Я с готовностью согласилась – ведь и впрямь никто никогда не слышал о том, чтобы потусторонние существа ошибались. Ни в одной сказке не было подобного. А потом я спросила:
– А кто еще знал, что вам приходят записки? Ваши, я имею в виду, Абигейл. Ведь угрожать мог лишь тот человек, который был курсе происходящего.
– Фаулер точно знал все, – нахмурилась герцогиня. – Но не только он, увы. Лучше я составлю список. А ведь это хорошая мысль, Виржиния. Странно, что она не пришла в голову детективам.
– Они не обладают теми же сведениями, что и я.
– И то верно.
Некоторое время мы потратили на составление и обсуждение списка. Абигейл внесла в него девять фамилий, а затем, подумав, размашисто приписала внизу общее – «прислуга». Фактически это означало, что узнать об угрозах мог любой, достаточно было сунуть какой-нибудь горничной два-три рейна.
Я-то надеялась, что круг подозреваемых сузится, но теперь… Впрочем, наверняка Эллис углядит нечто, прошедшее мимо моего внимания. На то он и лучший детектив Бромли, а то и всей Аксонии.
– Ах, да, Абигейл, – спохватилась я уже перед тем, как покинуть комнаты герцогини. – Не могли бы вы одолжить мне своих трав для легкого сна прямо сейчас, а не посылать со слугами? Не думаю, что успокоюсь сама после таких волнений…
– О, да, конечно, – кивнула Абигейл и прошла в спальню, чтобы спустя минуту вернуться с маленьким шелковым мешочком. – Просто заваривайте их и пейте на ночь. Как обычный чай… Доброй ночи, Виржиния, – запнулась она и добавила тихо: – И спасибо вам, что выслушали меня.
– Для того и нужны подруги, Абигейл, – улыбнулась я, стараясь вложить в простое движение губ всю ту доброту и нежность, которые испытывала к осунувшейся от переживаний, уже немолодой женщине, взвалившей на себя непосильную ношу управления целым герцогством. – Спокойных вам снов.
До своих комнат я добиралась, зевая на ходу. После разговора с Абигейл померкли даже неприятные впечатления от спиритического сеанса, зато навалилась смертельная усталость. Сил едва хватило на то, чтобы протереть лицо полотенцем, смоченным в воде с розовой эссенцией. В кои-то веки я разоблачалась, не пренебрегая помощью Магды. Письмо для Элисса, обдумывание произошедшего с медиумом, захваченные по наитию травы герцогини – все это отошло на второй план.
…И уже засыпая, я вспомнила, что так и не спросила Абигейл о красивой незнакомке в старомодном черном платье, примерещившейся мне на сеансе.
Неважно.
Подумаю об этом наутро.
Наверное…
Однако рассвет принес новые известия. Увы, неприятные. Абигейл так и не спустилась к завтраку; пост радушных и улыбчивых хозяев приняли Крис и Дэнни, или, вернее сказать, наследник титула, лорд Дагворт, маркиз Йольский, и его любезный брат лорд Даниэль Дагворт. В одинаковых скучных темно-коричневых костюмах они приветствовали гостей, вели светские беседы, всячески стараясь показать, что дела в Дэлингридже идут как нельзя лучше, а герцогиня просто изволит отдыхать.
Я попыталась навестить Абигейл, но высохший, как прошлогодняя фасоль, врач меня отговорил, ссылаясь на то, «леди необходим покой». Эмбер, которую также не пустили к подруге, расплакалась у меня на плече, а потом, донельзя расстроенная, удалилась в свои комнаты. Близнецов было невозможно подловить для разговора один на один. Фаулер за завтраком довольствовался чашкой горького кофе и сигарным дымом, всем своим видом демонстрируя, что лучше к нему сейчас не подходить. Доминик Синглтон не показывался на людях; поговаривали, что сердце пожилого эсквайра не выдержало вчерашнего происшествия на сеансе и ночью случился приступ.
