Впрочем, как чуть позже выяснилось, на самом деле в подошедшей к городу Орде пятидесяти тысяч уже не насчитывалось. Потому что дезертирство из нее началось еще до момента выхода отрада из столицы людей. Ну а на марше развернулось в полную силу…
Информация пленных полностью подтвердила предположения людей. Подспудные свары и разборки между родами и племенными союзами этой столь неожиданно для всех появившейся Орды начались почти сразу же после того, как Зов Ыхлыга притянул орков в Эл-Северин. Ну а с того момента, как Марелборо с помощью Троя убил призвавшего орков в столицу людей Темного бога, количество этих свар резко возросло. И к тому времени, как эта часть Орды вышла за ворота Эл-Северина, они уже достигли такого градуса, при котором некоторые орки были на грани того, чтобы вцепиться в глотки своим собратьям… Так что удивляться тому, что за пару дней до подхода к Сажегонту твари начали разбегаться уже не поодиночке и малыми группами, а целыми родами, совершенно не стоило. Скорее можно было удивиться тому, что до Сажегонта дошла большая часть двинувшегося на город отряда…
Но это ничуть не умаляло одержанную людьми победу. Ибо, как бы там ни было, главное было сделано — вышедшая из Эл-Северина Орда численностью в пятьдесят тысяч орков совершенно точно уже не вернется обратно и не усилит его гарнизон. При этом потери людей составили едва десятую часть от того, что потеряли орки. Впрочем, в первую очередь благодаря Элиоту Пантиопету и остальным магам, которые сумели вытянуть с того света большую часть тяжело раненных… И Верховный маг утверждал, что ни на его памяти, ни вообще в известной ему истории еще не было столь безоговорочной победы, достигнутой при столь незначительных потерях. Обычно люди платили за победу куда большую цену. Как, например, это и случилось под Павилиолом…
— …мне надо знать, Трой, сколько человек вы с Алвуром сможете провести в Верхний город, — закончил Марелборо. А затем после короткой паузы добавил: — Сам понимаешь, после тех потерь, которые мы понесли под Павилиолом, все прежние наши планы ушли псу под хвост. И теперь единственным шансом сделать то, что мы собирались, теперь стало ударить по верхушке оставшейся в городе части Орды так, чтобы не только выбить максимум шаманов и вождей, но и вообще лишить орков всякого руководства, — император сделал паузу, окинул Алого герцога испытующим взглядом, а затем тихо уточнил: — Или ты готов отказаться от попытки спасти людей?
Трой помрачнел и боднул императора тяжелым взглядом.
— Нет, это обязательно надо сделать!
Марелборо молча кивнул, продолжая все так же испытующе смотреть на своего побратима…
Да уж, под Павилиолом люди знатно умылись кровью… То есть ни о каком разгроме там речи не шло. Скорее… скорее это можно было характеризовать как «все пошло по обычному сценарию». Обычному для битвы людей с орками… Впрочем, Игреон Асвартен вместе с графом Шоггир, возглавлявший ту часть армии людей, что ушла к Павилиолу, тоже попытался провернуть трюк с нарушенным ритуалом. Но, в отличие от Троя с Элиотом Пантиопетом, им не повезло. Потому что Малый круг шаманов той Орды, что подошла к Павилиолу, выбрал для камлания совсем не то место, в котором был закопан амулет. То ли подобных удобных мест было слишком много, то ли… то ли ничего столь же удобного, как у Сажегонта, просто не было. Так что разрушить ритуал не удалось. И потому все пошло как обычно — тяжело, кроваво, с бойней на стенах, с прорывом ко второй линии, с уличной резней, во время которой размен в лучшем случае был один на один, а чаще всего и один на двое… То есть маги сумели отразить ритуал шаманов, но не сумели особенно помочь воинам. Шаманы ударили вновь. Орки прорвались на стену. Маги выпустили огненную волну, очистив стену и отбросив орков. Шаманы ударили снова… Орки захватили первую линию стены, схватка сместилась на улицы, перегороженные наспех возведенными баррикадами. Ну и так далее…
