Это стало началом третьей фазы послевоенной истории советской разведки в Германии. Советская администрация получила указание все больше и больше отступать на задний план, передавая свои функции и задачи Министерству государственной безопасности. Тем не менее, контрольные функции в зоне оставались за НКВД, которая размещалась в Карлсхорсте, потому что Министерство государственной безопасности пусть не формально, но фактически было подчинено советскому НКВД.
Начиная с 1947–1948 годов НКВД развернуло шпионские операции против своих бывших союзников. Это была задача, которую советская администрация сначала с неохотой доверяла немцам. Зачастую шпионаж велся совместными силами. Но НКВД имело своих собственных секретных агентов, как в зоне, так и вне ее, свои разведывательные сети в Западной Германии с курьерами и радиосвязью.
Тип секретного советского агента существенно изменился в послевоенное время, по крайней мере, в Германии и в странах, которые были оккупированы Германией во время войны. Исчезла фигура коммунистического шпиона, который изучал труды Маркса и Энгельса, горячо обсуждал труды Троцкого и Бухарина, мечтал о мировой революции и готов был отдать жизнь за общее дело. Теперь люди шли на сотрудничество по другим причинам, и их надёжность определялась не верой и преданностью.
Среди послевоенных агентов попадались коммунисты нового типа с забитыми негодной идеологией головами и пустотой в сердцах. Для большинства из них главным было денежное вознаграждение, пусть даже весьма скромное. Кроме того, в каждой германской провинции были тысячи перемещенных лиц восточноевропейских национальностей, которые, в общем, считались антисоветски настроенными, а потому особо высоко ценились советской разведкой, если их удавалось завербовать. Наконец, были жители восточной зоны, которых особыми методами можно было заставить работать на Западе в пользу советских разведывательных агентств.
Заработки агентов обычно начинались с 10–15 долларов в месяц, и оплата повышалась через несколько месяцев. Наиболее удачливые агенты могли зарабатывать от 100 до 120 долларов в месяц. За особую услугу, например за доставку человека, которого разыскивала разведка, платили от 200 до 500 долларов.
Люди с пятном в биографии тоже составляли человеческий материал для послевоенной советской разведки и разведки стран-сателлитов. В Германии говорили, но, разумеется, этот факт проверить невозможно, что, как минимум, семнадцать бывших видных эсэсовцев служили в советском аппарате, включая руководителей команды, которая занималась делом «Красной капеллы». Знания и возможности этих людей позволяли им работать в советском аппарате в разных ролях. В общем, многочисленные «рядовые» нацисты представляли обильный источник агентов. Родственников тех бывших нацистов и военных преступников, которых посадили в советские тюрьмы, было гораздо проще «убедить», чем простых граждан.
Фаворитами среди возможных рекрутов для советского аппарата были активные агенты американской и британской разведки и контрразведки. Добиться этого было довольно трудно, но в немногих случаях, когда усилия увенчивались успехом, дело того стоило. Один посредственный американский шпион стоил сотни обычных рядовых агентов. Вновь завербованным из этого ресурса, разумеется, советовали не оставлять старую службу (и одновременно поставлять сообщения своим новым хозяевам). Такая служба удваивала доходы агента, но все это, разумеется, не могло долго продолжаться.
В дополнение к таким типам послевоенных агентов в Германии систематически набирались кадры для разведработы из числа молодых коммунистов. Сеть школ СЕПГ и образовательные кружки при университетах работали строго по советскому образцу, готовя людей для тайной деятельности на Западе, в первую очередь в Западной Германии. Выпускники школ работали, как в советской, так и в новой германской разведке.
Несмотря на обилие человеческого материала для шпионской работы и несмотря на все усилия разведывательных агентств исполнить приказ, вербовка новых секретных агентов не отвечала поставленным требованиям и высокие цели не были достигнуты.
Четыре государственных машины против Германии
После окончания войны в Западной Германии под советским руководством активно работали четыре разведывательные машины:
Первая — старая советская разведывательная служба, главный штаб которой располагался в Потсдаме и Карлсхорсте.
Вторая — новая польская военная разведка, работающая под прикрытием официальных представителей в Восточном Берлине.
Третья — чехословацкая разведка, работающая прямо из Праги.
Четвертая — новая разведывательная машина, которая создавалась постепенно в Берлине в рамках правительства Германской Демократической Республики.
Действия этих четырёх служб были хорошо скоординированы (во всяком случае, они никогда не пытались соперничать и вмешиваться в дела друг друга). Явственно чувствовалось наличие сильной направляющей руки. Начиная с 1946–1947 годов, сами агентства и сфера их деятельности быстро расширялись; уже через несколько лет число агентов измерялось сотнями. Пресса начала обращать внимание на этот рост. Первый серьезный шпионский процесс был проведён американскими оккупационными войсками в феврале — марте 1949 года. Было учреждено несколько региональных американских судов и Апелляционный суд. Британцы и французы тоже основали суды в своих зонах, а с 1951 г. шпионские дела во всё больших количествах стали рассматривать также и германские суды. Менее чем через два года, рассматривая дело о шпионаже, американский Апелляционный суд в Германии отмечал: «Это уже четырнадцатое дело…». Всего через десять месяцев тот же суд сообщал: «Мы рассматриваем уже двадцать девятое дело…». Следует отметить, что только часть шпионских дел, которые рассматривалась региональными судами, доходила до Апелляционного суда.
Между серединой 1949-го и 1955-м годом было проведено 86 шпионских процессов, на которых в качестве обвиняемых предстали 174 человека.
[281] Из них на советскую разведку работали 49 человек, на чехословацкую — 86 человек, на польскую — 13 человек, на восточногерманскую — 12 человек (не считая 24 человек, проходивших по делу «Вулкана» в германском суде), на неустановленные разведки — 14 человек.
Почти все они были признаны виновными. Приговоры были в пределах от нескольких месяцев до 15 лет, а в среднем — от пяти до шести лет. В отличие от других криминальных дел приговоры по поводу шпионажа редко смягчались. Осужденных содержали в охраняемой американцами тюрьме Ландсберг, где отбывали наказание и немецкие военные преступники. Их число держалось в секрете, а пресса не допускалась в тюрьму. И все же наказания в этих процессах были более мягкими, чем по другую сторону «железного занавеса»: американские суды не вынесли ни одного смертного приговора.
[282]