Мне отчаянно хотелось сделать хоть что-нибудь, но вокруг не было решительно никого, с кем я могла бы поговорить. Беседы с леди Клэймор о том, мошенница миссис Халли или нет, наводили смертельную тоску. Прочие гости были необычно оживлены, голоса звучали громче обычного, то и дело слышался смех. Все это отдавало фарсом, дешевым театральным представлением.
– Леди Виржиния, оставьте ваш веер, неужели вам его не жаль? – Глэдис Клэймор осторожно забрала у меня истерзанную вещичку. Резные пластинки из мертвой кости, до горечи просоленный морем перламутр инкрустации – просто гимн смерти какой-то. – Что с вами сегодня такое? Переживаете за леди Абигейл? Не волнуйтесь, уж я-то ее знаю – она всех нас переживет. Такие не сдаются болезням.
«Это не болезнь! Кто-то нарочно подводит Абигейл к краю!» – хотелось крикнуть мне, но я промолчала и даже заставила себя улыбнуться:
– Вы правы, леди Клэймор. Я слишком разволновалась. Думаю, мне стоит побыть одной.
Глэдис качнула головой:
– Сидеть в пыльных покоях замка в таком состоянии? Не думаю, что это пойдет вам на пользу. Лучше оставайтесь здесь, на свежем воздухе. И съешьте уже хоть что-нибудь!
На свежем воздухе? Ну, конечно! Я составлю для Эллиса очередное письмо и сама отвезу его на станцию. Оденусь поскромнее, надвину на глаза шляпку, возьму из конюшни лошадь – никому и в голову не придет, что письмо везет графиня, а не ее служанка!
– Благодарю вас за прекрасную идею, леди Клэймор. Но, пожалуй, я воплощу ее несколько иначе… Увидимся за обедом, надеюсь!
– Конечно, – ободряюще улыбнулась она, заправляя золотистый локон за ухо. – До скорой встречи.
Кажется, Эвани говорила что-то о загадочном преследователе? В прошлый раз он не показывался, но пусть только попробует увязаться за мною сейчас! На дне моего сундука с вещами лежит револьвер отца, завернутый в тряпицу; после того случая с парикмахером-убийцей Эллис научил меня стрелять. Хоть и попадаю я от силы шагов с десяти, но большего и не надо.
На губах моих заиграла довольная улыбка.
Пожалуй, сейчас я даже хочу встретить этого преследователя. И уберегите его небеса от того, чтобы на меня напасть!
Письмо для Эллиса вышло сухим и подробным, как отчет управляющего по делам ренты. Пока я прыгающим почерком заполняла желтоватые листы бумаги, Эвани наведалась в конюшню и, как обычно, взяла лошадь – смирную соловую кобылку по кличке Марджори, уже старенькую, но, говорят, очень умную. Вместе с конюхом они дожидались меня за воротами замка. Вышла я не в светло-зеленом платье, в котором была с утра, а в темно-коричневом костюме для верховой езды, похожем на тот, в котором обычно прогуливалась на лошади мисс Тайлер. Если накинуть на плечи черный платок, то не будет видно светло-кремовую отделку на лифе и рукавах. Обменявшись с Эвани шляпками, мы и вовсе стали неразличимы – думаю, издалека даже Магда бы нас перепутала.
Дамское седло я не любила, как, впрочем, и верховую езду в целом. Однако рысь у умницы Марджори была плавная, а шаг так и вовсе ровный – как в омнибусе ехать. Солнце не так уж припекало, то и дело скрываясь за облаками; ветер с холмов приносил сладкий запах цветов; мои весьма скромные навыки наездницы не давали отвлекаться на посторонние мысли; ридикюль оттягивала успокаивающая тяжесть отцовского револьвера… Стоит ли удивляться, что через некоторое время я позабыла о возможном преследователе и всецело отдалась прогулке?
