– Боюсь тебя разочаровывать, но я бы так не сказал, – произнес Лорд Вампир. – Сходим посмотреть одну местную достопримечательность?
– Сходим, – заранее предчувствуя неладное, кивнул Магнификус.
Они обошли кратер, пересекли зал и по прислоненной к стене лестнице поднялись на площадку. В глубине ниши таилась дверь. Абхораш открыл ее и прошел внутрь, Второй шагнул за ним. Узким коридором они вышли к еще одной площадке. Под ней, глубоко внизу, светилась раскаленная магма.
– Посмотри на потолок. Видишь веревку? – показал рыцарь на свисающий с крюка плетеный шнур.
– Веревка, – подтвердил Магнификус. – Простая веревка, без петли.
– Это личный алтарь Голгфага.
– Кто такой Голгфаг? – поинтересовался Второй.
– Редкая скотина. Орк. Наемник. Убийца и живодер, – объяснил Абхораш. – Вырезал целые деревни. Особенное удовольствие получал, поджаривая младенцев на глазах их родителей.
– Ну и?.. – хотел было спросить Магнификус, но не успел, потому что в это мгновение под потолком материализовалось грузное тело орка, с диким воплем сорвалось вниз и погрузилось в магму.
– И так сто семьдесят лет, каждые десять минут, с того дня, как я подобрал эту веревку неподалеку от того места, где Голгфаг разорял очередное мирное селение, – удовлетворенно рассказал рыцарь.
– Сто семьдесят лет! – ахнул Второй. – Так может, он за это время раскаялся?
– Этого уже нам не узнать, – развел руками Абхораш. – Двадцать лет назад я его пожалел, хотел перевести в карцер и подставил под веревку несколько крепких досок. Он возродился, но оказался абсолютно безумен. Свихнулся от постоянного ныряния в огонь. Пришлось доски убрать. Теперь он у нас вместо часов. Удивительно точен, мерзавец.
– Жестоко, – заметил Магнификус.
– Я часто размышляю об этом, но все руки не доходят веревку снять, – признался Лорд Вампир. – Пусть еще поныряет, закрепит результат. Потом, веревка скоро сама свалится. Гнилая совсем. А ты прими к сведению, что эти фокусы с алтарями не всегда хорошо заканчиваются. Пойдем перекусим, а потом продолжим обучение.
Рыцарь своеобразно подошел к вопросу обучения, но Второй решил довериться опытному «рубаке», тем более что другого выбора у него не было.
На второй день пребывания Магнификуса в замке Абхораш вывел его в центр главного зала и оставил там наедине с невысоким человеком, предварительно снабдив напутствием.
– Мой слуга время от времени будет тебя бить палкой, а ты закрой глаза и попробуй расслабиться, – сказал он. – Это необходимо, иначе ты потом не сможешь отдыхать и собирать свои силы для хорошего удара. Сидя лучше высыпаешься, правильно?
– Правильно, – поежился при мысли о предстоящей экзекуции Магнификус. – Когда можно будет считать, что я достиг вершин этой изуверской практики?
– Нет предела совершенству, – мрачно пошутил Абхораш.
– И все-таки?
– Когда ты перестанешь ждать следующего удара и сможешь глубоко задуматься о чем-нибудь более важном.
Первой более или менее не связанной со следующим ударом мыслью стала мысль о Наоле. Это произошло на третий день учебного избиения.
– Отчего все вокруг так уверены, что я в нее влюбился? Может быть, это какой-то естественный элемент сюжета игры? Что-то типа само собой разумеющегося при первой встрече нового персонажа с красивой и храброй девушкой в экстремальной ситуации? Персонаж спасает красавицу, та его приглашает домой. Романтический вечер в ее обществе, и есть повод для баллады.
В этот момент слуга, весьма старательно выполняющий свои обязанности, как всегда, неожиданно хлестанул палкой Магнификуса по левому предплечью.
«Тупой маньяк!» – раздосадованный скорее тем, что боль отвлекла его от размышлений, чем самой болью, подумал Второй и понял, что поставленная рыцарем цель им достигнута.
Непостижимым образом это понял и слуга. Он почтительно поклонился Магнификусу и удалился. Вскоре подошел Абхораш.
– Быстро, удивительно быстро, – констатировал он.
– За три дня ко всему можно привыкнуть, – буркнул Второй.
– Ну, не ко всему, – уважительно возразил Лорд Вампир, – но ко многому. И три дня – хороший срок. Большинству требуется не меньше месяца.
– Что теперь? – поинтересовался Магнификус. – Кушать нечистоты или многократный суицид?
– Теперь танцы, друг мой, танцы, – ошарашил его рыцарь. – Тебе дадут палку, и ты будешь танцевать с ней до тех пор, пока на это будет не стыдно смотреть. Ритм тебе зададут музыканты. Я их завтра пришлю.
– Я не умею танцевать, – предупредил наставника Второй.
– Напрасно, – пожал плечами Лорд Вампир. – Танец – искусство. Тяжело тебе придется.
Обещанная палка оказалась полутораметровым железным прутом килограммов этак в десять. О музыке Абхораш тоже позаботился – на следующее утро Магнификус обнаружил расположившихся у подножия кратера трех слуг с барабанами разных размеров. Как только Второй вышел с прутом, они тут же принялись ритмично стучать по кожаным поверхностям.
– Елки-палки! – стыдливо оглядываясь вокруг, подумал Магнификус, – придется плясать. Тут явно скрыт какой-то особый смысл. Безумие, да и только. Когда это закончится, я повыбрасываю из дома все источники звука.
Он перехватил прут в левую руку и начал им крутить в воздухе, при этом сам вращаясь вокруг своей оси. Скоро это ему надоело, и он попробовал приседать. Нет, русские народные танцы ему явно не давались. Мало-помалу он опробовал все возможные телодвижения и решил скомбинировать из них некое подобие танца. Получилось нелепо. Молодой человек в раздражении метнул прут в стену, вернулся к себе в зал и плюхнулся на кровать. Уснуть он не смог, поскольку барабаны за стеной не смолкали. Через час бесплодных и мучительных попыток забыться сном Магнификуса охватило чувство вины перед подневольными музыкантами, очевидно не решавшимися нарушить приказ своего строгого господина, и вернулся в зал. Тяжело вздохнул, поднял с пола палку и опять рискнул имитировать органичное движение в соответствии с отбиваемым ритмом. В этих опытах он провел пять дней, периодически запуская палкой в стену и скрываясь в своем зале, но потом снова возвращаясь. Иногда их навещал Абхораш. Рыцарь, не произнося ни единого слова, наблюдал за хореографическими опытами своего ученика, потом так же молча удалялся.
К вечеру пятого дня Лорд Вампир удостоил Магнификуса нескольких хлопков в ладоши. Это послужило знаком для уставших музыкантов, и они, собрав свои барабаны, растворились в сумраке стен.
– Ну и зачем мне эти бисексуальные фокусы? – задыхаясь, присел на корточки «божественный ученик».
– Пригодятся, – сказал рыцарь. – Один мудрец сказал: «Наилучшим способом реализует себя тот, кто, познавая мужественное, сохраняет в себе женственное».
– Очень прогрессивно, – огрызнулся взмокший ученик и предложил: – Может, все-таки покажешь парочку-другую эффектных ударов?
