Четвёртое событие. В 1899 году США объявили политику «открытых дверей». Соединённые Штаты, почувствовав ослабление мирового лидера – Великобритании и, в то же время, добившись больших успехов в развитии своей промышленности и сельского хозяйства, сделали то же самое, что сделала Великобритания за полвека до этого.
В начале XX века в мире действительно преобладал дух «открытых дверей». Тогда была своя либерализация мировых хозяйственных связей в угоду мировой финансовой олигархии. В таких сферах, как внешняя торговля и движение капитала либерализация начала XX века ничем не уступала либерализации конца XX века. Только тогда она нередко называлась словом «интернационализация», а в наше время ей часто дают название «глобализация». Конечно, полных параллелей между либерализацией начала века и либерализацией конца века провести нельзя. Но есть много общего. Стоит также задуматься над мыслью У. Энгдаля: «манифест либерализации под названием «Декларация принципов» через столетие после его принятия привел человечество к первой мировой войне». С момента обнародования современного манифеста либерализации – «Вашингтонского консенсуса», – прошло немногим более двух десятилетий, в мире с тех пор стало очень неспокойно, разразился глобальный кризис, в воздухе опять запахло порохом.
Основные направления современной либерализации
«Либерализация» по рецептам «Вашингтонского консенсуса» в конце прошлого десятилетия была в первую очередь необходима главным акционерам Федерального резерва, которые по сравнению с другими ростовщиками и капиталистами имели два ключевых преимущества:
а) опору на доллар США как мировую валюту;
б) опору на военную мощь США, которая не шла ни в какое сравнение с военной мощью других стран.
В последующие два десятилетия «либерализация» (с точки зрения её влияния на создание дополнительного спроса на «продукцию» ростовщиков) проявилась в следующих основных аспектах:
во-первых, либерализация международных рынков товаров и услуг в виде снятия «тормозов» с роста цен на товары и услуги и отменены тарифных и нетарифных барьеров на пути международного движения товаров и услуг («либерализация международной торговли»);
во-вторых, либерализация международного движения капитала: снятие национальных валютных и иных ограничений и запретов на ввоз и вывоз капитала (а также инвестиционных доходов); также вовлечение в сферу инвестиционных операций новых видов объектов; вовлечение в сферу инвестиционных операций большей части общества;
в-третьих, модернизация «традиционных» финансовых рынков таким образом, чтобы расширить возможности проведения на них разного рода спекуляций; одна из главных таких подвижек – изменение подходов к стоимостной оценке и ценообразованию компаний, ценные бумаги которых обращаются на фондовых рынках;
в-четвёртых, создание новых финансовых «активов» и «инструментов», что привело к появлению в мировой финансовой системе (пирамиде) ещё одного «этажа»;
в-пятых, фактическое поощрение незаконных операций на товарных и финансовых рынках («теневая экономика»).
Либерализация цен, или полная свобода монополий
Снятие «тормозов» с цен на товарных рынках было достигнуто очень простым способом: фактическим игнорированием антимонопольного законодательства, которое принималось в Америке и Европе ещё сто и более лет назад. Процесс «ценовой либерализации» на товарных рынках начался задолго до того, как на свет появился Вашингтонский консенсус.
Наиболее «перспективным» для ростовщиков в плане «ценовой либерализации» был рынок нефти.
Во-первых, нефть – такой товар, который обладает низкой «ценовой эластичностью спроса». Проще говоря, повышение цен на нефть не очень сильно повлияет на величину спроса, так как нефть в современном обществе стала относиться к «жизненно необходимым» товарам. В частности, зависимость современного человека от автомобиля столь велика, что он вряд ли пересядет со своего «железного коня» на общественный транспорт даже в случае значительного повышения цен на бензин.
Во-вторых, выбор нефти в качестве приоритетного товара для «ценовых экспериментов» был обусловлен тем, что нефть является важной составляющей издержек производства многих отраслей (электроэнергетика, химическая промышленность, общественный транспорт и др.). Рост цен на «чёрное золото» неизбежно должен был создать мультипликационный рост цен на продукцию многих производств, а это и нужно владельцам «печатного станка».
Следует отметить, что на протяжении почти вековой истории существования нефтедобывающей промышленности (до начала 1970-х гг.) цена на «чёрное золото» была удивительно устойчивой (несколько отклоняясь от средней лишь в годы войн). Первой «ласточкой» «новейшего» этапа «денежной революции» стал так называемый энергетический кризис 1973 г. Нефтяным монополиям был дан «зелёный свет» на повышение цен на «чёрное золото»; в течение всего нескольких месяцев цены подскочили в 4 раза (в то время как за предыдущее столетие существования отрасли цены на нефть изменялись очень незначительно)
[216].
Вот что писал о роли «денежного фактора» в создании «нефтешока» 1973 года Энгдаль в своей книге «Столетие войны. Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок»:
«Начиная с 1945 года мировая торговля нефтью обычно велась в долларах, поскольку на послевоенном рынке доминировали американские нефтяные компании. Резкое повышение мировой цены на нефть, таким образом, означало в такой же степени стремительное увеличение спроса на доллары США, необходимые для оплаты этой нефти»
[217].
Повышение цен на нефть осуществлялось не стихийно, а вполне на «плановой основе». Решение принималось на встрече Бильдербергского клуба в Швеции (Сальтшёбаден) в мае 1973 года:
«Это собрание Бильдербергской группы заслушало выступление американского участника (Г. Киссинджера – В. К.), в котором он изложил «сценарий» неизбежного пятикратного увеличения нефтяных доходов ОПЕК. Целью секретной встречи в Сальтшёбадене было не предотвращение ожидаемого шокового повышения цен на нефть, а, наоборот, планирование управления ожидаемым потоком нефтяных долларов… В том мае влиятельные люди из Бильдерберга, очевидно, решили начать грандиозное наступление против мирового индустриального роста, чтобы склонить чашу весов в пользу доллара и англоамериканских финансовых кругов»
[218].
