Керрик прыгнул с галереи прямо в плотный туман, и на какое-то мгновение ему показалось, что туман держит его. Но он тут же начал падать, а Мертвые Руки следили, как постепенно угасает эта крошечная искорка Жизни.
Но Керрик погиб не напрасно. Красные ракеты увидели на юге и на востоке. И в верхнем помещении маяка пришел в себя лейтенант Дрю. Он поднялся на ноги как раз тогда, когда Керрик упал вниз. Он видел Мертвого, и его осенило, что надо нажать на рычаг, который приводит в действие поршень, подающий масло к лампе маяка.
Лампа вспыхнула, ее свет в тысячу раз усилили линзы, сделанные мастерами Корвера. Лучи света ударили в двух направлениях, поразив Мертвых на галерее. Те заорали, прикрывая руками свои гноящиеся глаза. В отчаянии молодой офицер перевел часовой механизм в нейтральное положение и нажал на рычаг, чтобы заставить лампу светить по всему кругу. Этот аппарат должен был приводиться в действие особым механизмом, а не одиноким человеком…
Но отчаяние и страх придали этому человеку невероятную силу. Круговой свет маяка охватывал Мертвых своим безжалостным лучом. Свет не мог погубить их, но они ненавидели этот белый луч, так что стали отступать, унося с собой Керрика.
Мертвые Руки после падения с маяка не погибли, но их тела расплющились. Они медленно восстанавливали прежний облик и на вялых, переломанных ногах снова начали взбираться по ступеням башни наверх. Там была Жизнь, и им хотелось попробовать ее, перед этим желанием отступала даже ненависть к белому свету маяка.
Ник проснулся от раскатов грома и сверкания молний. Он плохо понимал, где находится, будто все еще был без сознания. Он почувствовал, что земля под ним неустойчива, а затем догадался, что его несут на носилках. С каждой стороны носилок было по два широкоплечих человека. Это были нормальные люди, или почти нормальные. Во всяком случае, это были не те больные проказой рабочие, которых Хедж называл ночной командой.
— Где мы? — спросил Ник. Голос прозвучал хрипло, и во рту чувствовался привкус крови. Он провел языком по губам и почувствовал на них корочки засохшей крови. — Мне бы воды…
— Хозяин! — крикнул один из носильщиков. — Он проснулся!
Ник попытался сесть, но оказалось, что у него нет на это сил. Над ним сверкали молнии, где-то впереди громыхал гром. Полушария! Он все вспомнил! Он должен убедиться, что полушария в целости и сохранности!
— Полушария! — крикнул он и почувствовал резкую боль в горле.
— С полушариями все в порядке, — произнес знакомый голос. Над ним склонился Хедж. Он будто стал выше, подумал Ник. И похудел. Будто вытянулся, как тянучка, которую малыш вытаскивает изо рта. При этом если раньше Хедж был лысым, то теперь у него появились волосы. Или это просто какая-то тень у него надо лбом?
Ник прикрыл глаза, не в состоянии думать о том, где оказался и как сюда попал. Несомненно, он все еще болен, еще серьезнее болен, чем раньше… Он почему-то не мог ясно рассмотреть Хеджа, хотя тот находился совсем рядом.
— Где мы? — снова шепотом спросил Ник.
— Мы как раз собираемся перейти за Стену, — ответил Хедж и засмеялся. Это был очень неприятный смех. Но Ник тоже почему-то рассмеялся.
Кроме хохота Хеджа и постоянных раскатов грома был слышен еще один звук. Сначала Ник не мог понять, что это такое. Он стал прислушиваться, а носильщики несли его вперед. И наконец Ник все понял. Шум от криков болельщиков на футбольном матче или на соревнованиях по крикету. Крики и вой. Хотя Стена — это не то место, где обычно проводятся подобные соревнования. Быть может, это играют солдаты Периметра.
