Мысленно держа перед глазами портрет матери, Лираэль вслух произносила заклинания из книги, упоминая символы власти и команды, призванные заставить темное зеркало показать ей то, что она хотела увидеть.
— Моя мать, которую я немного знала, — говорила Лираэль. Слова звучали громко над сумрачной рекой. — Мой отец, которого я совсем не знала! Желаю увидеть вас сквозь пелену времени. Да будет так!
Когда Лираэль начала говорить, стремительный обратный ход солнца замедлился, и она вдруг почувствовала, что погружается в зеркало, пока солнце не заполнило все поле зрения, слепя ее своим сиянием. Затем оно зашло, и наступила темнота.
Постепенно темнота отступила, и Лираэль увидела комнату. Другим глазом Лираэль не выпускала из виду реку Смерти, и изображение в зеркале будто бы накладывалось на окружающий пейзаж. Обе картинки были смазаны, как если бы в глазах Лираэль стояли слезы. Она несколько раз моргнула, но видение не стало отчетливее.
Перед ней была большая комната или зал. Всю заднюю стену занимало огромное окно, выложенное цветным стеклом. Лираэль чувствовала, что в окне присутствует какая-то магия, потому что цвета и рисунки постоянно изменялись. Она не могла рассмотреть удивительное окно во всех деталях.
Длинный полированный стол стоял в центре зала. На нем находилось множество серебряных предметов: восковые свечи в канделябрах горели ровным желтым пламенем. Рядом стояли солонки и перечницы, соусницы и супницы. Еще там было множество других предметов, подобных которым Лираэль в жизни не видела. На столе был и жареный гусь, а вокруг него — множество тарелок.
У дальнего конца стола сидели двое людей. Лираэль пришлось напрячь зрение, чтобы получше разглядеть их. Мужчина сидел на стуле с высокой спинкой, похожем на трон. Несмотря на то, что он был одет в простую белую рубашку и на нем не было драгоценностей, было видно, что это человек, обладающий немалыми властью и богатством. Лираэль нахмурилась и немного наклонила зеркало, чтобы попробовать сделать изображение более четким.
Были, конечно, заклинания для улучшения резкости изображения, но Лираэль не хотела сейчас их произносить, чтобы случайно не стереть изображение вообще. Вместо этого она сосредоточилась на другом человеке. Его, то есть ее, так как это была женщина, Лираэль могла видеть лучше, чем мужчину. Это была ее мать. Ариэль, младшая сестра тети Киррит. Она была так красива в мягком свете восковых свечей. Ее длинные светлые волосы спадали великолепным водопадом вдоль спины, на шее красовалось ожерелье из сапфиров и бриллиантов.
Лираэль вгляделась пристальнее, видение прошлого прояснилось, и этих двоих стало лучше видно. Зато окружающая обстановка померкла, словно все цвета и весь свет собрались вокруг точки ее зрения. Вдруг и река начала исчезать. До Лираэль долетали звуки, словно бы она слушала разговор двух людей, эти звуки медленно приближались к ней. Это была речь аристократов — так редко говорили на Леднике.
— Я слышал много странных вещей под этой крышей, моя госпожа, — говорил мужчина, подливая себе вина, — но ничего не было страннее этого.
Слуга кинулся было к нему, но мужчина жестом отослал его.
— Я не это имела в виду, — ответила женщина. Ее голос показался Лираэль на удивление знакомым. Неужели она помнила этот голос? Ей было всего пять лет, когда Ариэль оставила ее. Затем она сообразила, что голос очень напоминал голос Киррит. Впрочем, этот был намного приятнее.
— И ни одна из твоих ясновидящих сестер не видела того, что ты хочешь от меня? — спросил мужчина. — Ни одна из Стражи Девятого Дня?
— Нет, ни одна, — ответила Ариэль, склоняя голову. Лираэль увидела, как ее лицо залилось краской. Она смотрела с удивлением. Ее мать смутилась! Но ведь Ариэль в зеркале была не намного старше ее самой. Во всяком случае, она казалась очень молодой. Мужчина, видимо, подумал о том же.
— Моя жена умерла восемнадцать лет назад, и у меня осталась дочь примерно твоего возраста. Я совсем незнаком с… с…
— Грезами юных девушек? Или безрассудностью молодости? — сердито прервала его Ариэль. — Мне двадцать пять лет, сэр, я не какая-нибудь дурочка, которая мечтает о самце. Я — дочь Клэйр, и не что иное, как Дар Зрения, привело меня сюда к мужчине, которого я никогда раньше не встречала и который достаточно стар, чтобы быть моим отцом!
Мужчина опустил кубок и печально улыбнулся, но его глаза смотрели устало и серьезно.
— Примите мои извинения, госпожа. По правде говоря, мне послышался какой-то пророческий глас, когда вы сегодня впервые заговорили со мной, но я отнес это на счет воображения. Я должен буду завтра уехать, меня ждет опасное дело. У меня нет времени думать о любви, и я, поверьте, плохой отец. Даже если бы я не уезжал завтра и смог остаться с вами, ребенок, которого вы понесете, вряд ли увидит когда-нибудь своего отца.
— Любовь тут ни при чем, — спокойно возразила Ариэль, выдерживая его взгляд. — Ребенка можно зачать и за одну ночь, на это не обязательно тратить целый год. Как вам будет угодно, но я видела ее. А что касается отсутствия отца, то боюсь, что у нее вообще долгое время не будет никого из родителей.
— Вы говорите так уверенно, — сказал мужчина. — Клэйр часто видят множество нитей, из которых так или иначе может позже сплестись будущее.
— В данном случае я вижу единственную нить, сэр, — сказала Ариэль. Она поднялась, подошла к мужчине и взяла его бледную руку в свои смуглые тонкие пальцы. — Я нахожусь здесь потому, что меня призвали мои видения, дарованные мне моей кровью, точно так же, как вы правите благодаря своей. Таково предназначение судьбы, дорогой кузен. Но может быть, мы по крайней мере насладимся нашей единственной ночью, позабыв доводы рассудка. Идем в постель.
Мужчина, видимо, колебался, перебирая пальцы Ариэль. Затем рассмеялся и поднес ее руку к губам для почтительного поцелуя.
— Ты права, дорогая, — сказал он, поднимаясь. — Я не знаю, что это все значит и какое там будущее мы будем создавать. Ох, как я устал от ответственности и осторожности! Идем в постель, милая кузина!
Они обнялись, и Лираэль зажмурила правый глаз. Ее охватило чувство смущения и стыда. Если бы она продолжала подсматривать, то увидела бы момент собственного зачатия, и это было чрезвычайно неловко. Но видение оставалось даже при закрытых глазах, так что Лираэль пришлось сморгнуть его, на этот раз вместе с настоящими слезами.
В глубине души она ожидала, конечно, большего. Может, ее родители любили друг друга тайно, может, их связывали некие узы, и все это сейчас открылось бы их дочери. Но, по-видимому, она оказалась последствием случайного свидания, которое, впрочем, было предсказано воспаленным воображением ее матери. Лираэль подумала, что хуже этого ничего и быть не могло. И главное, она так и не узнала, кто же был ее отцом, хотя кое-что из увиденного и услышанного наводило на определенные мысли.
Лираэль захлопнула зеркало и засунула его за пояс. Только сейчас она поняла, что звук, исходящий от Первых Ворот, стих. Что-то пробиралось через водопад из глубочайших недр Смерти.
