троих посчастливится остаться в живых только одному.
Но пока жизнь прекрасна и удивительна! И сердце Силыча не сжимается от боли и непонимания: почему происходит то, что происходит?! И страха за свою семью пока нет. Потом, через три года, появится. Как у всех…
В начале 1930-х годов Новиков-Прибой ближе познакомился с Александром Константиновичем Воронским, которого знал по многочисленным критическим публикациям, в том числе и по поводу своих произведений.
Жизнь Воронского закончилась трагедией. Подобные исходы, к сожалению, были страшной приметой «славного» шествия страны под сталинскими победными знамёнами.
Видный революционер, идеолог нового искусства, на протяжении нескольких лет главный редактор популярного журнала «Красная новь», А. К. Воронский в своих взглядах на литературу во многом совпадал с Троцким, осуждал принципы Пролеткульта, выступал за привлечение в советскую литературу интеллигенции. В 1923 году он примкнул к левой оппозиции РКП(б), а в 1927-м был исключён из рядов партии и отправлен в ссылку вместе с другими оппозиционерами. Через два года он заявил об отходе от оппозиции и получил разрешение вернуться в Москву, где был назначен редактором отдела классической литературы в Гослитиздате. В 1934 году закончил работу над самой значительной своей книгой о жизни и творчестве Н. В. Гоголя. С 1929 по 1935 год (в 1935-м он был арестован) пишет множество литературно-критических статей, в том числе и о Новикове-Прибое. Летом 1937 года Воронский был расстрелян.
И Новиков-Прибой, как и большинство граждан страны, как и все поголовно писатели, увы, поверил в вину человека, который совсем недавно о нём, об Алексее Силыче, веря в его талант писателя-мариниста, писал:
«Почти все рассказы и повести Новикова-Прибоя морские. В них на первом плане вольные дети морского труда. Они надёжны на море, они пережили тысячи опасностей, они глядели в глаза смерти, каждому из них есть что рассказать; об ужасных, небывалых случаях они повествуют спокойно, эпически. Они находят в себе силы даже подшучивать, подсмеиваться…
На море труд и опасности, но на море проще. Тут человек забывает о береговых несчастиях, тут забывает он о том, что саднит душу на земле. Эта великая, немолчная, таинственная стихия, эта бездна, эти тёмные и неизведанные, сказочные пучины, эти пленительные восходы и закаты, эта ласкающая синь и эти чудовищные, адские штормы — они отметают, они заглушают земные невзгоды. Оттого „море зовёт“, оттого оно тянет и властно требует к себе человека».
Алексей Силыч Новиков-Прибой (хоть и не жалует его Горький) в стране почитается и как популярный писатель, и как заметный общественный деятель. И не случайно летом 1934 года ему, одному из первых среди писателей, достаётся легковой автомобиль «ГАЗ». Алексей Силыч был несказанно рад, что теперь в любое время года сможет выезжать на охоту на собственной машине.
7 августа в Колонном зале Дома союзов открылся Первый Всесоюзный съезд советских писателей. Это было грандиознейшее событие!
Из воспоминаний Ильи Эренбурга:
