Книга Серебряная книга сказок, страница 18. Автор книги Божена Немцова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Серебряная книга сказок»

Cтраница 18

— Она наша дочь, это истинная правда, — перебила князя мать, хотя от злости в ней все кипело, — но где она это платье взяла — не знаю. Говори, дрянная девчонка, кто тебе дал это платье?

— Простите, сударь! Отец привез мне с ярмарки три орешка, а в них были эти платья! Я надевала их в костел, полагая, что никто меня не узнает. Я и знать не знала, что все так обернется!

— Не бойся, дорогая, не бойся! Вот тебе моя рука, если я тебе нравлюсь, пойдем со мной.

Услыхав эти слова, Аннушка залилась румянцем и слезы полились по ее щекам. Князь подал ей руку, и она с радостью протянула ему свою.

Увидали сестры, что замарашка Аннушка княжной стала, подняли крик и на шею ей бросились, будто не хотят с ней расставаться. А сами от злости ревут. Лишь отец от чистого сердца благословил ее и счастья пожелал.

А когда садилась Аннушка в карету, прибежал песик и залаял: „Гав-гав-гав, наш князь везет домой красавицу жену!"

— А собачка-то умнее меня, — засмеялся князь, сел рядом со своей красавицей; кучер стегнул лошадей, и они рысью помчались во дворец.

Как отъехала Аннушка от дома, обратился гнев сестер и матери на бедного отца, и полился на него поток ядовитой брани.

— Хорош, нечего сказать, — накинулась на него старуха, — меня ругал, что я двух старших избаловала, а ты разве лучше? Покупать такие дорогие платья этой нескладной замарашке.

— Да успокойся, коли не знаешь, как все было, — успокаивал ее муж. — Откуда мне знать, что в тех орешках спрятаны платья? Вы над Аннушкой издевались, зато теперь она счастлива!

— Заступайся, заступайся, дождешься, что ее князь назад отошлет. Не быть ей княгиней. Доставай Барушке и Доротке точно такие же платья, если знаешь, на каком дереве эти орешки растут!

— Чего вы от меня хотите? Ведь я же вам сказал, что...

— Не отпирайся, — перебила его старуха, — не так уж мы глупы, чтоб ты нас за нос водил. Коли не принесешь платьев, так и ступай к своей любимице, а к нам больше не возвращайся.

И, чтоб не слышать брани, пошел отец из дому. Подошел он к тому же самому дереву, сорвал три ореха и домой вернулся. Увидали сестры отца, побежали навстречу, думая, что он им новые платья несет. Выхватили у него орешки из рук и раскололи. И что бы вы думали? Из каждого орешка вылезла змея, длинная, толстая, обернулись они вокруг злых сестер и задушили их. Посинели они, на землю свалились, а земля разверзлась и поглотила их. И никто при этом ни слезинки не проронил.

А князь любил свою Аннушку все сильнее и сильнее и всю жизнь радовался, что в жены выбрал.

ЧЕРТ И КАЧА

В одной деревне жила старая дева, звали ее Кача. И дом у нее был, и сад, и золотые монеты припрятаны, но даже самый бедный батрак не взял бы ее в жены, такая была Кача злая да ворчливая. Даже за дукаты, что она вместо крейцеров сулила, никто к ней в хозяйство работать не шел, знали люди — у этой бабы что ни слово, то брань да свара, а крик поднимет — за десять верст слыхать. И лицом некрасива. Вот и засиделась Кача в девках, хоть и стукнуло ей без малого сорок.

Как уж это заведено, и в их деревне тоже каждое воскресенье танцы устраивают, пополудни музыканты играют. Не успеют у старосты или в трактире волынки свою песню затянуть, как полна горница парней набивается, а в сенях девчата толпятся. Кача самая первая летит; парни девчатам рукой помашут, те в круг идут, и только нашей Каченке счастье еще сроду не улыбалось. Все у стенки одна выстаивает.

