– А что нам известно о том, как майор спас жизнь сержанту Браунингу? – спросил Фэрли.
Дельфина протянула ему письмо, которое старательно написал Браунинг, и Библию. Николас передал их Фэрли, и тот внимательно ознакомился с текстами.
– Сержант Браунинг не умел ни читать, ни писать, дар речи он тоже утратил из-за ранения, однако его мать выучила с ним Библию наизусть. Повторяя про себя слова Священного Писания, сержант находил нужные ему слова в тексте, а потом переписывал их, чтобы составить описание всего, что с ним произошло. Вот таким образом он решил отблагодарить майора за спасение, – объяснила она.
– А что вы помните о спасении сержанта, майор Айвз? – поинтересовался Фэрли.
Стивен продолжал с изумлением взирать на своего слугу.
– Так это вы оказались без лошади в гуще атаки. Это вы перед сигналом рожка сказали о слабой надежде…
Браунинг закивал.
– Ваша лошадь пала, и вы остались стоять один, раненый, посреди поля. И вас чуть не растоптали насмерть.
Браунинг снова кивнул, его глаза заблестели.
– И что вы сделали? – спросил Фэрли Стивена.
– Все просто. Протянул ему руку, он схватился за нее, а ногой встал на мое стремя. Я так провез его несколько ярдов и ссадил в безопасном месте. Потом вернулся в атаку.
Дерлинг вскочил.
– Откуда мы знаем, что это правда? – Его лицо побагровело.
– Это правда, сержант? – спросил Фэрли.
Браунинг прижал руку к груди.
– И он держит в руках Библию, – добавила Дельфина, коротко улыбнувшись Питеру. Она увидела панику в его глазах.
– А другие обвинения? – крикнул Дерлинг. – Воровство и пренебрежение служебным долгом. Как офицер этого полка, я требую, чтобы он ответил на все обвинения.
Дельфина прикрыла глаза. Это будет легко сделать, разве не так? Стивен все не мог оторвать взгляда от Браунинга.
– У вас имеются свидетельства воровства против обвиняемого, майор Гастингс? – спросил Фэрли.
Тот вытащил из папки несколько листков.
– Здесь есть список вещей, найденных в квартире майора Айвза после того, как было выдвинуто обвинение. Позднее офицеры опознали их как свои вещи. Список был подписан вами, полковник Фэрли, и его светлостью Николасом Темберлеем в качестве ответственных за дознание. Позднее несколько офицеров приложили еще один список, где перечислялись пропавшие вещи. Вероятно, их потеряли, либо продали, либо отдали в залог. – Он покопался в бумагах и нашел то, что искал. – В частности, у меня есть письмо от лейтенанта Гринфилда. Несколько недель назад он явился в штаб конной гвардии с заявлением, что обнаружил принадлежавшее ему кольцо – довольно дорогую фамильную вещь – в ломбарде здесь, в Лондоне.
Фэрли повернулся к Николасу.
– Мог ли майор Айвз посетить эту лавку по возвращении в Лондон?
Николас покачал головой.
– Это было бы весьма затруднительно. Майор лечился и выздоравливал после полученных ран под моим неусыпным надзором. Кроме того, он ничего не видел в тот момент.
– Вместо него мог бы это сделать его слуга? – задал свой вопрос майор Гастингс.
– Камердинер майора Айвза погиб при Ватерлоо. Его единственным слугой в то время был сержант Браунинг. Думаю, вы согласитесь, что немому человеку было бы невозможно договариваться в лавке о цене заклада.
Браунинг открыл рот и еще раз продемонстрировал всем обрубок языка.
– Значит, был кто-то еще, кто заложил украденные вещи? – предположил Фэрли.
Николас пожал плечами.
– Я считаю, милорд, что это сделал сам вор.
Фэрли повернулся к Гастингсу.
– Что-то еще, майор?
Тут же поднялся Николас.
– Я хотел бы, чтобы свои доказательства представила леди Дельфина Сент-Джеймс.
Он предложил ей руку и вывел вперед. Дельфине подали стул, и она села неподалеку от стола судей.
Стивен смотрел, как она шла: с высоко поднятой головой, юбки завиваются вокруг стройных ног. Выражение лица – безмятежно. Проходя мимо, она глянула на него, сразу отвела глаза, ее щеки слегка порозовели. Стивен обратил внимание, что даже привычно свирепое выражение лица полкового хирурга смягчилось при виде ее, а сэр Донован Льюис улыбался красавице, можно сказать, с обожанием. Майор Гастингс часто заморгал, глядя на нее через очки.
– Что вы можете сказать, Дельфина? – обратился Фэрли к свояченице.
– Совсем недавно я кое-что обнаружила. – Она сделала паузу и оглядела собравшихся, потом Николаса, потом Дерлинга, которого пригвоздила к месту взглядом, полным презрения. Напряжение нарастало. Дельфина открыла ридикюль и достала ту самую книгу.
Дерлинг издал сдавленный стон.
– Я получила это в качестве подарка – довольно ценное издание стихов и…
– Вы получили ее в Брюсселе? – прервал ее Фэрли.
– Нет, мне подарили ее уже здесь, в Англии, на прошлой неделе, в доме моего отца.
– И кто ее вам подарил? – не унимался Фэрли.
– Это был подарок виконта Дерлинга, – ответствовала она. – В знак большого чувства. Моя мать, графиня Эйнзли, видела, как он преподнес подарок при отъезде из Ниланд-парка, если вам захочется допросить ее. Матушка посчитала это романтическим жестом.
– Я купил ее… в закладной лавке! – вскочив, выкрикнул Питер. Лицо его было красным, в цвет кителя, он заливался потом.
– В какой закладной лавке, Питер? – ласково осведомилась Дельфина.
– Что? В той же самой, которая в Степни!
Губы Фэрли сжались в узкую линию. Он бросил взгляд на майора Гастингса.
– Не помню, чтобы кто-то из нас упоминал, где именно располагается та лавка. Вы что-то говорили об этом, Гастингс?
Тот покачал головой.
– Нет, полковник.
Теперь Дерлинг побелел как полотно.
– Сядьте, капитан! – приказал Фэрли.
Питер опустился на краешек сиденья, вид у него был как у внезапно заболевшего.
– Лейтенант Гринфилд признал книгу своей. Внутри стоит имя его сестры и дата: одна тысяча восемьсот двенадцатый год. Последний раз он видел ее среди своих вещей в Брюсселе, где его соседом был капитан Питер Родейл. – Николас повернулся к Дельфине. – Вы что-нибудь нашли в книге, миледи?
– Внутри оказалась расписка на карточный долг – лежала между страницами.
Дерлинг опять было вскочил, но два охранника двинулись в его сторону, и он вынужден был сесть.
– Вот эта расписка, о которой говорила леди Дельфина. – Николас передал Фэрли залитый кровью листок. – Она выдана майору Айвзу и подписана капитаном Родейлом.
