– Я думал, что смогу сделать так, чтобы ты осталась здесь, но нет, не могу.
– Что?
– Ты заботилась обо мне. Я был – и сейчас! – благодарен тебе. Если бы не ты, я бы умер.
– Ты не… – Она сглотнула. – Ты всего лишь благодарен?
Стивен не ответил. Дельфина потрясенно вглядывалась в его лицо.
– И что мне делать? Что ты мне уготовил? С первого момента, когда я увидела тебя и ты заглянул в мои глаза, мне стало понятно, что ты меряешь меня совсем по другой шкале, предназначенной только для меня одной. Даже после того как ты с презрением отвернулся, я не могла позволить себе стать ниже той, какой увидела себя в твоих глазах. Я хотела… – Она не могла продолжать, не могла сказать о своей любви. Только не сейчас!
– Ты отлично освоила приемы игры, чтобы ставить мужчин на колени. Я думал, это что-то вроде спорта для тебя, что ты бессердечная, стравливаешь мужчин между собой, стараешься подобрать себе того, у кого титул выше, – проговорил он равнодушным голосом.
– Какой же мелкой ты меня считаешь.
Вдруг налетел порыв ветра, заиграл прядями, выбившимися из ее прически.
– Ты можешь очаровать любого – герцога и принца, офицера и дипломата. А теперь появился Дерлинг, на партию с которым так надеется твоя матушка и о котором не устает говорить твой брат. Они, в конце концов, приедут и заберут тебя отсюда?
Дельфина с удивлением смотрела на него.
– Откуда ты это узнал? Я никому не говорила… – Она заметила, как у него покраснело лицо, как напрягся рот. – Ты читал мои письма? Взял их? Но как это возможно?
Упали первые капли дождя. Они зашлепали с чмоканьем и оказались холодными словно лед. От неожиданности Дельфина задохнулась. Дождь хлынул как из ведра, и уже через несколько секунд они оба промокли до нитки. Волосы у него потемнели от воды, которая текла с его бровей. Рубашка прилипла к телу, обозначились бицепсы. Вода заливала ему лицо, вдоль шеи стекала за ворот. А он просто стоял и смотрел на нее. Дельфина не могла прийти в себя. Он смотрел на нее.
Это не был отсутствующий взгляд слепого человека. Она понимала, что ее лицо отражается у него в глазах. Стивен глядел на нее!
– Ты можешь видеть, – только и сказала она.
Стивен кивнул.
– И как давно? – В груди волной поднимался гнев. – Это ведь не началось прямо сейчас?
– Почти две недели назад, – пробормотал он. – Дельфина, я…
Она отшатнулась, не спуская с него взгляда.
– Две недели? И ты ничего не сказал об этом?
Стивен молчал.
– Почему? – спросила она. Слезы жгли глаза, горячие. Холодный дождь не мог остудить их. – Я так мечтала об этом, так надеялась, а ты даже не подумал мне сказать. Ты понимаешь, что это жестоко? – Еще одна догадка сразила ее. – Значит, когда зрение к тебе вернулось, ты забрал мои письма, то есть попросту украл! Вот так ты узнал про Дерлинга, да?
Он стоял под дождем, все так же молча разглядывая ее. Дождь капал с его ресниц, волос, выражение его лица было спокойным и непроницаемым.
– Это ты так хочешь избавиться от меня? – Ее сердце было разбито. Сжатую в кулак руку она приложила к груди. Боль была чудовищной.
И тут ей на память пришли те грубости, которые он высказал ей в галерее, как пытался услать ее отсюда. Надо повернуться и уйти! Она ничего не значит для него, ни сейчас, ни тогда, ни впредь. Она хотела его, любила его, а он ее предал. С ней так еще никто и никогда не поступал. Она стала его глазами, светом во тьме. Отгоняла от него ночные кошмары, боролась с его страхами, с его болью, ощущая их как свои собственные. Но теперь он способен видеть и поэтому больше не нуждается в ней. Украв ее письма, он сделал из нее посмешище и решил, что она должна выйти за Дерлинга. Какой дурой она была, когда понадеялась на его любовь. Он отвернулся от нее, и теперь уже навсегда.
Что ж, наступил ее черед. Дельфина резко развернулась на каблуках, слезы слепили ее. Стивен попытался удержать ее за руку, но она оттолкнула его с такой силой, что он пошатнулся. Теперь можно не осторожничать – он уже не слепой, больше не нуждается ни в ее заботе, ни в ее любви.
Уже от входной двери Дельфина бросила короткий взгляд назад. Стивен сидел на скамье: руки сложены на коленях, глаза закрыты, – а дождь нещадно его поливал.
Зайдя внутрь, она без сил оперлась о спинку стула и согнулась пополам от мучительной боли. Жгучие слезы мешались со стекавшей с нее холодной дождевой водой. Она не могла ни дышать, ни шевелиться, ни думать – так было больно.
Почувствовав прикосновение рук на своих плечах, Дельфина отшатнулась:
– Нет! Не трогай меня!
Обернувшись, она увидела Николаса, а не Стивена, который мрачно смотрел на нее. Потом снял сюртук и, накинув ей на плечи, открыл свои объятия. Она стояла и плакала, уткнувшись ему в грудь.
– Могу я узнать, что случилось?
Дельфина подняла на него глаза.
– Он может видеть. Ты знал об этом?
Николас удивленно приподнял брови.
– Нет.
– Уже две недели.
– Хочешь, я вызову его на дуэль? Теперь он способен стреляться.
Дельфина с ужасом посмотрела на него и поняла, что это мрачная шутка.
Продолжая обнимать за плечи, Николас отвел ее к себе в кабинет, плеснул в стакан виски и вложил его ей в руку.
– Выпей.
Дельфина поморщилась.
– Мне не нужно…
– Выпей, – скомандовал Николас. – Ты вся дрожишь.
Она сделала глоток и почувствовала, как жидкий огонь стек по пищеводу в желудок.
Николас дернул за шнур звонка.
– Приготовьте наверху для леди Дельфины горячую ванну, – приказал он лакею, который явился на вызов. – Что теперь будешь делать? – спросил, когда дверь снова закрылась.
Дельфина продолжала кутаться в его сюртук, хотя и он уже промок, как и ее платье.
– Я не могу оставаться здесь. Во всяком случае, сейчас.
– Прикажу подготовить карету, и утром отправишься в Ниланд-парк.
– Нет, – остановила она его. – Я хочу уехать прямо сейчас, сегодня. Чем скорее, тем лучше.
– Я это устрою. Но если вдруг передумаешь…
Дельфина вздернула подбородок.
– Не передумаю.
– Бегством ты ничего не решишь, Дилли.
– Разве отступление не предусмотрено тактикой ведения военных действий?
Он сложил на груди руки.
– А что, дело дошло до военных действий?
Дельфина задумалась. Николас казался мрачным, грозным, и ей стало неспокойно: вдруг он расправится со Стивеном в ее отсутствие.