Спустя несколько минут Ник сообразил, что это не крики болельщиков. Он снова попытался сесть, но Хедж уложил его обратно, и Ник увидел, что руки Хеджа обгорели, а на месте ногтей взвиваются язычки огня.
Галлюцинации, подумал Ник в отчаянии. Просто галлюцинации…
— Мы скоро будем у Стены, — сообщил Хедж, отдавая распоряжения носильщикам. — Мертвые смогут удерживать проход только несколько минут. Как только полушария проедут, мы побежим.
— Да, сэр, — хором ответили носильщики. Нику хотелось понять, о чем говорит Хедж. В это время они проходили мимо двух рядов очень странных рабочих болезненного вида. Ник старался не смотреть на них, на их гноящуюся плоть, с которой свисали какие-то лохмотья, раньше бывшие одеждой. К счастью, он не мог видеть их уродливых лиц, потому что все они смотрели в сторону, отвернувшись от носилок.
— Полушария переехали за Стену!
Ник не знал, кто это прокричал. Голос был странным и отдавался эхом, в нем было что-то мерзкое. Но слова эти произвели немедленный эффект. Носильщики побежали, подкидывая Ника вверх-вниз. Ник ухватился за края носилок и, воспользовавшись одним из толчков, сел и оглянулся вокруг.
Они бежали по тоннелю в Стене, отделявшей Старое Королевство от Анселстьерры. По низкому арочному тоннелю, прорубленному в камне. Тоннель от начала до конца был заполнен ночной командой, люди образовали, сцепившись руками, еще один своеобразный тоннель, сияющий слепящим светом тысяч крошечных язычков золотого пламени. Все рабочие стояли посреди огня.
Ник закричал от ужаса. В тоннеле повсюду был огонь, странный золотой огонь, который горел без дыма. Хотя вся ночная команда была охвачена этим пламенем, никто не кричал, не пытался убежать. Хуже всего было то, понял Ник, что, если кто-то падал, сгорев дотла, на его место тут же становился другой. В дальний конец тоннеля входили сотни мужчин и женщин в голубых одеждах и становились вдоль стен.
Ник видел Хеджа впереди. Но это был не совсем Хедж. Это скорее была тень с очертаниями Хеджа, темная фигура, освещенная багровым пламенем, которое сражалось с золотым светом. Каждый шаг Хеджа давался ему с большим трудом. И золотой огонь явно пытался помешать Хеджу пройти через тоннель.
Внезапно большая группа ночной команды впереди вспыхнула как огромная свечка, разлилась озером воска и навсегда исчезла. И в этот момент золотой огонь ярко вспыхнул и с ревом прокатился по всему тоннелю. Носильщики закричали, завыли, но продолжали бежать. Они ныряли в огонь, будто не замечая его, но Ник, охваченный пламенем, вывалился из носилок и упал на каменный пол тоннеля.
Вместе с золотым огнем в его сердце возникла пронзительная холодная боль, будто там, в груди, ломались острые ледяные сосульки. Но при этом сознание очистилось, чувства обострились. Он смог увидеть в пламени и на камнях символы, которые, постоянно меняясь, образовывали всевозможные комбинации. Ник догадался, что это знаки Хартии, о которых он раньше слышал. Колдовство, магия Сэмета и Лираэль…
Все, что происходило прежде, пронеслось у него в голове. Он вспомнил Лираэль и летающую Собаку. Полет над палаткой. Укрытие в камышах. Беседы с Лираэль. Он ведь обещал ей, что сделает все возможное, чтобы остановить Хеджа.
Пламя бушевало и в груди Ника, но кожу его не обжигало. Пламя пыталось добраться до того, что находилось внутри Ника, и изгнать это оттуда. Но сила внутри него не поддавалась магии Стены, она вновь доказывала свое могущество, хотя Ник, пытаясь удержать знаки Хартии, ловил язычки пламени и даже решился на то, чтобы проглотить золотой свет.
