Вот активисты вышли и направились домой к Гошу. Песков следует за ними. Они входят в подъезд, он остается на улице. Снова ждет. Проходит два-три часа, сначала дом покидают супруги Антоновы, через некоторое время – Петропавловский. Идет через сквер и переулок к остановке автобуса. Песков следует за ним и в какой-то момент подходит и что-то говорит… И они вдвоем едут в промзону. Как? Время позднее, автобусы ходят редко. Ловят частника, которого полиция легко и быстро найдет и который даст показания? И что, упорный и предусмотрительный Песков станет так рисковать? Не станет.
Из окна, возле которого Роман, сидя за столиком в буфете, жевал свой завтрак, виднелась припорошенная первым ноябрьским снегом улица. От реки постоянно тянуло сырым холодным воздухом, идущие по тротуару прохожие зябко ежились, придерживали у горла поднятые воротники и поглубже натягивали капюшоны. Вряд ли несколько дней назад в этом городе стояла тропическая жара. Холодно, сыро и промозгло. А Песков должен был с утра до позднего вечера находиться на улице. Никуда не отлучаться, нигде не греться. Как такое возможно? А в туалет сходить? А поесть? Выходит, у него был помощник? Получается, что был. Помощник с машиной, который и отвез всех троих в промзону. Машина – штука удобная, в ней можно посидеть, погреться, не теряя объект наблюдения из виду. Можно даже избежать необходимости искать сортир, если правильно подготовиться, уж советов на этот счет в Интернете полно, все-таки «пробки» очень стимулируют изобретательность.
Ладно, примем как допущение, что у Игоря Пескова есть помощник. Но главный вопрос все равно остается без ответа. Зачем? Обзаводиться помощником имеет смысл в том случае, когда перед тобой стоит сложная цель и тебе одному не справиться. Убийство Георгия Петропавловского по такой схеме, какую сам себе нарисовал Дзюба, дело действительно сложное, нужен помощник. Но это автоматически означает, что Песков охотился именно за активистом, никто другой в качестве жертвы его не устраивал. Значит, был мотив. Личный мотив. Ну, и откуда он взялся?
Или личного мотива не было, а были какие-то особенности характера или всей жизни Петропавловского, которые важны для убийцы. Важны, потому что в них содержится определенное послание. Убийства с посланиями – это уже серьезная психопатология, тут впору говорить о настоящем маньяке. Костя Большаков рассказывал о Пескове как о совершенно нормальном, психически здоровом человеке. Да, упрямом и упертом, фанатично преданном одной-единственной идее, но чтобы убийства с посланиями… Это как-то слишком. Кроме того, если у человека окончательно сносит крышу и он превращается в маньяка-убийцу, то помощников он себе не ищет. Получается, либо Песков действовал с помощником, и тогда он нормален, но непонятна причина выбора жертвы, мотив, либо Песков – псих, маньяк, жертву выбрал осознанно, но совершенно непонятно, как он в одиночку смог это провернуть.
Ничего не получается…
Роман со злостью бросил в тарелку недоеденную булочку с изюмом, залпом допил какао, вернулся в свой номер, натянул куртку и вышел из гостиницы.
* * *
Прогулка по промзоне, где с интервалом ровно в год убили двух человек, помогла сделать Дзюбе несколько выводов. В Москве, на службе, над капитаном всегда посмеивались за его буйную фантазию и советовали не злодеев искать, а книжки писать. Особенно усердствовал в свое время Гена Колосенцев, бывший наставником молодого оперативника, когда Ромка только-только после Университета МВД пришел в отдел. «Уйми фантазию, – зло говорил Гена. – Жизнь проще и жестче. Надо быстро дело делать, а не сидеть и придумывать». Нет, никогда Ромка не мог понять, как можно делать дело, не думая.
Здания на территории промзоны были пустыми, наполовину разрушенными, стекла почти нигде не сохранились. По тропинке действительно струился ручеек жителей соседнего микрорайона, причем струился как-то неравномерно: по направлению от трассы к домам люди шли только после того, как проезжал очередной автобус, человека по два-три, после чего движение замирало, а по направлению от домов к остановке оно было регулярным. «Наверное, в часы пик, когда люди уезжают на работу и возвращаются, народу погуще», – подумал Роман.
Одно из пустующих зданий было, судя по валяющимся на полу использованным шприцам, иглам и прочим принадлежностям, облюбовано наркоманами. Поскольку ни одного любителя дури там не оказалось в дневное время, можно сделать вывод, что это не классический притон, а место тусовки подростков. В настоящем притоне круглые сутки кто-нибудь да есть, а вот подростки обычно собираются только ближе к вечеру. Это и понятно, нужно же делать вид, что в школе учишься, в техникуме, в училище или еще где…
Место обнаружения обоих трупов оказалось совсем близко от здания. Очень неудобно, могут увидеть. Но у Пескова, если, конечно, это Песков, не было выбора: он должен был совершить убийство точно в том же месте, в котором год назад убили девятнадцатилетнего парнишку. То, прошлогоднее, убийство раскрыли быстро, ибо мотив был очевиден: ревность. И потерпевший, и его убийца, и девушка, из-за которой возник конфликт, жили в том самом микрорайоне, куда вела тропинка от остановки через промзону. Впавший в ярость убийца не особо задумывался, в каком месте ударить соперника камнем по голове, просто бежал за ним, догонял. Где догнал – там и ударил. А Песков… Трудновато ему было, если он осознавал все риски, но упорно шел к своей цели.
Роман медленно ходил взад и вперед по тропинке, скользя глазами по всему, на что эти самые глаза натыкались, и мысленно прогоняя один за другим самые разнообразные, в том числе и невероятные, сценарии, в ходе которых Георгий Петропавловский, разведенный инженер-компьютерщик тридцати четырех лет от роду, мог оказаться здесь в ночь с 1 на 2 ноября. Например, он увидел убегающего с места преступления человека и преследовал его… Он увидел красивую девушку, познакомился с ней, и она попросила проводить ее… Он вспомнил, что у его старинного приятеля сегодня день рождения, и решил пусть и поздно вечером, но заскочить поздравить… Приятель именно старинный, может, одноклассник или однокурсник, в круг постоянного общения давно не входит, а теплые чувства остались… Однокурсник… Одноклассник… Родственник… Сосед… Дорога из гостей домой… Поздний вечер… Телефон проверили, никто не звонил Петропавловскому в это время и сам он ни с кем связаться не пытался. Если бы решил поздравить с днем рождения давнего знакомого, то сначала позвонил бы, не вламываться же в дом в такое время…
И внезапно картинка сложилась. Яркая, красочная, такая живая, что Ромка даже остановился от неожиданности. «Правы были ребята, когда говорили, что мне надо книги писать, а не преступников ловить, – подумал он, вытаскивая из кармана телефон. – А еще лучше – кино снимать».
– Мне бы доложиться, товарищ полковник, – произнес он в трубку, стараясь, чтобы голос звучал не слишком возбужденно.
– У меня обед, – резко и недовольно отозвался Конев. – Во второй половине дня зайди.
Обед, стало быть. Ну и хорошо, чебуреков поедим. Они еще накануне договорились с Коневым: все, что выходит за рамки легенды, обсуждать вне стен управления. «Ты позвони, а я уж придумаю, как дать тебе понять. Сообщение пришлю: где и когда».
