Как он уже выяснил, 25 июня 2001 года была пятница. Кристина тогда подрабатывала в пиццерии. Если допустить, что и в тот день она работала, нужно каким-то образом подтвердить это. Правда, легко сказать «подтвердить». Пусть даже за десять лет эта несчастная пиццерия не обанкротилась или не превратилась в какой-нибудь кабак, а продолжает работать, шансов, что кто-то вспомнит 25 июня, почти нет, да и журналы учета выхода на работу вряд ли сохранились (если вообще были).
Однако Павлов не привык оставлять вопрос нерешенным, когда, казалось бы, все и так ясно, поскольку гипотетически существовала вероятность поворота ситуации на сто восемьдесят градусов.
Адвокат открыл блокнот, где делал записи ответов Кристины, и вбил в поиск «Яндекса» название пиццерии. Он быстро нашел некий форум потребителей, где упоминалось это заведение. В те времена оно называлось «Чикко», однако спустя несколько лет у него появился новый хозяин, который из пиццерии постепенно сделал современный торговый центр, где было все — начиная от игрушек и заканчивая кинотеатром. Пиццерии, там, кстати, тоже нашлось место.
Павлов принялся готовить ходатайства. Набивая текст и сверяясь с нормативной базой по уголовному законодательству, он в очередной раз поймал себя на мысли, что, пока сам не поедет в Новосибирск, ничего не решится. Милещенко, конечно, примет у него эти ходатайства, но, имея за плечами многолетний опыт работы с представителями правоохранительной системы, адвокат прекрасно знал, каким образом и с какой скоростью они обычно рассматриваются следственными органами.
Конечно, идеальным вариантом было бы проведение очной ставки между Кристиной и Одесситом, который «заказал» семью Кнута, и Артем будет настаивать на этом. Он помнил слова Кристины, что Бугров способен оказать на него давление. Но в том-то и дело, что в материалах следствия НИ О КАКОЙ ЖЕНЩИНЕ ВООБЩЕ РЕЧЬ НЕ ШЛА. Ни о Кристине, ни о какой-либо еще. Все соучастники убийства были установлены и получили свои приговоры. С чего бы сейчас, спустя десять лет, этот Одессит всплеснет руками и заголосит, мол, Кристинка, и тебя тоже замели? А помнишь, как мы Кнута замочили? И дальше в том же духе…
Кристи просто боится, этим все и объясняется.
Павлов настолько увлекся работой, что не сразу услышал мобильник, разрывавшийся трелями на кухне уже больше минуты. Звонил Алексей, помощник, которому адвокат поручил поиск фирмы.
— Артемий Андреевич, я вам на электронный адрес скинул данные на одну контору. Называется «Алгоритм», она в основном по судебным делам специализируется!
— Спасибо, Леш, сейчас проверю.
Спустя несколько минут Артем дозвонился до указанной компании и, уточнив некоторые мелочи, связался с Милещенко. Настроение у последнего было благодушное.
— Валяйте, — благосклонно разрешил он. — Нормальная фирма, мы с ней работали. Напоминаю, завтра суд, господин адвокат.
— Если бы я не знал, о чем речь, по вашей интонации можно предположить, что вы имеете в виду Страшный суд.
— Чувство юмора вам не изменяет, Артемий Андреевич, — хохотнул следователь. — Всего доброго.
Артем вежливо попрощался с полковником и повесил трубку. Хм, значит, Милещенко выходит на суд, не предъявляя Кристине обвинение, а следовательно, она остается подозреваемой. И в зависимости от завтрашнего заседания судья может выбрать одно из трех решений: об избрании меры пресечения в виде заключения под стражей, о продлении срока задержания или освобождении подозреваемого. Судя по тому, что обвинение Кристине не предъявлялось, остаются два последних варианта.
Работы предстояло еще много.
Суд
— Прошу всех встать.
Павлов встретился взглядом с Кристиной. Она выглядела неплохо, лишь плотно сжатые губы свидетельствовали о ее огромном внутреннем напряжении.
Судья Сергей Антонович Егоров, плотный мужчина лет сорока семи, щуря глаза, изучал представленные документы. Павлов знал его как педантичного и скрупулезного человека, внимательного к любым мелочам.
— Дело в отношении лица, оставившего отпечатки пальцев на ноже, было выделено в отдельное производство, которое впоследствии оказалось приостановлено, — начал говорить Милещенко. Его четко поставленный голос звучал громко и уверенно, и Павлов усмехнулся — следователь почему-то напомнил ему студента, который, не зная предмета, пытался выехать как раз на этом — убедительно сказать две-три общие фразы в надежде, что преподаватель на это купится и, не слушая его дальше, поставит хорошую отметку. — Подозреваемая Яснова в ходе допроса в показаниях путалась, и алиби на момент совершения преступления не имеет… Установлено, что воспитывалась в детском доме, постоянной работы не имела… — От Артема не ускользнуло, какой яростью вспыхнули глаза Кристины. Он молча поднес к губам указательный палец, предостерегая ее от проявления эмоций. — …вступила в преступный сговор с членами преступного сообщества, именуемого в криминальных кругах «шипы»… Учитывая тяжесть преступления, в котором подозревается Яснова, а также то, что она, находясь на свободе, имеет возможность скрыться от органов следствия, ходатайствуем о продлении срока содержания подозреваемой под стражей…
— По какой причине не предъявлялось обвинение? — задал вопрос судья.
— Ваша честь, преступление совершено в Новосибирске…
— Это мне известно, — перебил следователя Егоров, и Милещенко, осекшись, кашлянул.
— Исходя из этого, ваша честь, для сбора доказательств необходимо провести ряд следственных действий в этом регионе. Для этого требуется дополнительное время. Кроме того, хочу сообщить, что в отношении Ясновой возбуждено дело по факту смерти человека при превышении пределов необходимой обороны. Она…
— Прошу прощения, ваша честь, но то, о чем говорит следователь, никоим образом не касается существа рассматриваемого дела, — вмешался Павлов.
Милещенко замолк и посмотрел на адвоката с застывшей улыбкой, но в глазах у него пылала злоба.
— Продолжайте. Что это за дело? — спросил Егоров, и полковник, воодушевившись, вкратце ввел судью в курс событий. Причем, как отметил Артем, преподнес все под таким углом, будто Кристина сама затащила с улицы этого наркомана и дубасила его до тех пор, пока он не умер. А нож у того, мол, случайно обнаружили.
Внешне оставаясь спокойным, адвокат почувствовал вдруг желание собственными руками придушить Милещенко. Да, это явный гол в их ворота. Он уже видел, как изменилось лицо Егорова, и понял, что дело по гибели наркомана усложнило и без того непростую ситуацию.
— Собственно, ваша честь, я лишь хотел обратить ваше внимание на физические данные подозреваемой, — добавил Милещенко. — Она легко справилась с этим человеком, мужчиной, который был выше ее на голову, пусть и являлся наркоманом!
— Это был несчастный случай! — не выдержав, выкрикнула Кристина.
— Яснова, делаю вам замечание! — оборвал ее судья.
