Публика синхронно ахнула.
Напоследок Лорд Вампир большими пальцами рук выдавил поверженному монстру глаза, встал на ноги и покинул поле боя.
– Что ж! – первым нарушил воцарившуюся над трибунами тишину гоблин-ведущий, – у Файдома были дни и посветлее, но Друг Странного честно заслужил свою награду – две золотые монеты и женщину дручию. А я ведь так пуговицы и не поставил. Дурак, одно слово! Но я гоблин, и мне многое простительно. Восемнадцатый бой!
Магнификус дождался, пока его спутник получит в шатре распорядителя причитающуюся ему награду. Тот вернулся в сопровождении Кет. Девушка на ходу потирала натертые веревками запястья рук.
– Я думал, что ты его прикончишь, – сказал Второй.
– Он герой, героев лучше калечить, – посоветовал рыцарь. – Будем надеяться, что раны у него затянутся прежде, чем он очнется и вспорет себе брюхо. Если раны затянутся, то алтари начнут его восстанавливать слепым. Тогда на одного убийцу станет меньше.
– У Файдома двое слуг. Они позаботятся, чтобы он сдох, – сообщила Кет и ласково склонила голову на плечо Абхорашу. – Мне никто не поверит, что сам сэр Бетельгейзе сражался за мою свободу. Временную, к сожалению.
– Почему временную? – не согласился Лорд Вампир, осторожно уклоняясь от ее ласки. – Король тебя продал, королева предала. Ты свободна, моя хищная птичка.
Кет подняла на него свои большие темные глаза и напомнила:
– Я жрица, мой неуступчивый аскет. Пусть король и продал, а королева предала, но ты же знаешь, что я посвящена служить Кхеине.
– Так кто тебе мешает? Служи, – сказал рыцарь и показал на Магнификуса. – Он и есть Кхеине. Твой бог, которому ты посвящена.
– Так, – быстро вмешался в их разговор Второй, заранее предугадывая ход событий, – падать на колени, громко славить и тому подобное нельзя. Я здесь инкогнито.
– Кхеине! – окаменев от изумления, повторила за Абхорашем эльф-ведьма. – Он воплотился!
– Воплотился, – подтвердил Лорд Вампир, – только тише. Твой бог хочет научиться владеть мечом, поэтому он здесь.
– Если бы, сэр, на вашем месте был бы кто-то другой, то я бы не поверила ему, – сказала девушка, повернулась к Магнификусу и вполголоса произнесла: – Великий Кхеине Кет Зарин принадлежит вам и телом и душой. Приказывайте!
– Клянусь, сейчас мне ничего в голову не приходит, – признался ее «бог», – мне скоро на поле выходить. Давай чуть позже я что-нибудь придумаю. Пока отдохни и постарайся никого не соблазнить и не съесть. Помню, меня твоя коллега чуть к столу не подала с овощами. Это еще до того, как я стал Кхеине.
– Как к столу? – не поверила Кет. – Вас?
– Меня, меня, – кивнул Второй, – песнями манила, шалунья.
– Двадцать первый бой! – раздался визгливый голос гоблина-ведущего. – Обаяшка и пижон, синьор Рафаэль Параззо и господин Странный сойдутся на этом поле, а уважаемая публика сможет наконец отогнать духов сна и усталости. Чувствует мое маленькое черное сердце, что мы получим много радости от этого зрелища.
– Иди и не бойся умереть, – приободрил друга Абхораш. – Рафаэль сначала прощупает твою защиту и только потом будет нападать. Помни, хороший боец верен технике, гениальный – вдохновению.
Магнификус обреченно вздохнул и побрел к полю боя.
Пираззо уже ждал его, небрежно перебирая кружевной манжет на камзоле.
– Так это вы, любезный, лишили меня удовольствия прикончить болвана Фандома или случайно получилось? – хитро сощурился он, когда Магнификус подошел поближе. – У Фандома была такая обаятельная ставка.
– Я лишил, – хмуро сознался Второй, – перекупил возможность сразиться с вами. Много хорошего о вас слышал.
– Уверен, мне льстили, – вытаскивая из ножен узкий клинок, хитро улыбнулся Рафаэль. – Приступим, любезный господин Странный, к нашим упражнениям. Вы что поставили?
– Золото, – сообщил Магнификус.
– Разделяю ваш вкус, – похвалил противник, делая первый выпад. – В золоте есть что-то настоящее. Недаром говорится – на вес золота, золотая голова, золотое сечение и так далее.
С первых же ударов Второй понял, что в этом поединке его шансы равны нулю. Помимо того что Пираззо блестяще фехтовал, его гибкий, но крепкий меч не шел ни в какое сравнение с ржавой железкой в руках Магнификуса. Клинок Рафаэля при каждом соприкосновении с мечом молодого человека, словно змея, обвивался вокруг трофейного тесака и с приятным шелестом ускользал обратно к хозяину, при этом оставляя глубокие зарубки на вражеском лезвии. Только опыт, приобретенный Магнификусом в палочных боях с Лордом Вампиром на плоту, пока спасал от смертоносных укусов меча Пираззо. Но рыцарь был прав – первые несколько минут Рафаэль не предринимал особенных усилий для атаки на поражение. Он проверял боеспособность противника.
– У вас элегантный стиль нападения, – отражая очередной выпад, заметил Второй.
– Для меня сражение – в первую очередь искусство, а уже потом победа, – согласился Пираззо.
– Жаль, что у меня не было такого наставника, – сказал Магнификус, с завистью разглядывая оружие противника.
– Такова жизнь. Главное понимаешь в последнюю очередь, – усмехнулся Рафаэль и стремительным движением клинка сделал прореху на рукаве молодого человека.
– Хоть здесь немного поучусь у мастера, – шагнул назад тот и попросил: – Не будете ли так любезны оповестить меня о точке на моем теле, куда вы соблаговолите поразить меня? Или ваши действия носят случайный характер?
– Вы обижаете меня, – возмутился Пираззо. – Клинком движет мысль, а не сила. Вот, например, следующим ударом я проколю вам любой, избранный вами же орган. Пари?
– Пари! Пусть будет печень, она у меня давно на подозрении, – согласился с ним Магнификус, внутренне рассчитывая, сколько у него будет времени при таком болезненном раскладе.
– Печень так печень. Раз, – произнес Рафаэль, сделал полшага в сторону и отвел руку с мечом. – Два, – изящно выгнув стройное тело и припадая на левое колено, продолжил отсчет он.
– Три, и да здравствует смерть! – закончил за него Второй, раскрываясь перед несущимся к нему клинком.
Он пронзил бок Магнификуса, который даже шагнул ему навстречу, пока лезвие не погрузилось в тело по самую рукоять.
Рафаэль, не понимая, что происходит, вытаращил на молодого человека удивленные глаза. Глаза еще не успели закрыться, а его отрубленная голова уже скакала по полю. Вторым ударом Магнификус отрубил ему руку, при этом меч так и остался торчать в его собственном боку, а тело Пираззо повалилось в сторону. Из последних сил Магнификус извлек меч и только после этого позволил смерти забрать себя.
И он опять быстро шел по длинному коридору в сторону ослепительного света в конце. И снова были двери. Теперь ему удалось разглядеть их лучше. Обычные деревянные двери с полукруглой аркой наверху и тяжелыми бронзовыми кольцами вместо ручек. Одинаковые двери – что правая, что левая. Хотя, кажется, правая была чуть приоткрыта. Свет притягивал к себе тело, пока оно окончательно не растворялось в нем.
