Это, судя по обильному поддакиванию, знали все. Чего не знал никто, так это то, что семья Пантика каждую неделю неизменно ходила в церковь, так как в столь раннее время бабинец по воскресеньям коллективно дрых. Далее последовали бурные предположения о возможных смертных грехах родителей Пантика, но рис, к счастью, успел довариться, и я трясущейся рукой наложил себе горочку на тарелку и быстро покинул кухню.
– А они от Морры помогают? – задумавшись, спросил я, глядя на золотые оправы.
– От кого? – удивленно переспросил Пантик.
– От Морры, – повторил я. – Она же приходит ночью и сидит под кроватью. От нее надо так прятаться под одеялом, чтобы ничто ни в коем случае не выглядывало. А то…
Еще пока говорил, я понял, что совершенно не уверен в том, что Морра, подстерегающая торчащие из-под одеял конечности, общественно признанная страшилка, а не плод моей фантазии.
– А то? – поинтересовался Пантик.
Я пожал плечами. Я и сам толком не знал, чего такого ужасного Морра делала с плохо спрятавшимся ребенком.
– Я Морру из Муми Троллей знаю, но там она не сидит под кроватями, – сказал Пантик.
Я всерьез задумался.
– Но если тебе будет спокойнее, можешь взять с собой икону, – великодушно добавил Пантик.
– Правда? – обрадовался я.
Он кивнул, и я стал рассматривать все, пытаясь сделать выбор. В глаза мне сразу бросился один небородатый молодой мужчина, тем самым выделявшийся среди остальных.
– Пан-те-ле-и-мон, – медленно прочитал я надпись рядом с ним и озадаченно взглянул на Пантика. – Это ты, что ль? Пантик?
– Ну, как сказать, это мое полное имя, да, если ты это имеешь в виду.
Вот и открытие дня. Раньше я почему-то ни разу не задумывался о том, что Пантик могло быть неполным именем. Я выбрал маленькую иконку, чтобы не наглеть, и сунул ее в карман.
– Так что с тобой? – повторил я.
Пантик слабенько отмахнулся.
– Просто не очень хорошо себя чувствую, вот и все, – нехотя сказал он. – Какие планы по поводу нашей бессмертной соседки?
Я оживился и начал охотно рассказывать о подсматривательной трубе, как что-то меня ослепило. Я слегка оторопел. Пантик лежал на кровати практически неподвижно, так что виновником быть не мог. Я выглянул в окно и сразу разглядел источник зла.
– Вот гады! – крикнул я, стукнув кулаком по подоконнику.
– Кто? – испугался Пантик.
– Братья Тесла! Так я и знал, что они зря время терять не будут…
– А что они делают? – Пантик даже слегка приподнялся на локтях.
– Высматривают что-то в громадный бинокль на нашей стороне. Нетрудно догадаться, что именно.
Мне хотелось ругаться, но я взял себя в руки. Пантик этого не любил. Об этом преимуществе противоборствующей стороны я заранее не подумал.
– У тебя есть маленькое зеркало? – пришла мне вдруг в голову идея.
Зеркальце было в ванной, и я метнулся туда за ним, не успев почувствовать угрызений совести от того, что копаюсь в чужих вещах. В детской я высунул руку с зеркалом в окно, поймал солнечный луч и направил его прямо во вражеский бинокль. Эффект не заставил себя ждать. Ярик или Славик, точно с такого расстояния сказать было невозможно, отпрянул как ошпаренный. Я издал торжествующий крик и ударил свободным кулаком в воздух.
– Есть!
– И теперь ты так и будешь там сидеть с вытянутой рукой? – отрезвил меня Пантик.
– Нет, ты, – шально улыбнулся я, но тут же осекся. Над больными шутить было нельзя. – Прости…
– Да нет, я могу посматривать за ними, – самоотверженно предложил Пантик. – Время от времени… Если смогу подняться…
Тем временем бинокль в окне близнецов пропал.
– Ладно, думаю, они там все равно много не увидят, – сказал я и закрыл окно. – Мне надо, чтоб ты подумал, как лучше сделать зеркальную конструкцию в моей трубе.
Пантик задумчиво кивнул.
– А кроме трубы?
– Кроме трубы… Кроме трубы надо заняться самым настоящим шпионством, – признался я. – Следить за гостями Ляльки Кукаразовой и попытаться понять, что их связывает.
– Да, хорошая идея, – улыбнулся Пантик. – Наверное, это будет ух как интересно! Кто первый?
Я потупил взгляд. Пантик попал прямо в мою больную точку. Разумеется, первопроходцем должен быть вожак, то есть я. Но Вольным птицам попался вожак с большой помехой. Страхом перед наружным миром, находящимся за аркой. «Ради такой цели, – уговаривал я себя беспрестанно с тех пор, как понял, что выхода в свет не избежать, – ради такой цели надо себя пересилить, Воробей. Будь же ты достойным своего имени!»
– Я, – заставил я произнести себя. – Я пойду первым.
Тетя Женя (мама Давида)
Стоит в зеленом платье и с роскошно рассыпающимися по спине рыжими волосами у плиты и варит борщ. На фартуке нарисована большая белка с ягодами рябины. Беспрестанно улыбается. Тетя Женя, не белка.
Ой, знаете, как это тяжело быть мамочкой такого таланта. (Шепчет.) Чтобы не сказать гения, но в спорте это слово почему-то считается неуместным. Где тут справедливость, скажите мне, пожалуйста. (Встряхивает свое гривой и снова обнажает безупречные зубы). Не сочтите меня гордой, но все-таки я считаю, что мамочки спортсменов – это настоящие матери-героини. Это же сколько поддержки надо, сколько переживаний, сколько сил моральных и физических…
Физических? Ну, потому что с ним же на сборчики… на сборы надо ездить, еду полезную готовить… Все это не так-то просто. Зато сто́ит того! Сто́ит! Вот увидите, будет мой Давидик еще настоящей звездочкой отечественного горнолыжного спорта! Это детишек еще обделяют, а взрослых чемпиончиков-то как балуют квартирами, машинами! Не зря же я все-таки сына родила. Хотя, когда узнала, так плакала, так плакала… Уже жалела даже, что на таком позднем сроке узнала, прости господи… (Осеняет себя крестным знамением.)
Как это почему? Ну, все же девочку хотят! Нет, ну вы сравните, ангелочек такой розовенький миленький и дикий грязный сорванец. Ласковая, спокойная птичка или орущий гаденыш с поломанными костями. Что тут сказать… Единственное утешение, так это то, что среди мальчиков все-таки больше будущих успешных богатых людей (смеется). Должны же все мучения когда-то воздаться?
Муж-то, конечно, гордится! Еще бы. Мы же изначально решили, что у нас будет только один ребеночек, в которого мы вложим по максимуму. И сил, и денег. Должно было окупиться. (Машет капающим половником в воздухе.) А то какой смысл рожать да рожать детенышей бесцельно? Мы же не свиньи, правда? Дал же нам боженька мозги, пользоваться надо. Ой, кстати! Вода у меня святая кончилась, надо бы, чтобы кто-нибудь набрал в церкви…
