— Согласна с вами, согласна! — закивала Нелли Вадимовна, и губы ее стали еще уже и бледнее. — Напомните мне, пожалуйста, ваше имя-отчество…
— Надежда Николаевна.
— Очень приятно, Надежда Николаевна! А еще напомните мне, по какому адресу проживает эта ваша избирательница?
Надежда отбарабанила адрес настырной старушки.
— Ах, как неудачно! — притворно вздохнула Нелли Вадимовна, достала из стола какую-то карту и положила ее перед Надеждой. — Ну вот, видите, Надежда Николаевна? — голос Нелли Вадимовны сделался приторно-сладким. — Вы видите?
Надежда ничего еще не видела, о чем и сообщила собеседнице.
— Ну как же! Наша фирма не обслуживает абонентов, проживающих по этому адресу. Это — зона влияния компании «Сетеком». «Сетеком», понимаете? А мы — «Телесеть»! Так что я бы и рада вам чем-то помочь, а тем более — помочь Петру Васильевичу, но не могу! Очень сожалею, но не могу!
— «Сетеком»? — машинально переспросила Надежда Николаевна. — Наверное, наша избирательница что-то перепутала…
Она прекрасно помнила, что настырная старушка назвала именно компанию «Сетеком», но никак не могла в этом признаться. Это значило бы признаться, что она проникла в офис обманом.
— Вероятно. — Нелли Вадимовна изобразила самую лучезарную улыбку. — Так что я ничем не могу вам помочь. Пожалуйста, передайте Петру Васильевичу мои самые лучшие пожелания!
— Непременно передам… — пробормотала Надежда Николаевна, покидая кабинет.
Миновав стойку бдительной девушки, которая, к счастью, в это время была занята телефонным разговором, Надежда Николаевна не покинула офис компании, а свернула в коридор, по которому недавно ушел со своей тележкой несчастный Скамейкин. По обеим сторонам этого коридора располагались двери отделов и служб. Эти двери то и дело хлопали, впуская и выпуская многочисленных озабоченных сотрудников, участвующих в броуновском движении офисного планктона.
Заметив в дальнем конце коридора знакомую сутулую фигуру с тележкой, Надежда прибавила шагу и вскоре догнала Скамейкина. Его тележка к этому времени опустела. Скамейкин воровато оглянулся, свернул в очередную дверь. Надежда скользнула за ним — и оказалась на лестничной площадке.
Скамейкин, ссутулившись, стоял в углу, с фляжкой в руках. Услышав шаги Надежды, он вздрогнул и выронил фляжку.
Надежда Николаевна подняла ее и понюхала. Из фляжки отчетливо пахло коньяком.
— Вы кто? — испуганно проговорил Скамейкин и потянулся за фляжкой. — Отдайте!
— Я-то, конечно, отдам, — ответила Надежда, — но только как же ты не боишься пить на работе? Ведь унюхают же и выгонят! А ты и так здесь едва держишься… еще один прокол — и вылетишь отсюда на третьей космической скорости…
— Не унюхают, я потом кофейные зерна пожую или резинку… — машинально отозвался Скамейкин и повторил: — Вы вообще кто? Я вас в фирме раньше не видел.
— Понятно, что не видел, если я тут не работаю!
— Не работае-ете? — протянул Скамейкин, и глаза его заблестели нехорошим блеском. — Тогда что вы здесь делаете и какого черта вам от меня нужно?
— Что я здесь делаю? Очень просто: тебя ищу. Точнее, искала — и вот нашла. А что мне нужно? Мне нужно, чтобы ты рассказал, что сделал с Леной Коробковой!
С этими словами Надежда Николаевна двинулась на Скамейкина с угрожающим видом, в то же время сверля его пронзительным взглядом. Она решила, что настал так называемый момент истины и если сейчас как следует надавить на Скамейкина — он все ей выложит.
При этом сердце у Надежды ушло в пятки: она находилась один на один с подозрительным типом, вполне возможно — убийцей, и уж в любом случае законченным психом. Правда, сейчас Скамейкин выглядел достаточно безобидно, и совсем недавно Надежда видела, как он трясся и робел перед обычной секретаршей, но человек — создание удивительное и непредсказуемое, и говорят, что нет никого опаснее напуганного и загнанного в угол труса.
К счастью, в Скамейкине возобладала трусливая часть его естества. Он отшатнулся от Надежды, прикрыл лицо рукой и даже зажмурился, видимо, уж больно грозный вид был у Надежды, и Скамейкин испугался, что она его ударит.
— Не бойся, не трону! — презрительно процедила Надежда. — Если, конечно, ты мне все расскажешь.
— Дайте мне немного выпить… — пробормотал Скамейкин, покосившись на фляжку в руках Надежды. — Мне нужно стресс снять…
— Так ты еще и алкоголик?
— Нет! Никакой я не алкоголик! — вскинулся Скамейкин. — Мне только стресс… знаете, каково это — все на меня кричат, все унижают… а тут еще вы…
— Вот когда все расскажешь про Лену Коробкову — тогда, так и быть, отдам тебе твою фляжку!
— Про какую Коробкину? — переспросил Скамейкин. — Не знаю я никакую Коробкину!
— Не Коробкину, а Коробкову! — поправила его Надежда. — И не говори мне, что ты ее не знаешь. Я вас вместе видела две недели назад в ресторане. В среду. Ты ей еще заливал, как тебя ценят на работе да какой ты незаменимый…
— Ах, две недели назад? — переспросил Скамейкин. — Ах, в ресторане? Ах, в среду? Ну, так я ее фамилии не знал, знал только, что зовут Лена. Мы с ней в Интернете познакомились, а там фамилии ни к чему, там только ник, ну потом уже с ней именами обменялись, чтобы удобнее было. Хотя я не уверен, что ее Леной звали, некоторые девчонки чужими именами представляются, это часто бывает…
— А ты?
— Ну, мне зачем врать, сказал, что меня зовут Митя…
— Значит, ты признаешь, что встречался с Леной в ресторане в ту среду? — грозно проговорила Надежда.
— Ну, признаю. — Скамейкин недоуменно пожал плечами. — Мне скрывать нечего!.. Договорились в Интернете встретиться в ресторане «Верона», мне удобно в обед.
— А ей?
— А это уж ее проблемы, — отмахнулся Скамейкин, — я никого не заставляю!
— А потом ты с ней встретился в субботу, и после того ее больше никто не видел, так что ты был последним, кто…
— А вот и нет! — прервал Скамейкин Надежду. — В субботу я с ней не встречался!
— Не ври! Я знаю о вашей электронной переписке, знаю, что вы договорились встретиться в субботу, чтобы пойти на день рождения к твоему другу!
— Договорились-то договорились, — неохотно признался Скамейкин. — Только она не пришла. Я ее ждал — очень долго ждал, но так и не дождался. Позвонил ей на мобильный — она мне дала номер в ресторане, но никто мне не ответил, точнее, ответили, что телефон абонента выключен…
Надежда вспомнила, что ей и самой ответили то же самое, когда она позвонила по Лениному номеру. Так, может, Скамейкин и в остальном не врет?
— Я вообще-то женщину больше пятнадцати минут никогда не жду, — сказал Скамейкин, — если она хочет со мной встретиться, то не опоздает. А если нарочно опаздывает, чтобы меня проверить, то это вообще несерьезно. Я с такими дела не имею.