Поэтому от того отряда, который ушел к Павилиолу, остались, так сказать, рожки да ножки… То есть по большому счету свою задачу он все равно выполнил. Потому что, несмотря на тяжелейшие потери, ни один из орков, ушедших к Павилиолу, обратно в Эл-Северин так и не вернулся. Но… но соотношение сил между орками, засевшими за стенами столицы людей, и армией людей из-за этих потерь практически не поменялось. Ибо от отряда, ушедшего на помощь, практически ничего не осталось. А то, что осталось, сейчас заполняло госпитали, больницы, трактиры, а также дома и сеновалы жителей Павилиола, чьи жены и дочери сейчас самоотверженно ухаживали за своими израненными защитниками. Так что на одного человека армии людей, который должен был пойти на штурм могучих стен Эл-Северина по-прежнему, приходилось по два-три орка, стоящих на этих стенах. А это значило, что главная задача, ради которой и была предпринята попытка выманить часть орков за стены Эл-Северина, выполнена не была…
Трой задумался.
— Ну-у-у… думаю, что человек шесть провести сможем.
— Шесть — мало, — мотнул головой Марелборо.
— То есть? — удивился герцог Арвендейл. — Разговор же шел о тебе одном или я что-то не понял? Ну еще пару воинов прихватим плюс я, Алвур и Беневьер. Он нужен, потому что лучше всех знает всякие скрытые проходы и тайные укрытия. Зачем больше-то? Нам же не столько сражаться там надо будет, сколько суметь тебя увести. Даже если тебя будет шатать после отката.
— В Эл-Северин пойдут три мага, а не один, — серьезно ответил Марелборо. — Я, Элиот Пантиопет и Игреон Асвартен. Для того что нам надо сделать — меня одного мало. Да и то не факт, что трое справятся. Но в этом случае шанс будет. Точно. Если мы выложимся по полной. А мы выложимся. Но после этого нас свалит такой откат, что где-то с полчаса нам даже шевелиться будет сложно. И все это время остальным придется защищать наши тушки от толпы орков, которая будет изо всех сил пытаться до них добраться. Понимаешь?
Трой несколько мгновений напряженно смотрел на императора, после чего медленно кивнул. А потом тихо спросил:
— Я не спрашиваю, что будет с нами — это и так ясно, я хочу тебя спросить — а ты подумал, что, если мы не справимся и они смогут добраться до ваших тушек, будет с империей?..
11
Трой проснулся за мгновение до того, как Алвур дотронулся до его плеча.
— Что? — тихо прошептал он, открыв глаза. — Пора?
Побратим молча кивнул. Трой осторожно подтянул ноги и сел, а затем… смачно зевнул и покосился на виднеющееся сквозь выбитое окно небо. Хм, судя по всему, поспать ему удалось всего часа четыре. Чего, с учетом того что три предыдущие ночи были практически бессонные, да и днем перехватить удавалось только частично, явно было маловато. Особенно в свете того, что три предыдущие ночи он не только не спал, но еще и, так сказать, активно двигался. Так что усталость никуда не ушла. Только немного притихла. Ну да, а куда деваться? Усталость — главный спутник любой войны. И дело не только в том напряжении, которое испытывают люди в бою. Боевые схватки на самом деле — лишь наиболее яркая, но наименее продолжительная часть войны. Однако и все остальные занятия на войне требуют большого напряжения сил. Если посчитать, сколько времени солдат либо куда-то идет, причем, как правило, по не самым хорошим дорогам и навьюченный донельзя, либо что-то копает, рубит и строит, то окажется, что эти занятия занимают половину всей войны. А все остальное — от тех самих боевых схваток до отдыха, чистки и починки снаряжения, а также выздоровления после ран и увечий умещается во вторую половину.
