Глава 6
Борис и Мария
Полина взяла Лидочку за руку, и они вышли из номера. Миновав коридор, заглянули в гостиную, потом завернули в холл с черно-белой напольной плиткой.
– Здесь можно играть в классики. – Девочка запрыгала, чередуя ножки, одним прыжком развернулась и чуть не упала.
– Осторожно! – Полина взяла ее за руку. – Пол очень скользкий.
Лидочка задрала голову и спросила:
– Чей это дом?
– Одного знакомого дяденьки, папиного друга. Вообще-то, это не дом, а гостиница.
– Здесь хранятся гостинцы?
– Да нет же! – Полина улыбнулась и повела дочь по коридору в сторону кухни. – Здесь живут гости. Когда люди приезжают в другой город, им же нужно где-то жить. И, кстати… – она внимательно посмотрела на Лидочку, – откуда ты взяла это слово?
– Так говорит баба Катя, когда я к ней прихожу.
– Она опять давала тебе конфеты?
– Нет, конфеты не давала, – Лидочка помотала головой.
– Тогда что?
– Только мармеладки.
– Я тысячу раз говорила ей, чтобы она не кормила тебя сладостями, – строго проговорила Полина, но, заметив в коридоре Марию, окликнула ее: – Доброе утро!
Мария дождалась, пока к ней подойдут.
– Я приготовила завтрак.
– А мы как раз хотели поесть.
– Сейчас принесу в гостиную. – Мария хотела уйти, но ее снова остановила Полина.
– Можно мы позавтракаем на кухне? – поинтересовалась она и посмотрела на дочь.
Лидочка ее поддержала:
– На кухне интереснее, там много кружек.
– Для чего ей кружки? – Мария перевела удивленный взгляд на Полину.
– Она расставляет их на подоконнике и дирижирует, – объяснила та. – Они для нее – хор. Как в концерте.
– Неужели поют? – обескураженно поинтересовалась Мария.
Полина переадресовала вопрос дочери:
– Поют?
Та серьезно ответила:
– Пока нет.
– Зная ее характер, – заключила Полина, – можно предположить, что рано или поздно это случится. Без вариантов.
Сообразив, что Полина шутит, Мария заулыбалась.
– Идемте на кухню, каша еще горячая.
– Овсянка? – с угрюмой подозрительностью осведомилась Лидочка.
– Рисовая на молочке, – ласково сказала Мария.
На кухне Лидочка и Полина сели за стол, покрытый клеенчатой скатертью. Девочка незамедлительно ткнула пальчиком в ажурный рисунок:
– Кружавчики?
– Нет, это клеенка.
– А почему не кружавчики?
– Потому что тогда их нужно будет стирать каждый день. Придет такая девочка, как ты, разольет чай или молоко – вот и стирай.
– Я аккуратная. – Лидочка насупилась и сердито посмотрела на мать.
– А я сказала: такая, как ты.
Мария поставила перед ними тарелки с дымящейся кашей. Посредине каждой из них соблазнительно таял изрядный кусок деревенского сливочного масла.
Кашу съели по-быстрому и с аппетитом.
– Вот молодец! – похвалила дочку Полина.
– Вам чаю или какао? – Мария убрала со стола тарелки.
– Мне – чаю, – ответила Лидочка.
– Не любишь какао? – сочувственно поинтересовалась Мария.
– Без сахара невкусно.
– А я тебе побольше сахарку положу.
Покосившись на мать, Лидочка смиренно опустила глаза.
– Мне – чаю.
– Ей нельзя сладкого, – сказала Полина и снова похвалила дочь: – А ты у меня сознательная.
Мария налила чай и поставила кружку на стол. Лидочка взяла ее обеими ручками и, по-взрослому вздохнув, стала пить.
– Давно здесь работаете? – спросила Полина.
Улыбка мгновенно исчезла с лица Марии. Помолчав, она коротко ответила:
– Недавно.
Полина с пониманием кивнула, но Мария для чего-то добавила:
– Гостиницу недавно отстроили.
– Это я знаю.
– Года не прошло. – Было заметно, что Мария на ходу придумывает, что бы еще им рассказать. – Видели бы вы, что тут было: разруха, грязь, воронье.
– Неужели? – Полина внимательно за ней наблюдала.
В кухню вошел Борис и, увидев за столом гостей, застыл у двери.
– Есть будешь? – сдержанно спросила Мария.
– Нет. Я потом.
– Пока каша горячая…
– Я сказал – потом. – В голосе Бориса послышалось внутреннее напряжение, на которое жена мгновенно отреагировала и, отвернувшись, начала мыть посуду.
Борис открыл дверцы напольного шкафа.
– Значит, вы местные? – снова поинтересовалась Полина.
– Приезжие, – Мария покосилась на мужа, но тот продолжал что-то искать в шкафу.
– Откуда же вы приехали?
Словно не расслышав вопроса, Мария спросила:
– Еще чаю?
Лидочка серьезно посмотрела на мать:
– Ты же видишь, тетенька не хочет с тобой разговаривать. Зачем ты ее спрашиваешь?
– Да нет же! – Мария виновато всплеснула руками, схватила полотенце и бросилась вытирать посуду. – Ты, девочка, неправильно поняла.
– Мы из Егорьевска, – неожиданно заявил Борис. – Егорьевские мы.
– Кажется, это Московская область? – уточнила Полина.
– Недалеко от Москвы. – Борис нашел то, что искал, – стеклянную банку с зеленой краской. – Почтовый ящик нужно покрасить. Забор хороший, а ящик совсем облез.
– Как же вы его будете красить?
Борис мрачно заметил:
– Руками.
– Я хотела сказать, что на улице минусовая температура.
– Не вашего ума это дело. Приехали отдыхать – отдыхайте, – сдержанно проронил он и вышел из кухни.
Полина замерла, срочно соображая, как отреагировать на такие слова.
Провожая мужа, Мария встревоженно попросила:
– Не задерживайся, каша остынет.
Но всем, кто находился на кухне, сделалось ясно, что дело совсем не в каше.
Борис ушел. Мария вела себя так, словно не находила себе места: бесцельно открывала холодильник, потом с тоской глядела в окно.
– Не бойтесь, тетенька, – заметила Лидочка. – Мама ни о чем вас больше не спросит. – Она обняла мать за шею. – Пообещай!
– Обещаю, – проговорила Полина и перевела удивленный взгляд на Марию.
