Он увидел перед собой какую-то невзрачную тетку преклонного возраста с тележкой на колесиках. Тетка эта сама по себе не представляла опасности, но шум могла поднять основательный. Да еще какого-то Порфирия Петровича упомянула…
Римма Петровна тем временем расстегнула свою неизменную сумку и вытащила из нее какой-то коричневый пластиковый пакет. В то же время она громко крикнула:
— Порфирий Петрович!
Порфирием Петровичем звали ротвейлера, который обитал в соседней с Лизой квартире. Ротвейлер был старый, страдал одышкой и артритом, но сохранил еще мощный, гулкий голос. Услышав свое имя, он громко гавкнул из-за двери.
Голос был и правда устрашающий. В былые времена Порфирий Петрович одним этим голосом мог разогнать целую стаю наглых бездомных собак.
В то же время Римма Петровна встряхнула пластиковый пакет, который был у нее в руках, и в лицо мужчины полетел солидный заряд табачной пыли, купленной Риммой Петровной в магазине для садоводов. Садоводы используют табачную пыль для борьбы со всякими вредителями, от них она помогает не всегда, но на человека действует не хуже слезоточивого газа.
Мужчина в куртке с капюшоном закашлялся, схватился за лицо, завертел головой, попятился и метнулся мимо Риммы Петровны к лестнице. Спотыкаясь и кашляя, он понесся вниз по лестнице — подальше от этой ужасной женщины…
Операция оказалась так или иначе провалена — было слишком много свидетелей…
Ну, ничего, он вернется сюда в более подходящее время! Обязательно вернется!
Проводив злоумышленника торжествующим взглядом, Римма Петровна убрала в сумку оставшуюся табачную пыль и повернулась к Лизе, которая все еще стояла в дверях квартиры с растерянным и испуганным лицом.
— Вот ведь какие типы попадаются! — проговорила Римма осуждающим тоном. — Я ведь его еще издали заприметила, когда он в дом входил. Сам вошел, а мне дверь не придержал! Видел ведь, что пожилой человек торопится, — и не придержал! Это надо же, какой бескультурник! Чему его, интересно, родители учили?
Римма Петровна перевела дыхание и добавила:
— И еще что интересно — как он дверь-то в подъезд открыл? Откуда у него ключ? Он ведь не из нашего дома, наших жильцов я всех знаю! И не только нашего дома, но и соседних…
Римма строго взглянула на Лизу и спросила:
— А ты-то зачем ему дверь открыла?
— Я… я думала, что это мать, — соврала Лиза.
— Думала! — передразнила ее соседка. — Индюк вот тоже думал! Спрашивать надо, когда кто-то звонит! А то ведь неизвестно кого впустить можно! Это хорошо еще, что я подоспела, а то ведь мог он в квартиру пролезть и ограбить…
— Спасибо, Римма Петровна! — проговорила Лиза и захлопнула дверь перед носом соседки.
Римма, конечно, ее спасла от этого страшного мужика, но это не значит, что Лиза обязана выслушивать ее нравоучения… хватает ей материных!
Закрыв за собой дверь, она задумалась.
— Сколько можно! — прошипела Полина. — Вы мою машину уже вторую неделю маринуете!
— Я же сказал, дамочка, детали нужной нет! — лениво, без драйва отозвался мастер. — Я ее заказал, деталь эту. Как только подвезут — тут же и сделаю! Как только, так сразу! Мне, дамочка, вашу развалюху держать здесь самому неинтересно!
— Сам ты развалюха! — огрызнулась Полина. — Моя машинка еще вполне приличная, если ее до ума довести! А если ты ничего с ней не можешь сделать — так и скажи, я другого мастера поищу!
— Ой, испугала!
Полина выскочила из гаража как ошпаренная и зашагала по улице, мысленно доругиваясь с хамским мастером.
Ну вот почему, почему ей все хамят? Мастера на станции техобслуживания, продавщицы в приличных магазинах, официантки в ресторанах и кафе…
Да ясно почему! Потому что чувствуют, что некому за нее заступиться, нет за ней надежного мужского плеча…
Где же его взять, надежного, обеспеченного мужчину?
Все свое время, все свои силы она тратит на его поиски — а его нет как нет! А время уходит… еще немного, еще несколько лет — и она потеряет остатки своей красоты и свежести, и тогда ей вовсе не на что будет надеяться…
Что делать? Время уходит…
При мысли о времени Полина машинально взглянула на часы.
Времени было много, Лиза наверняка давно уже дома — а в доме нечего есть… вот ведь выросла дармоедка! — привычно расстроилась Полина. Ничего сама не сделает по дому, ждет, когда приедет мать и все ей приготовит и в рот положит!
Полина прибавила шагу и оглядела улицу в поисках подходящей маршрутки. Вот ведь мучение — вторую неделю обходиться без машины! Когда же это кончится…
Как назло, на улице не было ни машин, ни людей.
Неужели придется тащиться до метро, а потом давиться в переполненном вагоне?
И тут из-за угла вывернула черная машина, поравнялась с ней и притормозила. Стекло опустилось, и какой-то странный, неживой голос проговорил:
— Здравствуйте, девушка!
Полина покосилась на мужчину за рулем — и отшатнулась: какой-то он был странный, неприятный, даже пугающий. Плохо постриженные волосы, белые пустые глаза. Даже сидя он сутулился, хотя видно было, что высок и худощав.
— Девушка, вы меня не узнаете? — проговорил он тем же неживым голосом. — Помните, в кафе…
И тут она его действительно вспомнила.
Тогда она пришла в кафе для разговора со своим прежним «вариантом»… оказалось, что это не просто разговор, что «вариант» пригласил ее в кафе, чтобы дать от ворот поворот, чтобы сказать, что их отношения завершены.
Даже сейчас при воспоминании о том дне она почувствовала, как в душе мутной волной поднимается ярость. Козел! Попользовался ею в свое удовольствие — и тут же в кусты! А сам-то слова доброго не стоил — ни денег, ни внешности, и как любовник ниже нуля…
И она даже не смогла отвести душу, не смогла устроить «варианту» прощальный скандал! Не смогла высказать ему, что о нем думает и что он из себя представляет!
Просто не успела, потому что тот выложил все и трусливо сбежал, не дожидаясь, пока она соберется с силами.
Вот тогда-то к ней и подсел этот странный сутулый тип с бесцветными глазами…
Тогда она отшила его — еще не отошла от разговора с «вариантом», да и, признаться, этот белоглазый тип показался ей вовсе не достойным внимания.
Тогда — не показался, а теперь, по прошествии времени…
Ну да, плохо одет и плохо пострижен. Но, может, это не от бедности, а от недостатка вкуса. Может, в умелых женских руках он превратится в приличного мужчину…
А насчет денег — это еще нужно проверить. По крайней мере, машина у него более-менее приличная…
Все эти соображения пронеслись в голове Полины в считаные доли секунды, и она мгновенным усилием воли преобразилась — втянула живот, выпрямила спину, выдала самую удачную из своих улыбок (тщательно отрепетированную перед зеркалом) и проговорила чарующим (по крайней мере, так ей казалось) голосом:
