Подумав об этом, он содрогнулся. Неужели он употребил слово «отношения»? Образ его жизни не подходил для того, чтобы создавать семью, к тому же он сам был к этому не готов, предпочитая короткие романы с женщинами, о которых даже не вспоминал после расставания с ними.
С Мари же все с самого начала было иначе. Наверное, он будет о ней вспоминать. Наверное, ему даже будет ее недоставать. Сознавать это было тревожно, но отрицать этого Джанни не мог.
Он оказался в этой ситуации, зная, что с Мари все будет временно, но каким-то образом все вдруг стало сложнее. Как будто сумасшедший вихрь завертел и закружил их. Теперь их отношения показались ему слишком мимолетными.
— Значит, — хмуро подытожила Мари, — нам неизвестно, куда он направился после того, как добрался до Сент-Томаса.
— Неизвестно, — подтвердил Рико. — После того как тот рыбак высадил его на причале, он мог отправиться куда угодно. Подозреваю, что прямиком в аэропорт, а вот на какой рейс он купил билет, об этом можно только догадываться.
Джанни смотрел, как по лицу Мари, сменяя друг друга, промелькнули разные чувства. Она взглянула на него:
— Как ты думаешь, может, он отправился домой, в Монако?
— Я не знаю, — признался Джанни. — Может быть, но наверняка узнать это можно будет, только если мы отправимся туда.
Мари кивнула и пожевала нижнюю губу.
— Но ведь ты останешься до окончания выставки?
Джанни бросил взгляд на Рико:
— Да. Я убедил своих работодателей, что пробуду здесь до ее окончания.
Рико улыбнулся:
— Чему я только рад. Если бы не дополнительная пара глаз, неизвестно, чего бы мы могли лишиться. — Он перевел взгляд на катер, который увозил Франклина Хикса и несостоявшегося вора на Сент-Томас. Власти с ним разберутся. — Мы еще увидимся сегодня на выставке?
— Да, — сказал Джанни, не отрывая взгляда от Мари. — Мы придем чуть позже.
— Пауло с вашим отцом должны приехать сегодня. Завтра крестины, — сообщил Рико.
— Да. — Джанни не мог оторваться от зеленых глаз Мари.
— Ну что ж, я возвращаюсь в отель. Увидимся через час?
— Да, — ответила Мари.
Рико кивнул и отошел на пару шагов. Затем он обернулся.
— Должен сказать, вы двое — отличная команда.
— Что? — одновременно спросили Джанни и Мари.
Рико рассмеялся и с удовольствием повторил:
— Вы вдвоем — отличная команда.
— Кого же мы тебе напоминаем? — Один уголок губ Джанни пополз вверх. — Шерлока и Ватсона?
Губы Мари изогнулись, в глазах появился лукавый блеск.
— Наверное, больше Тёрнер и Хуч.
Джанни нахмурился, а вспомнив фильм, про который она говорила, рассмеялся:
— Милая, ты гораздо круче любого мастиффа.
Мари рассмеялась. Когда Джанни взял ее за руку, она прижалась к нему и прошептала:
— Ты такой забавный. Но если мы Шерлок и Ватсон, ты вылитый Ватсон.
На следующий день состоялись крестины, и Мари захотелось оказаться где угодно, только не здесь. После того как на Тезоро приехали Пауло Коретти и их отец, младший брат Джанни не делал секрета из того, что Мари ему не нравится.
В прошлый вечер они собрались на ужин в номере Рико и Терезы, и за время ужина Мари не раз ловила на себе подозрительно-любопытный взгляд Пауло. Казалось, он был очень сердит. Он пробурчал что-то в качестве приветствия и больше с ней почти не заговаривал. До сегодняшнего дня.
Сейчас они снова собрались в гостиной Рико и Терезы, прежде чем отправиться в небольшую церквушку неподалеку. И в этот день Пауло уже не был так молчалив, как накануне.
Чувствуя на себе его пристальный взгляд, Мари вздрогнула, но напомнила себе, что она вовсе никакая не злодейка. Впрочем, для Пауло, возможно, она таковой и являлась, ведь на ее совести улики против их отца и шантаж против брата. Ее взгляд остановился на Джанни. Он сидел, спокойный и как будто невозмутимый, в то время как его младший брат неистовствовал.
Беспристрастно глядя на Пауло, Мари заметила сходство между братьями, но с ее точки зрения Пауло проигрывал Джанни: Джанни был выше его ростом и более поджарый, хотя и обладал хорошо развитыми мышцами, которые она исследовала две прошлые ночи кончиками пальцев. К тому же Джанни обладал не таким взрывным характером, как Пауло.
Мари поерзала на диване, чувствуя устремленные на нее взгляды. Она не могла винить этих людей за то, что они так разглядывают ее, но от чрезмерного внимания ей было не по себе.
Тереза сидела на диване рядом со своим отцом Ником, который держал на руках своего первого внука. Рико стоял возле бара, и казалось, будто он борется с желанием заткнуть Пауло рот. Джанни сидел рядом с Мари, лицо его было непроницаемо.
Вот уже два дня Мари и Джанни были неразлучны. Теперь, когда необходимость притворяться отпала, их связывала только жгучая страсть. Мари оставила затею разобраться с тем, что с ней происходит. Она просто решила наслаждаться происходящим и не думать о будущем.
Однако между ней и Джанни была не только страсть. Она получала удовольствие оттого, что была рядом с ним. Ей нравилось все. Работать с ним, спать с ним, откликаться на его прикосновения, когда в середине ночи ему вдруг приходила мысль заняться с ней любовью при приглушенном свете лампы. Она знала, что между ними еще ничего не ясно, между ними были Жан-Люк, возвращение ожерелья и улики против его отца. Однако за эти два дня она просто старалась получать удовольствие от жизни, как однажды ей и предложил сделать Джанни.
Однако получать удовольствие от того, что происходило сейчас, было очень сложно.
— У нее есть улики против нашего отца, — с возмущением говорил Пауло, привлекая к себе ее внимание, — и, однако же, она сидит с нами, как член семьи, как будто это нормально. — Он подошел к бару, чтобы взять холодное пиво, которое ему налил Рико.
Его слова ударили ее как пощечина, и, вероятно, Пауло рассчитывал на такой эффект. Мари и в самом деле было больно, досада проникала в ее душу. Конечно же поведение Пауло нельзя было назвать нормальным, и она знала это, как и то, что после смерти отца она везде чувствовала себя чужой. Казалось, ей нигде не было места. И пока Коретти смыкали ряды, защищая члена своей семьи от нее, Мари чувствовала зависть к тому, что они имели. Пусть они жили далеко друг от друга и виделись всего несколько раз в год, чувствовалось, что членов семьи Коретти связывают крепкие семейные узы.
Мари поняла, что не вписывается в их семью. И что бы ни связывало ее с Джанни, она навсегда останется для него лишь эпизодом в его жизни.
— Пауло, — сказала Тереза, пытаясь утихомирить своего брата, — Мари не хочет сажать отца в тюрьму.
Мари взглянула на нее с благодарностью. По крайней мере, за эту неделю у нее появилась подруга, по которой она будет скучать, когда все закончится.
