В эту ночь, как и тысячи раз до того, Сэм отпер шкаф и ожесточенно уставился на «Книгу Мертвых». Она лежала на полке, излучая зеленый свет, который красиво сплетался с сиянием знаков Хартии на потолке.
Сэм прикоснулся к книге с таким видом, словно человек, оказавшийся один в лесу, пытается погладить волка в безумной надежде, что это домашняя собака. Его пальцы легли на серебряную застежку, и знаки Хартии вспыхнули ярче. Но больше он ничего не мог сделать, так как внезапно все его тело сотрясла жестокая дрожь, а кожа стала холодной, как лед. Сэм попытался утихомирить дрожь и не обращать внимания на озноб, но это было невозможно. Он отдернул руку и бросился к камину. Усевшись на пол около камина, Сэмет обхватил колени руками и застыл в отчаянии.
Через неделю после дня рождения Сэм получил письмо от Ника. Вернее, то, что осталось от письма, потому что оно было написано на бумаге, изготовленной по анселстьеррской технологии. Подобно большинству подобных изделий, такая бумага начинала разрушаться после того, как попадала за Стену, и теперь распалась на отдельные волокна. Сэм часто напоминал Нику, чтобы тот писал ему письма на бумаге, изготовленной вручную, а не при помощи каких-то машин и механизмов, но Ник не обращал внимания на его слова.
К счастью, письмо еще не полностью развалилось. Что-то все же сохранилось, и при известном терпении можно было сообразить, что Ник просил его позаботиться о визе в Старое Королевство для себя и своего слуги. Он намеревался попасть за Стену в середине зимы и был бы благодарен Сэму, если тот встретит его на Пункте Перехода Стены.
Сэм страшно обрадовался. Ник всегда умел развеселить. Он посмотрел на свой календарь, чтобы узнать, насколько середина зимы в Анселстьерре соотносится с зимой в Старом Королевстве. Вообще-то Старое Королевство шло ровно на сезон впереди Анселстьерры, но были и расхождения, которые требовали двойной проверки по календарю, особенно если это было время солнцестояний или смены сезонов.
Сводный календарь Старого Королевства и Анселстьерры, хранившийся у Сэмета, раньше было почти невозможно достать. Но десять лет назад Сабриэль отдала свой собственный календарь в королевскую типографию, и его переиздали с учетом рукописных комментариев и заметок на полях, сделанных Сабриэль и предыдущими Аборсенами. Это был долгий и трудоемкий процесс. Впрочем, результат оказался великолепным — прекрасная печать на хорошей бумаге. Сабриэль и Тачстоун тщательно отбирали тех, кому разрешалось иметь такие календари. Сэмет страшно гордился, получив его в подарок на день рождения. Тогда ему исполнилось двенадцать лет.
К счастью, с помощью календаря было очень просто вычислить анселстьеррскую зиму, гораздо точнее, чем Сэм вычислил бы самостоятельно, используя лунный календарь и некоторые другие данные. На анселстьеррский день середины зимы в Старом Королевстве приходился День Кораблей на третьей неделе весны. До этого времени должно было пройти еще много недель, но, по крайней мере, у Сэма теперь было хоть что-то, чего он ожидал с радостью.
После получения письма от Ника настроение Сэма немного улучшилось, и он даже стал приветливее ко всем во Дворце, кроме Эллимер. Остаток зимы прошел, ни один из родителей не приезжал домой, ужасных бурь не случалось, страшных морозов тоже. Иногда дул ветер с северо-востока, он приносил запах моря.
Погода зимой была относительно мягкая, но при дворе и в городе люди не переставали говорить о том, какая плохая выдалась зима. По всему Королевству тут и там случались волнения, и их было больше за одну эту зиму, чем за предыдущие десять лет, то есть с периода первых дней правления Короля Тачстоуна. Почтовые соколы не знали отдыха в эту зиму, у госпожи Финни от перенапряжения покраснели глаза, и она стала еще более вспыльчивой, чем обычно. Так всегда случалось, когда ее подопечных заставляли работать намного больше, чем всегда.
Сообщения, которые приносили соколы, были в основном докладами о бесчинствах Мертвецов и созданий Свободной магии. Некоторые сообщения оказывались ложной тревогой, но также велико было и число сообщений, требовавших внимания и присутствия Сабриэль.
Помимо всех этих плохих новостей Сэма тревожило еще кое-что. Одно письмо от отца живо напомнило ему о кошмарном событии у Периметра, когда Мертвецы-южане напали на его крикетную команду и он был вынужден сражаться с некромантом в Смерти.
Сэм взял это письмо и пошел с ним на Вторую Дворцовую башню, чтобы еще раз прочитать его там и подумать. Брэлл был на посту и размеренно шагал вдоль перил башни.
Одно место в письме Сэмет перечитал трижды:
Армия Анселстьерры, предположительно по согласованию со своим правительством, позволила группе южан, так называемых «добровольцев», войти в Старое Королевство в одном из Пунктов Перехода Стены, что явилось полным нарушением всех прошлых договоренностей и здравого смысла. Очевидно, все дело в том, что Королини потребовалась дополнительная поддержка, и такова была проверка его плана отправить всех южан в Старое Королевство.
Я запретил преодолевать Стену и укрепил сторожевые посты в Бархедрине. Но нет никакой гарантии, что анселстьеррцы прекратят отправлять южан через Стену, хотя генерал Тиндалл сказал, что он будет всячески препятствовать этому и при нарушении приказа немедленно пошлет нам предупреждение. Если сможет.
В любом случае более тысячи южан уже преодолели Стену и находятся в Старом Королевстве, и они, по крайней мере, в четырех днях пути от нас. Вероятно, их встретили «местные проводники», но, поскольку Стражам границы не разрешено сопровождать беженцев куда-либо, кроме Главного штаба, я не думаю, что эти проводники были людьми.
Мы тщательно расследуем вопрос, но вокруг стоит запах, который мне очень не нравится.
Я уверен, что по крайней мере один колдун Свободной магии перешел на нашу сторону Стены, и Пункт Перехода, которым воспользовались южане, — тот самый, где тебе устроили засаду, Сэмет.
Так значит — некромант, подумал Сэм, складывая письмо. Он был очень рад, что наконец выглянуло солнце, что он находится во Дворце, надежно защищенном стражей, заклинаниями и проточной, быстро бегущей водой.
— Плохие новости? — спросил Брэлл.
— Да нет, просто новости, — ответил Сэм, хотя его все еще колотила нервная дрожь.
— Даже Король и Аборсен не справляются? — спросил Брэлл доверительным шепотом.
— Да… — прошептал в ответ Сэм. Он засунул письмо в карман пальто и пошел вниз, в свою комнату, чтобы забыться за изготовлением безделушек. Крошечные детальки требовали полной концентрации внимания и ловкости рук.
Но с каждой ступенькой, с каждым шагом его все больше захватывала мысль, что он должен все-таки как можно быстрее открыть «Книгу Мертвых».
Родители Сэма вернулись вечером, в самый разгар весны. К этому времени Сэм уже давно спустился с башни, потому что часы дежурства Брэлла закончились. Задул западный ветер, и море изменило свой цвет. Зимой оно было черным, теперь же окрасилось в цвет бирюзы. Солнце уже грело по-настоящему, и после заката еще долго было тепло. Ласточки, обитавшие на скалах, щипали для своих гнезд вывешенное для просушки шерстяное одеяло Сэма.
