Максим отправился к себе в кабинет, принял таблетку, лег на диван и тут же вырубился.
Проснулся он от мягких прикосновений. Кто-то сидел рядом и гладил его по голове. Только Лизы здесь не хватало.
Юрьев открыл глаза и увидел Оксану. Она сидела на диване и с жалостью смотрела на него.
— Я думала, ты от меня сбежал. А в тебя стреляли.
Максим глянул на часы. Половина одиннадцатого утра. А как же Арчик?
— Спасибо, что разбудила. — Он поднялся с дивана.
Тут в кабинет вошел Зыков.
— Почему не поднял? — набросился на него капитан.
— Тебе в больницу нужно, а не на выезд.
— Арчика взяли?
— Был жаркий бой, горы трупов. Но мы справились, — рисуясь перед Оксаной, проговорил Зыков.
— А серьезно?
— А если серьезно, то никто даже не пикнул. Арчик лапки поднял. Только говорить ничего не хочет. Я вот думаю, может, нам психологическую атаку устроить? — Зыков с хитрецой глянул на Оксану.
Хотел бы он ей рассказать, какой спектакль показал сегодня Максим.
Но Оксана поняла его неправильно и спросила:
— Может, я могу вам чем-то помочь?
— Чем ты поможешь? Песенку споешь? — осведомился Максим. — Или станцуешь?
— Денис, он со всеми женщинами такой грубый? — Оксана капризно надула губки.
— Грубый? Да с вами он сама любезность!
— А с другими женщинами?
— Как кот на них бросается! У нас дома такой был. Кастрированный. Так он всех кошек терзал, как собака на них бросался.
— Хотите сказать, что Максим — кастрированный кот?
— Он хочет сказать, что тебе пора домой. — Максим взглядом показал на дверь.
— Но мне там скучно.
— В Москве не скучно.
— Денис, вы представляете, он гонит меня в Москву! — красиво заламывая руки, простонала Оксана.
— Мне кажется, его ранили в голову.
Юрьев собирался послать к черту их обоих, но дверь вдруг открылась, и в кабинет вошел Анисимов.
Он строго посмотрел на Максима, перевел взгляд на Оксану и спросил:
— Почему посторонние в кабинете?
Юрьев выразительно посмотрел на свою бывшую. Он и сам хотел бы это знать.
— А вы, товарищ капитан, почему не в больнице?
— Да там царапины.
— Отправляйтесь в больницу. Пусть мне позвонит врач, который вас осматривал.
— Но…
— Товарищ капитан!..
Максим понял, что сопротивление бесполезно. К тому же, пререкаясь с Анисимовым, он подавал дурной пример Зыкову. Подполковник, может, и козел, но босс. Он ставил Юрьева на должность начальника уголовного розыска. Как Максим будет спрашивать с Зыкова, если сам ведет себя неподобающе? Да и хреново ему было, если честно. Голова не болела, но в теле слабость, разбитость. Перед глазами все плыло.
— Я сама вам позвоню, товарищ подполковник! — Оксана взяла Максима под руку.
Анисимов отошел в сторону, освобождая им проход.
«Шкода» стояла во дворе, перед главным входом в здание ОВД. Максим осмотрел ее с кислым видом. Передок у машины крепкий, поэтому вмятины от удара не было. На бампере виднелась царапина, зато пулевых отверстий не наблюдалось. Спасибо Помазову за то, что он поставил машину под прикрытие бандитского джипа и бортом к нему не притерся.
— Что ты там ищешь? — спросила Оксана.
— Однажды из этой лошадки уже вытаскивали пули.
— Что у вас тут за город такой?
— Хороший город! — раздался вдруг незнакомый голос.
Снова кто-то прицепился к ним как банный лист.
Максим недовольно глянул на мужчину в хорошо пошитом строгом костюме. Жесткие волосы с сединой, стальной блеск в глазах, черты лица мягкие, но не дряблые, как у слабохарактерных людей. Волевой подбородок. Рост выше среднего, телосложение плотное, но не богатырское. Вылизанный, вычищенный, выглаженный.
За спиной у мужчины маячил громила в таком же строгом, но куда более дешевом костюме.
Взгляд мужчины отдавал теплом. Но это для Оксаны. На Максима он посмотрел, мягко говоря, с холодком.
— Востров Илья Михайлович, — представился этот господин.
— А я к вам как раз собирался, — нашелся Юрьев.
Если Острый хотел произвести на него впечатление, то ему это удалось. Но Максим и виду не показал.
— Вы чистосердечное признание с собой принесли или здесь напишете? — спросил он.
Удивительное дело, капитан прекрасно знал, кто такой Острый, но живьем увидел его в первый раз.
— В чем я должен чистосердечно признаться? — удивленно, с нескрываемой иронией осведомился Острый. — В том, что являюсь страстным поклонником Оксаны Корниловой? Так это по мне должно быть видно, зачем писать?
Оксана не собиралась кокетничать с ним, смотрела на него без жеманства, но с интересом.
— Ухватова, говорят, вчера убили, — сказал Максим.
— Вы Максим Юрьев, конечно, не столь популярный актер, как ваша бывшая супруга, но мне приятно познакомиться и с вами.
— Киллеры грамотно сработали. Мы почти поверили в то, что это было самоубийство.
— Оксана, вашему отставному супругу пора выйти из роли капитана Костина, — сказал Востров. — Человеку сорок лет, а он все еще простой опер.
— Киллеров мы взяли, через них вышли на Арчика. Это ваш человек, Илья Михайлович. Только зря вы за ним приехали. Здесь не рабовладельческий рынок. Мы людей не продаем.
— Это, наверное, какая-то ошибка. Жаль, что я не могу обсудить это с вами, Юрьев.
— Почему?
— Разные уровни, иные статусы. До Анисимова я еще снизойду, а до вас — извините. Но как актер вы мне нравитесь. Я хотел бы пригласить вас с женой к себе домой.
— Обязательно. Как только женюсь, так сразу же и приду к вам. Если к этому времени вы еще будете на свободе.
— Такими вещами не шутят, — сказал Острый и холодно улыбнулся.
— Вот и я о том же. Поэтому предлагаю вам явку с повинной.
Востров посмотрел на Максима как на яркую, но уже пустую упаковку от конфет, без интереса, но с гастрономическим уважением. Оксану он обласкал взглядом, потом повернулся к ней спиной и зашел в здание ОВД. Конечно, вовсе не для того чтобы сдаваться. Неужели к Анисимову намылился? За Арчика хлопотать?..
Вильям в свое время мог так же свободно наведаться к начальнику ОВД. Теперь вот Востров решил, что ему все дозволено. А вдруг он договорится с Анисимовым и тот замылит дело?
Востров уже ушел, а Оксана все еще завороженно смотрела ему вслед.
