Во время приговора лицо Эльвиры не дрогнуло, когда был озвучен большой срок заключения. Оно не расслабилось и не оттаяло, когда в следующей фразе прозвучало слово «условно». Эльвира ступила в очередной этап своей судьбы. Она его строила, он у нее получился, она готова заплатить.
И ведь действительно получилось. Этот зловещий и кровавый замысел во имя добра и покоя, как понимает это Эльвира. Даже то, что Алексей остался в результате без Алены, — тоже результат «заботы» его матери. Никогда бы этого не произошло, если бы не столкнулись силы зла в битве за Алену, если бы Кивилиди на руинах собственного благополучия не примчался ее спасать. И если бы не стал сам жертвой. А это оправдало предательство Алены.
Алексей привез Эльвиру домой после суда. Они постояли рядом в ее комнате.
— Не простишь? — спокойно спросила Эльвира.
— Другая ситуация. Мать не выбирают. Судьбу не выбирают. Любви ничего нельзя приказать. Все случилось как случилось. Постараюсь с этим жить.
— Постарайся. Ты знаешь, что Полина собралась, как декабристка, последовать за этим уголовником в Сибирь?
— Да. Мы с ней поговорили. Я даже помогу ей там открыть приют для сирот. Но своих детей не отдам. Она будет нас навещать. Мы к ней съездим.
— Хорошо, — кивнула Эльвира. — Я справлюсь, дети не увидят меня такой развалиной. Я успею, я помогу тебе поставить их на ноги, вырастить хорошими и счастливыми людьми. Если ты не боишься подпускать к ним убийцу. Не боишься?
— Я сказал. Ты — моя мать. Это дело взрослых. И наша тайна. Дети не узнают. Я позабочусь.
— Помоги мне снять эти кандалы… — Туфли так сжали ноги Эльвиры, что от боли останавливалось сердце. Это произошло, когда она услышала слова «лишение свободы». — Мне от них самой не избавиться.
Когда Алексей помог ей освободиться от обуви, лечь, Эльвира прикрыла глаза и вздохнула прерывисто, со всхлипом:
— А я любила Аркадия. Или его любовь. Знаешь, к этому так привыкаешь: к постоянной любви, обожанию. Ценишь, когда… Когда разобьешь и убьешь, как я поступила со всеми.
Алексей дал матери ее лекарства, тихонько вышел из ее квартиры и не стал заходить к детям. Нужно смыть этот суд, заспать эти приговоры, нужно склеить те части, из которых состоит расколотая душа. Когда он шел к машине, позвонила Алена.
— Алеша, можно, я приеду к тебе? Приготовлю ужин, посидим, поговорим.
— Конечно, мы это сделаем, — оживленно сказал Алексей. — И ты не спрашивай. Твоя квартира. Только давай не сегодня, хорошо? Хочу побыть один. Отвез мать, узнал, что Полина уезжает за своим Дмитрием. Нужно подумать. Пережить.
— Конечно. Помни, что я всегда рядом с тобой. Мы с тобой.
Так добила она его последними словами: «МЫ с тобой». Такой приговор никакому преступнику не снился. Он не выдал своей боли, попрощался, обещал звонить, доехал на автопилоте до их общего дома. Там квартира, куда они привезли ее лепестки после гибели отца. Нужно, чтобы она их забрала, пока они не пропитались ядом его тоски.
Алексей вышел из машины, но к подъезду ноги не повели. Он бродил вокруг дома, промозглый воздух дарил ему запах приближающейся весны, снег с дождем умывал опаленные глаза, а ветер трепал и ласкал каштановые пряди густых волос, которых больше не коснется любимая рука. Они, конечно, будут видеться с Аленой, но прикасаться к ней нельзя. Сгореть в этом огне больше нельзя. Его крупные и сильные ладони беспомощно раскрылись, чтобы поймать снег и пустоту. И вдруг их сжали сильные и нежные пальцы.
— Сколько можно бродить, — строго произнес голос Марии. — Я тут гуляю, чтобы спросить у тебя, как все закончилось. Но уже все сама узнала. А ты все наматываешь круги, ты же заболеешь.
Они вошли в его квартиру. Алексей остановился растерянно, не зная, что сказать и как поступить.
— Да ничего тебе не нужно делать, — так же строго произнесла Мария. — Я пришла, чтобы покормить и дождаться, когда ты уснешь. А потом просто лягу у порога, как собака, и буду сторожить. Больше мне ничего не надо. Понимаешь, по жизни больше ничего мне не надо. Только сторожить тебя у порога.
Сердце Алексея еще трепетало в потерянности и отчаянии, а мозг уже дал сигнал. Явилась четкая мысль, от которой он бессознательно прятался так долго. Ему подарили очень серьезное, большое чувство. Душа Марии рассчитана только на такой масштаб. И только один раз в жизни.
Любовь к женщине не обязательно начинается с влюбленности и страстного желания. Этот опыт скоро откроется Алексею. Он пойдет по судьбе очень уверенно, рядом с полной единомышленницей, матерью для всех их общих детей, женой, о которой мало кто может мечтать. Для нее важнее его жизнь, чем своя. Его счастье, его здоровье, его покой. Мария могла выносить любые испытания, любую боль и страдания. Но заплакала она впервые в жизни лишь тогда, когда у Алексея случился приступ аппендицита. Она спокойно дождалась дня, когда Алексей осторожно повел ее в страну блаженства. Сам боялся барьеров и взрывов воспоминаний на этом уязвимом пути. Но очнулись они оба в теплом саду. И с трудом разлучили тела. Он смотрел на нее и видел совершенный облик женщины-преданности, сильной, мужественной и прекрасной. И только ее.
И пришел отдых от такой страшной усталости, от этой вечной погони за Аленой, которая, по сути, наверное, никогда не принадлежала ему. Алексей понял, что он имеет право на это — на отдых и свободу от сладостных и пыточных оков. Он глубоко вздохнул, потянулся, как избалованный, большой ребенок, и сказал:
— Вот что такое счастье.
Премьера
О премьере фильма «Без тебя» Александр объявил за несколько дней до события. Был приглашен узкий круг, люди Кивилиди сделали все, чтобы не допустить нездорового ажиотажа, который не мог не возникнуть из-за судов и сплетен.
Они с Аленой жили в старинном, перестроенном доме в Подмосковье, который стоял на земле, некогда принадлежавшей его прадеду. Жан выкупил особняк и полностью подготовил к выписке Александра из реабилитационного санатория. Александр вернулся, окончательно восстановился и построил на участке небольшую, отлично оборудованную студию. Там они с Максимом и закончили фильм.
…Алена пришла в свою комнату и долго стояла перед кроватью, на которой был разложен ее костюм, заказанный Александром. Длинная черная юбка из тонкого шелка — узкая в бедрах, с подолом фалдами. Белая блуза, свободная, с пышными рукавами, прижатыми манжетами к кистям. И такой глубокий вырез. Он открывает плечи, почти не скрывает грудь. И ко всему широкий лайковый пояс. Такой костюм мог заказать только Александр, наверное. Сверхизысканное и суровое сочетание черного с белым, длинные рукава, юбка, пояс, как у воительницы, амазонки. А вырез открывает все, что Алене хотелось бы скрыть. Женственность и беззащитность. И сердце, спрятанное под хрупкой, уязвимой оболочкой, которая сама по себе просто соблазн.
Алена хотела бы пойти на эту премьеру в закрытом черном платье. Но Александр категорически отверг эту мысль:
