Остановить мальчика я не успел. Щелкнув выключателем на стене, он шагнул к кровати, на которой кто-то лежал. Флуоресцентная лампа под потолком нехотя моргнула, потом так же лениво разгорелась, и я увидел на кровати фигуру худого высокого мужчины – высокого, потому что его ноги в полосатых носках торчали из-под одеяла в изножье кровати.
Как только загорелся свет, мужчина рывком сел и уставился на нас из-под кустистых седых бровей. Глаза у него были совершенно дикими и размерами напоминали чайные блюдца. Несколько мгновений мужчина разглядывал нас, а Майки внимательно рассматривал его. Очевидно, это был совсем не тот человек, которого он ожидал здесь увидеть: мальчик досадливо дернул плечом, а затем опустился на колени и, приподняв край одеяла, заглянул под кровать.
Следом за мной в комнату ворвались Мэнди и дядя. Последним прибежал охранник Берт. Он сипел, кашлял и беспорядочно размахивал включенным фонарем, хотя в комнате было достаточно светло. По-видимому, Берт собирался что-то сказать или чего-то от нас потребовать (например, чтобы мы, засранцы эдакие, немедленно убирались вон, не нарушали порядок и не тревожили покой обитателей дома престарелых). К счастью, ему не хватило воздуха, поэтому ничего членораздельного мы не услышали и, следовательно, могли ему не повиноваться.
Тем временем Майки совершенно хладнокровно отошел к креслу и уселся в него, глядя себе под ноги, а мужчина на кровати сделал пару вдохов из своего ингалятора.
Охранник наконец отдышался.
– В-вам… в-вам нельзя находиться здсь… ф-ф такой час. Пршу вас немедленно покхи… покинуть помещение.
Не обратив на него внимания, я выхватил из кармана картинку с нарисованной женщиной в кресле и негромко спросил Майки:
– Это та самая комната?
Он кивнул и посмотрел на дверь, задумчиво покусывая губу.
Я повернулся к охраннику.
– Прошу прощения, сэр, я сейчас все объясню. Позвольте мне только задать пару вопросов этому джентльмену. – Не дожидаясь его ответа, я повернулся к старику, который по-прежнему таращился на нас в немом изумлении. – Скажите, пожалуйста, – спросил я, – вы давно живете в этой комнате?
– Ок-коло года, – пробормотал он.
Я посмотрел на Берта.
– А вы не помните женщину, которая жила здесь до этого джентльмена?
Охранник тоже покачал головой и, широко расставив руки, попытался выставить из комнаты всю нашу компанию.
– Извините, мистер Таттлз. Это просто небольшое недоразумение… – сказал он старику на кровати.
В коридоре нас уже поджидал второй охранник.
– А вы, ребята, в курсе, что теперь вас ждут крупные неприятности? – осведомился он почти весело.
– Позвольте мне все объяснить!.. – повторил я. – Мы здесь вовсе не для того, чтобы нарушать порядок. Дело в том, что…
Тут взгляд второго охранника («Грег, – вспомнил я. – Кажется, его зовут Грег») упал на лицо Майки.
– А-а, парень, ты снова к нам? Давненько я тебя не видел.
– Вы его знаете? – удивленно спросил я.
– А как же!.. – Грег ухмыльнулся. – Он жил неподалеку, в «Старксе», и частенько навещал нашу миссис Хэмптон.
– В «Старксе»?
– Это интернат для детей-сирот. Он находится немного дальше по дороге.
– А где сейчас миссис Хэмптон?
Я спрашивал Грега, но мне ответил Берт:
– Не здесь, это точно. – Он покачал головой и посмотрел на своего напарника.
Между тем Грег предпринял еще одну попытку взять ситуацию под контроль. Развернувшись, он зашагал по коридору, жестом приказав нам следовать за собой. На лифте мы спустились на первый этаж и, выйдя на улицу, направились к соседнему корпусу. Чтобы отворить замок, охранник воспользовался магнитной карточкой. Распахнув дверь, он нетерпеливо махнул рукой, приглашая нас заходить побыстрее.
Этот корпус был больше похож на больницу, чем на дом престарелых. Вместо стола охранника здесь был самый настоящий сестринский пост. Несколько дежурных медсестер сидели за длинной конторкой, внимательно следя за показаниями полутора десятков мониторов.
– Этот корпус у нас называется «Сан-Антонио», – пояснил Грег. – Сюда попадают те, кого доконал Альцгеймер… – Большим пальцем он показал себе за спину. – Стариков переводят сюда из «Сиэтла», когда из-за болезни они уже не могут сами себя обслуживать. Ни войти сюда, ни выйти наружу без ключа невозможно. – Грег еще раз продемонстрировал нам магнитную карточку, которая была прикреплена к его поясу гибкой пластиковой цепочкой. – Некоторые наши постояльцы порой не прочь попутешествовать, вот только с возвращением назад у них бывают проблемы.
Он остановился, чтобы перевести дух, и посмотрел на Майки.
– А ты вырос. Сколько же я тебя не видел?.. Года два, наверное…
В ответ мальчик пожал плечами и переложил коробку с шахматами под другую подмышку.
– Ты по-прежнему играешь? А вот миссис Хэмптон играть уже не может.
Мальчик прищурился и, стиснув зубы, пошел за Грегом к сестринскому посту. Там охранник остановился и окликнул одну из медсестер:
– Как там наша миссис Хэмптон, Грета?
Медсестра показала на один из мониторов:
– Опять не спит.
Грег обернулся к нам:
– Ну что ж, давайте ее навестим, раз уж вы все равно здесь…
Следом за нашим провожатым мы прошли по еще одному коридору, который начинался сразу за сестринским постом, и остановились у комнаты – или палаты – номер 108. Грег отворил дверь и отступил в сторону, пропуская Майки вперед. Мальчик вошел, мы – за ним.
Несмотря на поздний час, в комнате горел свет, правда – не слишком яркий, а в кровати полулежала, утопая в подушках, женщина, которая показалась мне очень старой. Волосы у нее были тонкими и редкими, глаза казались остекленевшими, к тому же она держала во рту палец, старательно обкусывая ноготь. Впрочем, стоило ей только увидеть Майки, как ее взгляд прояснился, став острым и внимательным. Улыбнувшись, она похлопала ладонью по покрывалу рядом с собой, приглашая мальчика сесть. Взобраться на высокую больничную кровать ему было нелегко, но Майки нашел выход. Придвинув к кровати стул, он вскарабкался сначала на него, а оттуда перелез на кровать и, скрестив ноги, уселся на простыне лицом к миссис Хэмптон. Она, в свою очередь, протянула руку, чтобы мальчик помог ей сесть, и попыталась что-то сказать, но не издала ни звука.
Медсестра Грета, вошедшая в палату последней, шепнула нам с Мэнди, что миссис Хэмптон провела в палате для больных Альцгеймером больше года и за все это время не сказала ни слова.
Майки тем временем разложил на одеяле свою доску и расставил фигуры. Миссис Хэмптон чуть помедлила, но потом довольно уверенно двинула вперед одну из своих пешек, и Грег кивнул с крайне довольным видом.
