Катя открыла дверь и остановилась на пороге. В прихожей царил неописуемый разгром. Все африканские маски, все копья и щиты, висевшие на стенах, были сброшены. Чучело обезьяны, свисавшее с антресолей, уныло качалось на хвосте и грустно посматривало вокруг. Катя обезьяну хорошо понимала — если бы та могла закрыть глаза, она сделала бы это немедленно.
В комнатах было то же самое: все сброшено на пол, ящики раскрыты, даже обои в одном месте содраны. У порога валялась статуя деревянного божка, на него зачем-то был надет ритуальный убор шамана племени козюмбра. Одеяло и простыни сорваны с кровати, матрац свернут и валяется на полу.
— Какой ужас! — сказала Катя обезьяне, но та не ответила.
Зато напомнил о себе полицейский.
— Что случилось?
— Понятия не имею, — честно ответила Катя.
— У вас всегда такой беспорядок?
— Возможно, я собиралась в спешке, — неуверенно протянула Катя, — у меня все-таки муж в больнице…
Парень сдвинул на лоб свою кепочку и взглядом дал понять Катерине, что если бы он, не дай бог, был ее мужем, то использовал бы любой случай, чтобы не оставаться в такой квартире — хоть в командировку, хоть на ночное дежурство, хоть в больницу. Катя, к счастью, этот взгляд не заметила, а если бы и заметила, то все равно не поняла, так что парень разочарованно вздохнул и снова натянул кепочку на глаза.
— Давайте ближе к делу, — спохватился он. — Откуда вы знаете убитого?
— Да я его совсем не знаю! — удивилась Катя. — Знаю только, что он врач из участковой поликлиники, приходил по вызову.
— Это мы выясним, — полицейский сделал пометку в блокноте, — а теперь давайте подробнее.
Он разрыл холм из одежды и обнаружил под ним большой, украшенный резьбой сундук из древесины нильской акации. Профессор Кряквин привез этот сундук из Африки, хранил в нем разные редкости и очень им дорожил. Полицейский, однако, преспокойно уселся на дорогую вещь, и у Катерины язык не повернулся сказать, что сундук под ним очень старый и ценный.
Запинаясь и поминутно отвлекаясь на малозначительные детали, Катя рассказала о вчерашних событиях. По ходу ее рассказа служитель закона все больше мрачнел — уже понял, что дело, на первый взгляд казавшееся таким простым, усложняется буквально на глазах.
А ведь, казалось бы, чего проще: шел человек по двору, народу никого, одет прилично, вот наркоманы и напали. Пырнули ножом, ограбили и бросили умирать у двери в подвал. Найдет кто — его счастье, нет — значит, конец. Так и получилось. Плохо, конечно, но ничего интересного в таком деле нет. Что делать полиции — яснее ясного: перешерстить всех окрестных наркоманов, поискать, может, где случайно всплывут украденный бумажник или часы. Возможно, что и появится ниточка. А скорее всего, никто ничего не найдет, и дело со временем закроют.
Теперь же из-за этой бестолковой тетки все обязательно усложнится. Зачем тот тип к ней приходил? Надо думать, скрывался от кого-то и позвонил в первую попавшуюся дверь. Повезло ему, другой бы кто вряд ли пустил в квартиру незнакомого человека, а эта не то что одного мужика — взвод террористов запустит и еще место укажет, откуда удобнее бомбу бросить, а вдобавок чаем напоит. Впрочем, насчет чая это он зря, этой тетехе и в голову не придет чаю предложить, а человек с утра не жравши…
— Вы мне не верите? — закричала Катя, потому что заметила, что парень нахмурил брови.
— Да как-то с трудом, — ответил он. — Вы что, участкового врача своего в лицо не знаете?
— Да я недавно здесь живу, — смешалась Катя, — вообще-то это мужа квартира…
— Допустим. Но когда второй доктор пришел, неужели вы этого, первого, ни в чем не заподозрили? Здесь одного врача сутками ждешь, а к вам сразу двое по первому зову прибежали. Из районной поликлиники! И вы не удивились?
Катя развела руками.
«Точно, бабенка не от мира сего, — подумал полицейский. — Ох, намучаешься с такой!..»
— У меня муж болен, у него температура была сорок и две! — вспыхнула Катя. — Неужели, по-вашему, я должна каким-то посторонним мужиком интересоваться?
— Не шумите, гражданочка, — прикрикнул полицейский. Это было его явной ошибкой.
— Так-так, — раздался знакомый голос. — Что это у тебя, Катерина, происходит?
— Жанка? — удивилась Катя. — А ты что здесь делаешь?
Жанна приехала к Кате домой, потому что не могла дозвониться, и вошла в открытую дверь.
— Ой, как я рада тебя видеть! — затараторила Катя.
— Гражданка, подождите пока, работать мешаете. — Полицейский попытался отделаться от Жанны.
Это было его второй ошибкой. Жанна и так с утра была на взводе, и сейчас представилась прекрасная возможность выпустить пар.
— А вы кто такой, молодой человек, и по какому праву находитесь в квартире моей подруги? — поинтересовалась она, закипая. — Да еще сундучок ценный портите, а он, между прочим, больших денег стоит…
Это была правда, в пылу разговора парень пару раз пнул драгоценный сундук. Не то чтобы он засмущался, что ему какая-то рухлядь, но как-то несолидно было в ответ на Жаннин вопрос спрашивать, кто она сама здесь такая. Словом, ничего не оставалось, как молча предъявить ей удостоверение капитана полиции Семужкина.
— Кепочку-то снимите, — Жанна внимательно сличала фотографию с оригиналом, — в помещении, между прочим, находитесь.
— Жан, не серди его, — испугалась Катя. — Он правда из полиции. Еще применит ко мне какие-нибудь санкции или еще как-нибудь навредит.
— Больше чем вы сами себе вредите, вам никто не навредит! — в сердцах отрезал капитан Семужкин. — Виданное ли дело — пускать в квартиру посторонних людей! И ведь ничему вас жизнь не научила. Теперь вот ключи потеряли!
Жанна мгновенно оценила обстановку и поняла все. Разумеется, ключи у Катьки украли и залезли в квартиру.
«Господи, какая же она дура, — с тоской подумала Жанна. — Только почему не сознается, что обокрали? Интересно, много ли унесли? У профессора безделушки африканские ценные имеются, но воры их цены могут и не понимать. Паспорт не взяли — вон она его капитану предъявила, а денег у них в доме сроду не водилось. Не тряпки же Катькины воровать! Да я бы сама еще ворам приплатила, если бы они украли ее зеленую куртку и шубу из рыжей лисы, в которой Катька выглядит как колобок».
Катя между тем вспоминала двух подозрительных визитеров, толстого и худого, не то из Горгаза, не то из Горэнерго. Их она тоже впустила по ошибке, и если бы не Ирина…
Тут Катю озарило, и она сообразила, что те двое наверняка связаны с убитым, потому что они спрашивали, не заходил ли к ней мужчина именно такой наружности — кудрявые волосы, серый плащ.
«Это они его убили! — поняла Катя, и сердце нехорошо замерло от страха. — А потом ко мне пришли зачем-то».
Полицейский взирал на нее свирепо, и Жанка уже открыла рот, чтобы вступить в перепалку.
