К сопровождению Максут-Хана подъехал всадник, размерами больше смахивающий на нео. Его фенакодус тоже был ненормально огромным: судя по слезшей коже и безумно выпученным глазам, скакуна прожигали в Поле Смерти, чтоб он смог соответствовать размерам своего хозяина.
– Это Кара-Даг, – представил своего воина Максут-Хан. – Человек-скала, борец. Он учился боевым искусствам у китайских шайнов из монастыря Малолесье.
Кара-Даг спрыгнул с фенакодуса, земля затряслась и загудела, приняв его вес. Воин снял шлем, и Лан увидел похожую на казан для плова лысую голову, покрытую крупными чешуйками темно-серого цвета. Кара-Даг бросил под ноги пояс с мечом и двумя пистолями, затем принялся стягивать доспех.
Титан, поджав губы, изучал соперника. В ярком свете солнца на могучих мускулах киборга лежали глянцевые блики. Маленькие, близко посаженные глазки Кара-Дага ничего не выражали. Лан заметил, что из-под чешуек на плечах и торсе шайна-великана сочится лимфа, и понял, что здесь тоже имело место воздействие Полей Смерти.
– Он выглядит серьезно, – сказал Лан.
– Не учи отца детей делать, – отозвался Титан и вышел навстречу Кара-Дагу.
– Чаю хочется, – неожиданно сказал великан. – Жарко очень, – он похлопал себя по бокам, с хрустом сжал и разжал кулаки, потом пригнулся в борцовской стойке.
Титан ничего ему не ответил, он с ходу принял фронтальную боксерскую стойку, дав понять, что сопли жевать не собирается, а будет атаковать и контратаковать до победного завершения поединка.
– Можете начинать, – милостиво позволил Максут-Хан, и Лан тут же почувствовал по отношению к нему жгучую ненависть. Несмотря на умный взгляд и сдержанную речь, предводитель шайнов показался ему кем-то вроде капризного ребенка, который решил, что ему позволено играть чужими жизнями от скуки или из-за собственных капризов. Спрашивается, какого шама его принесло в чужие земли? Если бы не его орда, то Лан, Титан, Мара, Сияна и Свалочник уже были бы возле МКАДа, а может – даже в Москве.
Титан и Кара-Даг кинулись друг на друга, как два бойцовских крысопса. Великан попытался обхватить киборга, но бывший гладиатор одним движением отвел руки противника в стороны, врезал лбом шайну в лицо, а затем провел пару молниеносных ударов в корпус и завершил серию прекрасно поставленным апперкотом. Кара-Даг отшатнулся, но тут же перешел в контрнаступление. Ударил ногой, и она рассекла воздух, точно выпущенное из баллисты бревно. Титан не ожидал такой прыти, но все же успел пригнуться, иначе его танталовый череп раскололся бы на тысячу обломков. Киборг ударил, целя кулаком великану под ложечку, но шайн блокировал удар ладонью. Титан ударил еще раз, Кара-Даг поймал киборга за руку и сейчас же швырнул через бедро.
Титан проехался по полю на брюхе, вспахивая землю. Но лежащим старый чемпион оставался недолго, раз-два – и он снова на ногах и готов продолжать бой. Далее Титан действовал осторожнее, не позволяя себя захватить, он пробовал оборону противника с дальнего расстояния и не стеснялся отступать, если натиск Кара-Дага становился слишком уж неистовым. Грохот ударов, которыми обменивались бойцы, был слышен, наверное, и за стенами заводского корпуса, в цехах, где пряталось неспособное сражаться население Одинцово, а, быть может, даже во Власихе.
– Он твердый, как бетон! – пожаловался Титан Лану, разойдясь с Кара-Дагом после очередной неудачной атаки. – Я как будто гранитного Ленина избиваю!
– Используй огнемет! – иного совета Лан дать не мог.
– Еще чего! Это неспортивно! – Титан сплюнул. – Найду его слабое место!
– По орехам! По орехам бей! – напутствовал его вдогонку Гаврила Никифорович.
И снова тишина взорвалась грохотом ударов. Титан увеличил скорость, теперь он двигался так быстро, что человеческий глаз едва мог за ним уследить. Руки стали стремительнее плетей, ноги – резвее несущихся по нарезам ствола пуль. Ударив несколько раз противника в корпус и в голову, он успевал избежать его захвата, обойти и еще крепко наподдать великану в область почек. Но шайн казался неуязвимым. С другой стороны, и Титан тоже вроде не унывал и не терял сил и темпа. Ну, на непосвященный взгляд так казалось…
– Если через две минуты он не упадет, то я – труп! – бросил Титан Лану во время передышки, которая длилась не более нескольких мгновений.
Бойцы снова сошлись, и от Лана не укрылось отчаяние, с которым теперь атаковал старый чемпион. Киборг был на грани: то ли из-за пресловутой танталовой пыли, которая забила ему органы, а может этот поединок неожиданно оказался за пределами его сверхчеловеческих сил… Но было очевидно, что исход боя решится в считаные секунды.
И он решился.
Титан бил, Кара-Даг блокировал удары, размахивая лапами, словно жук-медведь. В какой-то момент киборг смог в очередной раз пробить оборону великана: каблук чемпиона угодил точно в центр груди шайна, оставив в чешуе мутанта заметное углубление.
Кара-Даг завалился вперед, упал на одно колено. Титан не преминул развить успех: ударил, целя великану в голову, ногой справа. Кара-Даг закрылся предплечьем, киборг ударил ногой слева, и шайн поймал его за колено, зажал голень между своим плечом и шеей, а потом свободной рукой – ребром ладони – рубанул Титана по бедру.
Танталовая кость сломалась со звуком лопнувшего рельса. Титан сразу же потерял равновесие, но Кара-Даг не позволил ему упасть. Великан вскочил легко, словно жеребенок фенакодуса, подхватил Титана, поднял над собой, а потом рухнул назад, с силой приложив киборга головой об землю.
Когда Кара-Даг взгромоздился на Титана и схватил его за шею, намереваясь сломать хребет, киборг не сопротивлялся. Лан понял, что старый чемпион или уже мертв, или в глубоком нокауте.
Максут-Хан поджал губы и несколько раз глубокомысленно кивнул. Казалось, иного исхода поединка он не ожидал. Предводитель шайнов был удовлетворен, что убийца его брата побежден – вот так показательно, на глазах у бойцов двух воинств. Теперь он ждал, когда Кара-Даг завершит дело: оставалось лишь чуть сильнее сжать хватку.
Лан застыл, стиснув до хруста на винтовке пальцы. Что он мог поделать? Титан знал, на что идет. Будучи гладиатором, киборг прошел через сотни сражений, он целиком и полностью принимал правила этой смертельной игры. В поединках один на один судьбу побежденного решает только победитель.
Никто не услышал звука выстрела. Просто на широком лбу Кара-Дага вдруг образовался похожий на звезду разрыв. Похоже, пуля не пробила кость, великан недоверчиво прикоснулся к ручейку крови, расчертившему чешуйчатое лицо.
Второй выстрел прогремел отчетливо, возможно, потому что его уже ожидали. Пуля вошла великану в глазницу и поразила мозг. Кара-Даг упал и забился в агонии, его чудовищный фенакодус взвыл, словно очень большой крысопес.
Вмешательство в поединок изумило всех – и шайнов, и Лана с товарищами. Все завертели головами в поисках того, кто дерзнул нарушить правило честного боя.
Лан увидел, что Глебка стоит с пистолетом в вытянутой руке. Глаза парня пылали, как злые угольки, а рот превратился в едва заметную щелочку.
