— На станцию и после станции продолжается. А я лично ехал не на станцию. На переезде стоял — это точно. Семафор красный был минут, наверное, пятнадцать — все поезд какой-то ждали, — Малявин брезгливо поморщился. — Поезда тоже мне, чайники худые… Я ж вам объясняю русским языком — экскаватор мне достать нужно было, и ехал я в автохозяйство к Мужайле Павлу Тихоновичу, — он снова обернулся к молчавшему Кулешову, словно ища у него поддержки. — Он потом экскаватор пригнал в Лесное на пару часов.
— В автохозяйство через переезд — это в Сочи через Киев ехать, Денис Григорич, — заметил Кулешов. — Не с руки что-то.
— Так я еще в одно место заскочить должен был. В одну фирму на Рязанке. Насчет оборудования.
— И где эта фирма находится? — спросил Никита.
— У поворота на Бронницы… Где торговый центр «Автомир». Мне оборудование надо было забрать, что мы там заказывали. Поэтому я и поехал через переезд, чтоб потом сразу на Рязанку выскочить. Да вот там и застрял.
— Ну хорошо. Ясно, — Никита пока решил не настаивать. — Когда вы по этой дороге ехали в направлении переезда, ничего подозрительного не заметили?
— Нет, не заметил я ничего, — лицо Малявина помрачнело. — Понятно, почему вы меня об этом спрашиваете. Но я ничего такого не видел. И никого. Ни одной живой души на дороге. Машин встречных и то мало было. Совсем пустая трасса. Наталья Павловна-то на электричку 8:45 шла, а уж когда я ехал-то, уже в одиннадцатом часу!
— Вы же сказали — не виделись вы с ней утром, откуда же знаете, на какую она электричку шла?
— А мне, для того чтобы знать это, видеть ее совсем не обязательно было, — едко отрезал Малявин. — Она на этой электричке, да будет вам известно, только и ездила. Это ж голутвинская, скорая. А если на дачный сядешь или на коломенскую, то на каждой платформе стоять будешь по сто лет.
— Когда вы узнали об убийстве? — спросил Никита.
— Когда? Когда уж милиция в Лесное заявилась по второму разу. Вы ведь и утром приезжали тоже, как мне Журавлева сказала.
— Приезжали. Только не утром, а днем, — Никита окинул его взглядом с ног до головы. — И, между прочим, вас в Лесном не было. А экскаватор, который вы доставать ездили, — вот он как раз уже был, грохотал, трудился. Опередил вас, выходит.
— Но я ж объясняю: я после автохозяйства на фирму заезжал на Рязанском шоссе, — Малявин покраснел. — Это тоже, знаете, быстро, в один миг, не делается. Надо было договориться, оборудование проверить. В Лесное я вернулся а начале первого. Долорес Дмитриевна доложила мне чуть ли не с порога — у нас, мол, милиция была, только уехала. А потом, где-то уж после обеда, вы снова явились. Ну и уж тут мы про убийство узнали…
«Снова какой-то бестолковый, беспредметный разговор получается, — с тоской подумал Никита. — И снова толчемся на одном месте и ничего конкретного. И показания этой старухи с переезда, дежурной, никакой пользы не принесли. Он и не отрицает, что был там, что ехал той же дорогой, которой шла Филологова… И почему это Кулешов сказал про него, что он сутяжник по натуре? Он ведь и не спорит с нами вроде, просто на каждый вопрос у него уже ответ заготовлен: это было вот так, а это так. Но, черт возьми, мы так с ним эту бодягу тут и до вечера не кончим!»
— Откройте багажник! — бросил он Малявину. Надо было как-то обрубить этот бубнеж, эту нудную говорильню.
— А это зачем? А это с какой радости, простите? — глухо спросил Малявин.
— Я хочу взглянуть на… — Никита встретился с ним взглядом. Стоп. А вот это уже интересно. Такая бурная реакция. Что это с ним? Чего это он так взвился? — Я хочу взглянуть на содержимое вашего багажника.
Никита положил руку на шершавую от грязи крышку багажника — свой джип Малявин, видно, давненько не мыл, предоставляя эту заботу осенним дождям.
— Это что же, обыск? Вы меня обыскиваете? — Малявин оглянулся на Кулешова.
— Это не обыск, — ответил тот скромно. — Пожалуйста, предъявите нам, содержимое вашего багажника добровольно.
— Но с какой стати, зачем? Я не понимаю.
— Служба ГИБДД проводит на этом участке трассы плановый профилактический досмотр автотранспорта, — нашелся Кулешов. — Вы ведь; как законопослушный гражданин, подчинитесь требованиям госавтоинспектора?
— Я-то подчинюсь. Но вот жалобу завтра в прокуратуру напишу. Произвол какой-то — останавливают человека на дороге, шарят у него в машине, хватают, руки выкручивают…
— Ну кто вам руки-то выкручивает, Денис Григорич? — спросил Кулешов.
— Нате ключи, вскрывайте сами мой багажник. Или можете вообще замок сломать — нате! — Малявин шумно выражал гнев и негодование. Но Колосову казалось; что гневом этим он пытается скрыть какое-то другое, гораздо более сильное чувство.
«Что же это у него в багажнике? — подумал он. — Неужели то, что мы тате безуспешно искали — главный вещдок: свинцовая труба или дубинка со следами крови?!»
Крышка багажника плавно поднялась и…
— Это еще что такое? — изумленно спросил Кулешов, наклоняясь вперед. — Это что за агрегат?
В багажнике в прозрачном пластиковом чехле лежали металлические трубки, небольшой экран с клавиатурой и…
— Это… Это, брат, кажется, металлоискатель, вот что это такое, — сказал Никита. Очертания «агрегата» были ему знакомы. Но от обычной армейской минной «пищалки» этот, в багажнике, отличался очень многим.
— Металлоискатель? — Кулешов пристально посмотрел на Малявина.
— Денис Григорич, вы что же это, в поисковики, что ли, в Лесном записались? Снаряды с войны оставшиеся по лесам ищете?
— А это не для снарядов, — ответил Никита, осторожно извлекая металлоискатель из багажника и снимая с него чехол. — Ведь это прибор не для снарядов и не для мин, правда, Денис Григорьевич?
Малявин молчал. Грубоватое лицо его выражало злость и досаду.
— Это не для мин, совсем не для них, — Никита обращался с металлоискателем умело. Было дело — приходилось держать и такие фишки в руках. Пусть и не столь дорогие и навороченные— с портативным компьютером, с химическим анализатором, со спектрографом. — Это совсем для другого…
— А для чего тогда? — Кулешов протянул руку, чтобы дотронуться до «агрегата», и Никита впервые заметил у него на пальце обручальное кольцо.
Он включил металлоискатель — тот был легок и дьявольски удобен в обращении — и поднес его к забрызганному грязью металлическому диску на заднем колесе машины. Металлоискатель издал дребезжащий писк. Никита поднял его повыше, поднес к руке Кулешова. Металлоискатель снова среагировал, но звук на этот раз был тонкий, мелодичный, похожий на звон хрусталя.
— А на мониторе пояснение-анализ, видишь? То был металл с примесями, а это вот — золото, — сказал он Кулешову. — На разный металл откликается по-разному. Такие чуткие машинки себе приобретают профессиональные кладоискатели за очень большие деньги Разве не прав я, Денис Григорьевич?
