– Я знаю, – согласился Нат, – Признаться, я всегда отличался от вас. Я не высокороден. Какой из меня рыцарь? Как был плебей, так и остался.
– Постой, – окликнул уходящего изгоя Абхораш, – куда собираешься идти?
– Туда же, откуда пришел. За Черный хребет, к оркам, – сообщил тот, – они мне не нравятся. И крови там много. Моря крови.
– Анна, – повернулся к женщине Лорд Вампир, – иди за ним. Тебе тоже здесь не место.
Она послушно кивнула и побежала за Натом.
Когда стихли их шаги, Абхораш обратился к присутствующим:
– Братья! Я знаю, что среди вас есть не утоленные. Вы пришли сюда, чтобы посмотреть, как избавляются от нашего общего проклятия. Сегодня у вас удачный день. Есть среди вас те, кто хочет утолить Жажду раньше положенного срока и без испытания? Встаньте.
Поднялись пять человек.
– Клянусь смертью! Тот, кто сейчас догонит Ната и принесет мне его голову, получит Кубок, – поклялся Лорд Вампир. – Я знаю, что Нат хороший боец, но вы можете приказать ему от моего имени подчиниться. Он не будет сопротивляться. Спешите.
Однако все пятеро опустились на свои места. Никто не пошел за изгнанным.
Абхораш подождал немного, потом объявил:
– Я приказываю всем, кто только что желал избежать испытания и утолить Великую Жажду, подойти сюда.
Понурив головы, к нему вышли пятеро претендентов.
Лорд Вампир наполнил кубок и поочередно напоил их кровью дракона, чем поверг всех, включая Магнификуса, в крайнее изумление. Потом он повернулся к остальным и торжественно произнес:
– Сегодня один из самых удачных дней в моей жизни! Я ждал избавления для троих, а получил свободу от Жажды для семерых, нет – на одну больше! – он крикнул слугам: – Верните этого дурака Ната обратно, вместе с его невестой! – и вновь обратившись к присутствующим, возгласил: – Да здравствует Смерть! Играй, Фориус!
Ответом ему был единодушный крик:
– Да здравствует Смерть!
И восторженный гул невидимого органа.
Воодушевленный увиденным, Магнификус кричал вместе с вампирами, хотя вкладывал в лозунг совсем иной смысл.
Потом расторопные слуги притащили столы с едой и несколько десятков ящиков уже знакомого молодому человеку портвейна. В тот вечер Магнификус решил себе «позволить». Как добрался до кровати, он не помнил.
Его разбудило похмелье. Магнификус долго не решался открыть глаза, опасаясь, что любое движение способно спровоцировать инсульт. Когда же он все-таки их открыл, то обнаружил сидящего на краю кровати Абхораша.
Лорд Вампир чистил ножом яблоко, задумчиво глядя перед собой. Почувствовав на себе взгляд молодого человека, он молча протянул ему бутылку.
Не отвлекаясь на благодарности, Магнификус в несколько секунд ополовинил спасительный сосуд и свесил с кровати ноги.
– Надеюсь, я прилично себя вел вчера? – с опаской поинтересовался он у рыцаря.
– Вполне, – добродушно ответил тот. – Разве что перед тем, как выпал из клетки, ты требовал, чтобы тебя немедленно искусали и зачислили добровольцем в орден.
– Какой позор! – застонал Второй, делая с горя крупный глоток из бутылки.
– Перестань, – успокоил его Абхораш, – к тому времени Менкалинан уже сцепился с Шаулой и еще орган гремел так, что тебя вряд ли кто слышал. А если и слышал, то не понял. Ты кричал по-латыни.
– Я не знаю латыни, – удивился Магнификус.
– Зато я знаю, – сказал рыцарь. – Еще ты жестикулировал.
– А кто с кем сцепился? – успокаиваясь, спросил Второй.
– Менкалинан с Шаулой, – повторил Абхораш. – Они когда-то ухаживали за одной вдовой, молочницей, и Шаула первым удостоился ее сердца.
– В каком смысле?
– В переносном. Так Менкалинан обвинил Шаулу в коварстве, а тот воткнул бывшему сопернику в горло нож. Менкалинан возродился, и они начали рубиться на мечах. Были большие ставки.
– Кто кого?
– Не знаю, я не дождался конца поединка, – встал с кровати рыцарь и сообщил: – Мы сегодня выезжаем для практических занятий. Поднимайся.
– Как же так?! – допивая бутылку, спросил Магнификус. – А несколько эффектных ударов? Ты мне ничего не показал!
– По дороге покажу, – пообещал ему Абхораш, распахивая дверь. – Свой меч оставь здесь, я тебе выдам другой. На время занятий, конечно. Идем скорее.
– Иду, иду, – недовольно пробурчал Второй, вставая на ноги. – Всегда вот так – когда нужно отлежаться денек, так сразу дела!
– Это жизнь, – хлопнул его по плечу рыцарь. – Зато по дороге будут попадаться и трактиры.
– Трактиры – это действительно жизнь, – согласился Магнификус.
– Ну и где же трактиры? – зло поинтересовался Второй, когда они, переодетые в потрепанные хламиды странников и широкие шаровары из той же ткани, с топорами за поясами, утопая по колено в болотной жиже, четвертый час брели на север.
– Будут, – пообещал ему Абхораш, перекидывая на другое плечо моток толстой веревки.
– Почему мы пошли одни и в таком виде? – продолжил расспросы Магнификус, чувствуя, как похмелье с новой силой овладевает им. – Наверно, можно было бы и по дороге, с десятком вооруженной охраны.
– Можно было бы, – кивнул рыцарь, – Только разве это приключение – по дороге и с десятком?
– Клянусь, я устал от ваших приключений! – простонал Второй, делая неверный шаг в сторону и погружаясь по пояс в болото. – Так жить нельзя! Ни дня без приключений. Нет, само собой, я уважаю приключения, но в гомеопатических дозах. Какая от приключений польза, если они становятся нормой жизни?!
– Польза есть, – не согласился с ним Лорд Вампир. – Жизнь героя – это сплошные приключения. Хочешь стать героем – не думай о мемуарах. Настоящие герои считают этот жанр неприличным.
– Не уверен, что хочу стать героем, тем более без мемуаров, – тоскливо признался Второй, – Хочу в трактир. Неважно себя чувствую. Тебе этого не понять – у вампиров не бывает похмелья.
– Кто тебе это сказал?! – возмутился рыцарь. – Если кто что-нибудь и смыслит в похмелье, так это вампиры. А ваше похмелье – детские желудочные несварения.
– Пусть так, – буркнул Магнификус. – Но если я в ближайшие десять минут не выпью, то сдохну от этих несварений.
– Крепись. Еще четверть мили, и будет трактир, – приободрил его Абхораш.
Это новость придала молодому человеку сил, и он зашагал быстрее.
Лорд Вампир его не обманывал – трактир был. Не ахти какой, но трактир. Приземистый сруб, обросший со всех сторон лишайником, без единой подъездной дороги, стоял на островке, окруженный зарослями острых болотных камышей. Над дверью заведения, скрипя на ветру, покачивалась доска с выжженной на ней надписью «Тихие топи».
