- Один ко мне без оружия, остальные на месте, - крикнул я, как только расстояние позволило. Незнакомцы о чём-то перемолвились и не остановились - Фимка дал короткую очередь из пулемёта поверх их голов - вот теперь другое дело, сразу остановились и даже прилегли. Спустя минуту одетый в серое встал и начал приближаться,
- Наган в кобуру уберите, - негромко потребовал Миша, успевший отползти влево и выдвинуться вперёд.
Мужчина, а был он одет во френч из добротной ткани и брюки в тон, убрал оружие. Подойдя ко мне - единственному не замаскировавшемуся, он с недоумением посмотрел на брюки, обрезанные чуть выше колен - от постоянного ползания они напрочь протёрлись, и ставить заплаты уже было некуда, а для жаркого времени и тяжелого труда - нормальный прикид.
- Рот Фронт? - спросил этот полувоенный неуверенным голосом.
- Гитлер капут, - резонно согласился я. - Вы часом не зэков ведёте? - ходили в моё время разговоры про чёрные батальоны, составленные из осуждённых.
- Нет. Это обычные люди, прячущиеся в лесу от опасностей войны. Просто раньше они трудились на железной дороге, где форма и спецодежда, как правило, окрашены в цвета, на которых паровозная копоть не слишком заметна.
- И гуляют они исключительно с целью моциона, с трёхлинейками, поскольку лес, всё-таки. Вдруг зверь какой встретится, - согласно кивнул я. - Не откажите в любезности показать мне ваши документы.
Обычный паспорт поведал мне об имени и возрасте этого интеллигентного человека. Ещё я попросил партбилет - стаж не со времён Гражданской, но коммунистом он стал в возрасте двадцати восьми лет, то есть после прекращения членства в комсомоле.
- Не в райкоме работали? - задал я контрольный вопрос.
- В райкоме. В бухгалтерии.
- Чтобы между нами не возникло недопонимания, - приступил я к инструктажу, - здесь находится воинская часть Красной Армии, в расположение которой я вас допустить не могу, как не могу ознакомить ни с её составом, ни с решаемыми задачами.
- Пусть взрывчатку отдадут, - из-за дерева подсказала Ольга.
- А вам много надо?
- Всю несите.
- У вас несколько необычная форма, - вдруг сменил тему бухгалтер. Да, Ольга тоже в шортах и майке, как и я.
- О том, что руководство района не выполнило указание о расформировании ранее созданной партизанской базы, докладывать не буду, - поспешил я успокоить собеседника. Но тот не унимался:
- А вы тут в связи с прибытием пехотной дивизии для прочесывания леса от диверсантов?
Вот ведь неугомонный дядька - всё-то он желает знать.
- Не будем анализировать наших резонов, - попытался я как можно скорее его утихомирить и выпроводить, но не тут-то было:
- И вообще, юноша, раз вы так озабочены получением от нас взрывчатых веществ, то, несомненно, имеете представление об их использовании. Не откажите в любезности поделиться познаниями с моими товарищами.
Вот так вежливо и глубоко обоснованно он съел меня с потрохами - отказать в подобной просьбе решительно невозможно. Тем более, человеку, не расставшемуся с партбилетом, находясь в оккупации.
- Ладно, - тут же сдался я. Приводите курсантов через полтора часа. Сколько человек будет в учебной группе?
- Все семеро и будут. Те, что залегли после пулемётной очереди.
Я призадумался. Признать в том, что на нас надето, вражескую форму весьма затруднительно. Мы ведь даже не в характерных сапогах с короткими голенищами, а в ботинках. Да, в каждом ранце обязательно лежит пара с вложенными внутрь сапожной щёткой и баночкой ваксы. Поэтому скрыть факт ношения на работу одежды Вермахта, получится без особого труда. Расположение наше уже обнаружено, к классу диверсантов мы сами себя причислили, проявив интерес к тротилу. То есть - ничего ещё более секретного о себе мы не сообщим.
- Всё равно через полтора часа, - настоял на своём я. - Нам нужно составить учебный план и приготовить пособия.
- Хорошо, - кивнул бухгалтер и ушёл. А мы поспешили переодеться в штатское, спрятать в будке всё лишнее и разложить на брезенте то, что может потребоваться. Мы с Олей, как уже "засветившиеся" приняли на себя заботы о преподавании, а Ефим с Мишей спрятались, чтобы присматривать за нами и поглядывать по сторонам - мало ли каких сюрпризов можно ожидать от незнакомцев!
- О! У вас даже радиостанция имеется! - увидев антенны на крыше автомобильной будки, произнёс один из пришедших строем партизан.
- Давайте сразу договоримся - вы не видели нас, а мы - вас, - поспешил я прервать разговоры не по делу. - Рассаживайтесь кружком, да и приступим помолясь.
- Разве вы не комсомолец? - продолжил расспросы другой. Конечно, я ничего не ответил, а принялся втолковывать этим немолодым мужчинам то, чему меня относительно недавно научили товарищи. Вот, вроде и нехитрое дело, а тонкостей в нём воз и маленькая тележка. Кроме того имеется достаточно много разного рода взрывателей, обращаться с которыми нужно осмысленно. Урок получился насыщенным. Через некоторое время меня сменила Оля, а я вдруг призадумался - эта группа, скорее всего, связана с местным подпольем. Или не подпольем, но людьми имеющими подходы к разным всяким железнодорожным службам. А значит, имеет смысл рассказать им об угольных минах. То есть о тех, что выглядят, как кусок угля и, попав в паровозную топку, взрываются.
Вот о них я и поведал, когда подруга выдохлась и уступила "кафедру" мне.
- Поскольку тротил горит, если не инициирован капсюлем детонатором, то мину следует им снабдить, - вовремя подсказала моя "ассистентка". - Потом завернуть в чёрную бумагу, чтобы, если осыплется или отколется верхний слой, не сразу бросилась в глаза начинка. Ну и форму изделию следует придать неправильную, отрезав уголки или переплавив.... Пришлось переходить к теме выплавки взрывчатки из боеприпасов. Словом, быстро отделаться от учеников не получилось. К тому же люди они оказались не молодые - называли нас сынком и дочкой.
Ушли в сумерках и обещали послезавтра к полудню принести взрывчатки и несколько взрывателей, не похожих на те, что мы смогли им показать. Нас это устраивало, потому что Лючикина всё равно нужно дожидаться здесь.
- А зачем вам такая капитальная землянка? - на прощание спросил всё тот же бухгалтер. - Не зимовать же вы здесь собрались!
- Капитальная, потому что должна выдержать три зимы, а что мы собрались делать - не скажем, потому что не положено, - отрезал я.
- Может быть, поделитесь сведениями о положении на фронтах? - продолжил расспросы этот неуёмный. - Вы ведь слушаете радио.
- Сведения неутешительные. Собственно, то, что сообщают немцы - правда. Соврут они только, если скажут, что взяли Москву.
- Драпает Красная Армия - вздохнул один из дедов.
Я смолчал.
Только ушли партизаны - появился Лючикин. Шесть дней где-то пропадал.