Идет она как-то по дороге и думает: „Я уже состариться успела, а еще ни разу с парнем не плясала, как тут не злиться? Я бы сегодня хоть с самым чертом в круг пошла."

Явилась она в трактир, уселась возле печки, поглядывает, кто кого плясать приглашает. Вдруг входит в дверь незнакомый господин в охотничьем костюме, усаживается за стол неподалеку от Каченки и заказывает себе пива. Служанка пиво приносит, господин наливает и к Каченке идет чокнуться. Удивилась Каченка, пожеманилась, сколько того приличие требует, а потом с удовольствием пива выпила. А незнакомец достает из кармана дукат, бросает его волынщику и кричит:

— Соло, ребята!

Все расступились, а господин приглашает Качу и с ней в круг танцевать идет.

— Кто таков будет? — шепчутся старики, парни усмехаются, а девчата друг за дружку прячутся, фартуками прикрываются, чтоб Кача не видала, как они фыркают. Ну, а Кача ничего не замечает, радехонька до смерти!

До самого вечера плясал незнакомец с нашей Качей, марципанами угощал, сладкой наливкой, а когда пришло время домой идти, взял под локоток и пошел провожать через всю деревню.

— Ах, я бы с вами до самой смерти плясать могла, — сказала Кача на прощанье.

— И я не прочь, пойдем со мной.

— А где же вы на ночлег остановились?

— Обними меня, я тебе все скажу.

Обхватила Кача охотника за шею, и в тот же миг превратился он из охотника в рогатого черта и потащил нашу Качу прямо в пекло.

У адских ворот черт остановился, стал стучаться, прибежали черти, открывают — видят, он даже взмок весь. Хотят Качу с его шеи снять, а та впилась, как клещ, не оторвешь. Делать нечего, пришлось черту с Качей на шее к самому Сатане идти.

— Кого это ты приволок? — строго спрашивает Сатана.

И стал черт каяться, рассказал, как по земле ходил, Качины слова услыхал, захотел ее припугнуть, танцевать позвал, а потом пекло решил показать. „Не знал я, — простонал рогатый, — что от нее не избавишься."

— Ах ты, глупец, такой-сякой, моей науки не помнишь? — накинулся на него Сатана. — Прежде чем связаться, подумай, как избавиться! Ступай прочь с моих глаз, сам себе бабу на шею посадил, сам и скидывай!

Поплелся черт обратно на землю. Качу на себе тащит. Чего только не сулил, и просить, и ругать принимался — все напрасно — не отпускает. Измученный, злой, добрался он, наконец, со своей ношей до зеленого луга, а там молодой пастух в теплом тулупе овец пасет. Наш черт в человеческом обличье был, и пастух его не испугался.

— Кого тащишь, приятель? — дружелюбно спрашивает он черта.

— Ох, приятель, едва дух перевожу. Ты только подумай, иду это я своей дорогой, никого не трогаю, как вдруг сигает эта баба мне прямо на шею, уцепилась — ни за какие коврижки слезать не хочет. Хотел дотащить до ближайшей деревни и там сбросить, да сил больше нету, ноги подламываются.

— Давай, приятель, помогу, на себе потащу полдороги.

— И на том спасибо.

— Эй, баба, ухватись за меня, — крикнул пастух Каче.

Отпустила Кача черта, уселась на пастуха, что было силы вцепилась в лохматый тулуп. Сто потов с пастуха сошло! Качу на себе тащит, да еще здоровенный тулуп на нем, что у приказчика взял! Стал он думать, как от Качи избавиться. Подошел к пруду, и тут его осенило: „Сброшу ее туда! Но как? Вот если бы и тулуп вместе с бабой скинуть!" Стал потихоньку тулуп стаскивать, а Кача сидит и не догадывается. Один рукав снял, второй, а Кача все не догадывается; первую пуговицу расстегнул, вторую, третью — бульк! — и вот уже Кача вместе с тулупом в пруду барахтается.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация