В конце 2011 г. на заседании «Деловой России» В.В. Путин (в то время премьер-министр) признал, что офшоризация российских компаний лишает власть возможности управлять экономикой: «…Когда у нас за офшорами вообще ничего не видно, не видно конечного бенефициара совсем, нам невозможно даже принимать решения по некоторым ключевым вопросам». Впервые на таком высоком уровне было озвучено, что офшоризация – серьезная угроза российской экономике и национальному суверенитету. С тех пор прошло полтора года, борьба с офшоризацией российской экономики Путиным после возвращения в кресло президента РФ была объявлена важным приоритетом национальной политики. Реально же пока остается status quo.
Западный бизнес выводит в офшоры прибыли, а российский – активы. Об офшоризации экономики сегодня говорится и пишется как о глобальной проблеме. При этом, к сожалению, часто опускается из виду, что схема офшоризации российской экономики принципиально отличается от схем США, Великобритании, других стран Запада.
На Западе в офшорах создаются, как правило, дочерние структуры материнских компаний, имеющих «прописку» в метрополии (США, Великобритания и др.). Дочерние офшорные структуры являются центрами аккумуляции прибыли. В некоторых случаях они также используются для разного рода схем, основанных на манипуляции трансфертными ценами. Опять-таки такие манипуляции обслуживают вывод прибыли за пределы страны, собирающей налоги. Западные схемы заточены на минимизацию налогов, уплачиваемых материнской компанией в казну метрополии.
У российских компаний схема иная: выстраивается цепочка офшорных компаний, на верхнем конце которой находится материнская компания – конечный бенефициар. А в российской юрисдикции находятся дочки, внучки, правнучки, в капитале которых участвуют вышестоящие офшорные компании. Российская схема заточена на защиту собственности, на эффективный контроль конечного бенефициара над активами, расположенными в России. При сохранении анонимности конечного бенефициара. «Россия находится в уникальном стратегически уязвимом положении. Хребет экономики – предприятия ТЭКа, порты и аэропорты, связь, доменные печи, объекты электроэнергетики – все это контролируется из офшоров», – пишут авторы обзора мировой офшорной экономики Е. Обухова и Е. Огородников (Евгения Обухова, Евгений Огородников. Пора возвращаться с островов // Эксперт, 28.01.2013, №
4). Дополнительным стимулом для вывода российских компаний в офшоры является доступ к рынкам дешевых банковских кредитов и западным фондовым рынкам. Конечно, российские компании также используют офшоры и как центры аккумуляции денежных средств (прибыли), и для разного рода манипуляций с трансфертными ценами (для выведения прибыли из России по «серым» каналам). На вполне законных основаниях российские компании переводят в офшорные структуры дивиденды, а также проценты по кредитам. По некоторым оценкам, суммы недобираемых в федеральный бюджет налогов, укрываемых в офшорах, составляют 25–30 % по отношению ко всем налогам, которые фактически уплачивают в бюджет все категории юридических лиц.
В Европе не более 4 % крупнейших и крупных компаний контролируются владельцами из офшорных юрисдикций, в США – 2 %. Что же касается России, то здесь картина совершенно иная, не имеющая аналогов среди развитых стран мира. Мы уже выше говорили, что доля крупных и средних компаний, работающих в России, но управляемых из офшорных юрисдикций, превышает 90 %. А вот еще оценка, которую часто приводит в своих выступлениях лидер «Справедливой России» С. Миронов: более 70 % российских производственных активов принадлежит фирмам, зарегистрированным в офшорах, в то время как в США и Евросоюзе не более 10 % (Олег Гладунов. «У России фактически нет своей экономики» // Свободная пресса, 13.02.2012). Итак, отличие российской и западной моделей офшоризации принципиальное. У них в офшоры выводятся лишь прибыли. У нас в офшоры выводятся не только прибыли, но и активы. Первый вариант создает проблемы фискального характера. Второй вариант создает угрозу окончательной утраты всей отечественной экономики.
В офшор уходит не только частный капитал, но и государство. Офшоризованным у нас оказывается не только средний и крупный частный бизнес. Офшорами также активно пользуются компании, имеющие государственный статус – госкорпорации, акционерные общества с преобладающей долей государства. Президент Путин в послании Федеральному собранию признал, что госкомпании 90 % сделок совершают в иностранной юрисдикции.
У государственной «Роснефти» только по официальной отчетности зарегистрированы одиннадцать дочек в офшорах и юрисдикциях с льготным режимом налогообложения: пять на Кипре, по одной в Голландии, Ирландии, Великобритании, Люксембурге и две – на острове Джерси. За границей и часть активов «Ростехнологий»: например, в конце 2012 г. госкорпорация подписала соглашение о создании нового СП с альянсом Renault – Nissan. Компания Alliance Rostec Auto, получившая в собственность контрольный пакет акций «АвтоВАЗа», была зарегистрирована в Нидерландах – эксперты единогласно объяснили этот факт привлекательным налоговым режимом. В конце 2012 г. Ростехнологии перепродали кипрской компании Nordcom 45,42 % акций единственного в России производителя титана – корпорации «ВСМПО-Ависма». Акции, впрочем, и до этого принадлежали дочерним структурам Рособоронэкспорта через офшоры Cador Enterprises и Jivanta Ventures.
Имея статус госкорпорации Роснано начала создавать офшорные структуры под предлогом того, что они позволят корпорации выходить на западные финансовые рынки. Наиболее крупная такая структура – фонд Rusnano Capital с капиталами 500 млн долларов, зарегистрированная в Швейцарии. После преобразования в 2011 году Роснано из госкорпорации в акционерное общество с государственным участием компания продолжила курс на офшоризацию своего капитала и операций.
«Газпром», в котором государству, как известно, принадлежит контрольный пакет, львиную долю своей деятельности ведет при помощи юрисдикций с более комфортным, чем в России, налогообложением. Осенью «Газпром», владеющий многочисленными зарубежными активами, решил перерегистрировать их в Швейцарии. Все расценили это как бегство от санкций Еврокомиссии, которая подозревает компанию в ограничении конкуренции и установлении несправедливых цен на газ, за что «Газпрому» грозит штраф 14 млрд долларов. Помимо этого швейцарская прописка помогает материнскому холдингу минимизировать налоги. До этого у «Газпрома» был лишь швейцарский трейдер Gazprom Schweiz AG, а почти все зарубежные активы находились под контролем берлинской Gazprom Germania GmbH. Громкой покупкой через офшор стало в 2005 году и приобретение «Газпромом» нефтяной компании «Сибнефть». Сделал он это через голландскую дочку Gazprom Finance В. V. Недавно стали известны и подробности продажи доли «Газпрома» в компании НОВАТЭК структурам, близким другу Путина и совладельцу нефтетрейдера Gunvor Геннадию Тимченко. Все сделки проводились через ирландские и люксембургские аффилированные компании (Анна Васильева. Офшорная тревога // «Коммерсантъ Деньги», № 4 (912), 04.02.2013). В начале 2012 года Счетная палата России объявила о начале проверки работы в офшорах крупнейших российских государственных компаний, в том числе «Газпрома», «Роснефти», «Зарубежнефти», Росатома. В начале 2013 года Счетная Палата продолжила эту работу, включив в список проверяемых такие государственные компании, как «Аэрофлот», РЖД, «РусГидро», Росагролизинг. Однако настораживает то обстоятельство, что в открытом доступе нет никакой информации об уже проведенных проверках.
