Он подвел молодого человека к дверям трактира и пропустил вперед.
Зал оказался полупустым. За длинным столом в ближайшем углу, переговариваясь и потягивая из высоких хрустальных бокалов вино, устроилась компания парней и девиц. Чуть поодаль, также с бокалами в руках, тихо беседовали трое мужчин в военной форме, но без оружия. В глубине зала, на стуле с высокой спинкой, дремал мужчина в балахоне из грубого сукна, с вышитой золотом на капюшоне стрелой, перед ним на блюде лежал большой недоеденный кусок мяса. На барной стойке сидела хрупкая девушка в весьма откровенном костюме и лютней в руках. Она, не обращая внимания на окружающих, пела.
Дручий сел за стол, максимально отдаленный от посетителей, и предложил Сергею последовать его примеру. К ним мгновенно подошел трактирщик.
– Воды, мяса, хлеба, сыра и чтобы все было свежее, – заказал Дирон.
– Табак? – спросил трактирщик.
– Да, просто табак, – кивнул ДрагЛорд.
Когда трактирщик удалился выполнять заказ, Второй тихо полюбопытствовал:
– Что значит – просто табак?
– Без травы озарения, – ответил тот.
– Трава озарения здесь обычное дело? – еще больше заинтересовался Сергей.
– Обычнее, чем просто табак, – безучастно сообщил дручий и взглянул на гостя: – Что, у Древних трава озарения запрещена?
– Конечно, – стараясь быть столь же немногословным, ответил тот.
– Правильно, – сказал ДрагЛорд, – от нее глупеют. Гоблины любят траву. Древние мудры.
– От большинства удовольствий глупеют, – кивнул представитель мудрых.
– Кроме риска, – уточнил Дирон.
– Кроме риска, – согласился Сергей, начиная понимать жизненную позицию своего нового проводника.
Трактирщик принялся накрывать на стол. Прежде всего, он выложил перед посетителями две дымящиеся трубки с длинными чубуками.
ДрагЛорд взял одну из них и глубоко затянулся. Второй поднял свою трубку, тоже с удовольствием вдохнул в себя табачный дым и прислушался к пению девушки, сидящей на стойке с лютней. Родители наградили поющую на редкость высоким, но в то же время нежным голосом. Она пела о странствии какого-то рыцаря по волшебному лесу, где плачет ребенок. Рыцаря туда посылает цыган, нагадав ему на картах, что там он изменит свою горемычную рыцарскую судьбу. Однако впоследствии оказывается, что в лесу плачет и не ребенок вовсе, а злобный демон. Рыцарь из леса с трудом уносит ноги, брошенный им демон вселяет в него другого демона, не лучше первого.
В общем, эта сентиментальная чепуха совсем не подходила мелодии. Однако Сергей больше смотрел на девушку, чем вникал в мытарства суеверного рыцаря. Огромные карие глаза, чувственный рот, миниатюрный курносый носик, ниспадающие на острые плечи пряди густых темных волос, вздымающаяся при каждом вздохе, крупная для такой худенькой фигуры грудь, длинные подвижные пальцы, перебирающие струны, и белая бархатная кожа.
– Насыщайтесь, – предложил ДрагЛорд, когда трактирщик поставил перед ними блюдо с кусками жареного мяса.
– А вы? – спросил у него Второй.
– Я пойду, проверю готовность моих людей, – он поднялся из-за стола и шагнул к входной двери. – Ни в коем случае никуда не выходите из этого трактира. Я скоро вернусь.
Дирон выпустил сизое облако табачного дыма и вышел на улицу.
– Елки-моталки, – сердито подумал Сергей, оставаясь наедине с новой реальностью. – Пройду, проверю!..
– Вы скучаете? – раздалось сзади.
Сергей обернулся и обнаружил, что только что сидевшая на стойке с лютней в руках девушка стоит у него за спиной.
– Да, собственно… – неопределенно протянул он, не зная толком, как следует в таких случаях вести себя почтенным ДрагЛордам.
– Это большая честь для нашего заведения, – без приглашения присаживаясь рядом, заявила девушка.
– Что именно? – не понял ее слов Второй.
– Посещение аристократа, тем более вашей касты, – пояснила она и добавила. – Мы не позволим вам скучать.
– Я думал, – признался Сергей.
– О своем драконе? – загорелись неподдельным интересом глаза девушки.
– Почему обязательно о драконе? – попытался достойно поддержать разговор мнимый аристократ. – Может быть, я думал о вас. У вас прекрасный голос.
– Какое совпадение! – звонко засмеялась певица, – А я почему-то думала о вас с того мгновения, как вы появились здесь. Может быть, мы где-нибудь встречались раньше?
– Вряд ли, – растаял Второй. – Если бы мы встречались, то я бы не смог этого забыть.
– Вы умеете покорять женские сердца, – еще проникновенней сказала девушка и представилась: – Меня зовут Лосми Норх, или просто Лосми.
Не уразумев толком, чем именно так поразил воображение новой знакомой, он охотно подался ее бесхитростной лести и предложил:
– Я могу вас угостить?
Девушка опять рассмеялась, но, заметив недоумение в глазах посетителя, объяснила:
– Это местечко принадлежит моему отцу, поэтому угощать должна я.
– Ну все-таки! – смутился Сергей. – Сочтите мое предложение за жест приличия и знак восхищения вашим талантом.
– Я и не представляла, до какой степени могут быть галантны настоящие аристократы, – призналась Лосми и спросила: – Это страшно – лететь на драконе?
– Это. – замялся Второй.
– Возбуждающе? – помогла ему найти подходящий термин она.
– Очень, – согласился он.
– Как любовь? – не унималась девушка.
– Практически это одно и то же, – соврал Сергей, все больше больше входя в роль драконьего наездника.
– Жаль, что мне никогда не удастся испытать это чувство, – вздохнула Лосми.
– Зато все остальные переживания вполне доступны вам, – попытался ее утешить Второй.
– Доступны, – согласилась она и спросила: – Вы хотели бы увидеть мою комнату? Она здесь, на втором этаже.
– Естественно, – неестественно быстро ответил Сергей, сам удивляясь быстроте своей реакции.
Только когда он уже следовал по резной лестнице за Лосми в ее комнату, он внутренне «декодировал» мыслительный всплеск своего сознания, предшествующий скоропалительному ответу на неожиданное предложение новой знакомой:
«Все может случиться. Наола? А где гарантии? Певичка – редкая красавица, для нее честь с аристократом, никто не узнает, другой мир, никакой заразы по возвращении. Наола. А может, это любовь?». Впрочем, последнее он мог и не подумать, но было глупо заниматься самопознанием, когда перед глазами двигалась крепкая девичья попка, обтянутая полупрозрачной кружевной материей.
Убранство девичьей комнаты одновременно шокировало и взволновало молодого человека.
