Хорунжему было приказано каждый месяц посылать письменные отчеты в Потсдам. Для этого применялась примитивная техника: он печатал донесение на шелковом платке и зарывал его в землю под деревом в определенном участке леса под Франкфуртом. В некоторых случаях жена проносила его бумаги через границу, спрятав их в плитки шоколада. Это характеризовало неэффективность работы советской разведки, сотрудники которой даже не захотели снабдить своего перспективного агента-провокатора коротковолновой радиостанцией. Характерным было и то, что Хорунжий не ощущал поддержки от некоторых своих руководителей.
Потом наступил логический конец. Преданный одним из своих субагентов, Хорунжий был арестован германской контрразведкой и передан американцам. На процессе перед военным судом Соединенных Штатов в декабре 1953 г. одним из свидетелей обвинения был Глекнер-Хаммер, советский шпион, который первым установил контакт между Потсдамом и Хорунжим два года назад. За это время он перешел на другую сторону и теперь работал на разведку США. Глекнер раскрыл многое о работе советского аппарата и роль Хорунжего в нем. Хорунжего приговорили к четырнадцати годам заключения, а его жену — к двум.
В феврале 1953 года срок наказания был снижен до пяти лет.
Польский разведаппарат
По своим целям, методам работы и отбору персонала польская разведка в Германии была почти идентична русской. Польские офицеры, жившие в Восточном Берлине под вымышленными именами, вербовали агентов и отдавали им приказы. Агенты, главным образом немцы, должны были следить за военными объектами союзников, а с 1950 года и за зародышем бундесвера. Особый интерес для них представляли политические процессы в Бонне и вокруг него, так же, как и политические партии. По советскому образцу дисциплина была очень строгой, каждый шаг должен был согласовываться с шефом. Обмен информацией происходил при помощи микрофотографий, радиосвязи и курьеров. Агентам не обещали защиты в случае их ареста.
В 1947 г. два польских офицера Альберт и Грегор начали из Восточного Берлина создавать шпионскую сеть в Западной Германии. У себя за «железным занавесом» они наняли некоторое число немцев в качестве агентов. «Историк искусства», Карл Кунце, был поставлен во главе одной из таких сетей. Ему помогала его любовница, Луиза Франкенберг, владелица художественного салона в Западном Берлине.
Личность Кунце была характерной для послевоенного советско-польского шпионского агента. «Историк искусства» на самом деле был бывшим полковником вермахта, его карьера рухнула, и будущее было неопределённым, на прихоти фрейлейн Франкенберг не хватало денег. Когда Кунце принял предложение польских офицеров организовать шпионскую группу в Западной Германии, то надел маску консервативного, гиперпатриотичного германского офицера. Он связался с немцами антисоюзнической ориентации и попросил у них информацию, которая, как он намекал, необходима для германских националистических целей.
Среди клиентов художественного салона Луизы Франкенберг была некая фрау Кнут. Скоро между парой Кунце — Франкенберг и Марией Кнут завязались дружеские связи. Мария была втянута в шпионскую сеть, сначала выполняя только случайные поручения.
Мария Кнут, умная и волевая женщина, которой было сорок четыре года, когда она присоединилась к группе, прожила тяжелую несчастливую жизнь. Она служила машинисткой в Берлине и вышла замуж за летчика Манфреда Кнута, но брак оказался бездетным. Через несколько лет эта пара рассталась. Мария попыталась стать актрисой, но шрам на лице после авиационного налета в 1943 году положил конец ее планам. Она болела туберкулезом, а в 1942 году у неё появились признаки ракового заболевания.
В 1948 году Кунце и мисс Франкенберг получили указание от польской разведки переехать во Франкфурт и основать там издательство «Бергферлаг». Мария Кнут осталась в Берлине, где служила этой паре «почтовым ящиком» для их связи с Востоком. В это время Мария, которой платили до 200 марок в месяц, не совсем понимала реальной сущности своей работы, ей казалось, что это своего рода контрабандная торговля.
Кунце завербовал также некоторых работников полиции Франкфурта для своего издательства. Среди них были Герман Вестбельд и Марианна Опельт — типичные представители массы больных и несчастных людей послевоенной Германии. Вестбельд был незаконнорожденным ребенком и провел ранние годы жизни в бедной семье, к тому же он страдал болезнью позвоночника. Когда он принял предложение Кунце, у него были жена и двое детей, а зарабатывал он 248 марок. Его положение давало возможность сообщать о структуре полицейских подразделений, а позже — добывать паспорта. Марианна Опельт, происходящая из консервативной семьи, была привлечена патриотическими фразами Кунце. Она тоже была больна. После двадцати лет работы в полиции Франкфурта она зарабатывала 300 марок в месяц.
Кунце свободно распоряжался фондами, в основном тратя деньги на свою любовницу, но щедро платил и агентам. Настал день, когда скрывать обман стало больше невозможно — бывший прусский офицер растратил все средства. 30 июня 1949 года он покончил жизнь самоубийством.
Альберт назначил Марию Кнут на место Кунце. Её повышение в ранге совпало с периодом процветания сети. Она перебралась во Франкфурт, чтобы быть ближе к другим членам группы, и увеличила их вознаграждение. На следующий год она получила новую работу в Кельне, поближе к германскому правительству. По этому случаю «Агнесс» (Мария Кнут) поклялась в верности польской разведке и обещала свято сохранять строжайшую секретность.
Техника совершенствовалась из месяца в месяц. Два новых «почтовых ящика» были основаны в Берлин-Вильмерсдорфе и еще один в Кельне. В первом сообщения перепечатывались в кодах, но вскоре этот устаревший метод был отвергнут и стали применять симпатические чернила. Потом они уступили место микрофотографии, и Герман Вестбельд сделался мастером фотодела. Будда высотой около двадцати дюймов — всё, что осталось от художественного салона, — всегда сопровождал Марию в ее поездках в Берлин; в нем хранились секретные документы и другие вещи. Бумаги пересылались также в переплетах книг, в тортах, в банках с вареньем. Те же методы использовались для пересылки денег из Берлина на Запад. Среди задач, поставленных перед Марией, было составление подробного отчёта о численности американских и британских войск в Германии. Другой отчёт, составлямый «Холлом» (Германом Вестбельдом), был посвящен техническим и персональным изменениям в полиции. Марианна Опельт выполняла работу, значение которой так и не понимала: она просто делала для Марии лишнюю копию документов, которые перепечатывала. Нет сомнения, что среди сотен документов, которые польско-советская разведка получала в данном случае, попадались и такие, которые представляли особый интерес.
Осенью 1950 г. на Западе было принято решение о перевооружении Германии в рамках Европейского оборонительного союза. Москва подозревала, что перевооружение Германии уже проводится и перед советской разведкой и разведками стран-сателлитов была поставлена новая задача — проникнуть в военное ведомство в Бонне. Сама Мария Кнут пыталась устроиться туда машинисткой, но ее не приняли из-за недостаточного опыта в стенографии.
