Те послушались.
– Если раскрыть тайну феникса, то он погибнет. Безликие не дремлют. Вы этого хотите?
Никто не ответил. От порывов сильного ветра снова задрожали стекла, и я вздрогнула.
– Значит, ответ отрицательный. Рад, что у вас имеются честь и достоинство.
С этими словами Эжен развернулся ко мне:
– Садитесь, адептка Карайя. Я ставлю вам зачет.
Зеленых искр в его глазах стало больше.
На негнущихся ногах я прошла к парте и села на место. Уставилась в одну точку и просидела так до конца пары. Когда раздался звон колокола, я осталась в аудитории. Смысла бежать не было. Все равно найдет. Пока я сидела и тряслась от страха или от волнения, даже не знаю, чего было больше, помещение для занятий опустело. Дверь захлопнулась с громким звуком. Или мне так показалось? Я в очередной раз за последние два часа вздрогнула.
Эжен обошел свой стол, скрестил руки на груди и уставился на меня. Я чувствовала его взгляд, но поднять глаза не могла.
– Я не знала, – выпалила я.
Тишина.
– Я бы никогда так не поступила.
Он по-прежнему молчал. Я закрыла лицо руками, пытаясь успокоиться.
– Почему ты тут? Почему не пытаешься сбежать? Ты что, совсем меня не боишься?
И голос у него хриплый, обволакивающий.
Боюсь. Боюсь, что кто-то догадается и охотники тебя настигнут. Твоя гибель будет полностью моей виной. Я за тебя боюсь. Я не знаю уже, как без тебя дышать.
– Простите меня.
– Это не ответ на мои вопросы.
Знаю. Но говорить не могу. Слова застревают в горле. А нужно столько сказать, объяснить…
Я встала. В глазах резко потемнело, а спину взяла в тиски сильная боль. Я схватилась за парту.
– Риана, – крик Эжена показался далеким.
Никаких чувств не осталось, кроме агонии.
Главное – нельзя потерять сознание.
Новая волна боли прокатилась уже по всему телу. Я вцепилась в поверхность стола сильнее, согнулась, пытаясь справиться с головокружением.
– Риана, что с тобой? Что болит? Где? – рядом раздался встревоженный голос мага.
– Не дайте мне потерять сознание, – пролепетала я.
Просто знала, что нельзя. Откуда-то была такая уверенность.
Боль снова пришла, стискивая в объятиях. Я пошатнулась и упала бы, если бы темный колдун не подхватил меня.
– Где болит? Где? Риана, где? – настойчиво повторял он вопрос.
В глазах опять потемнело.
– Спина, – прохрипела я, чувствуя, как его ладони касаются моей щеки.
– Потерпи, сейчас помогу, – ответил мужчина, подхватывая меня на руки.
Мы куда-то переносились, судя по ощущениям. Кругом пылало пламя. Эжен что-то шептал, но агония не исчезала. Я стиснула зубы, чтобы не выдать, насколько мне плохо.
Я все-таки кричала. От боли. Губы уже были искусаны до крови, а странная ломка продолжалась. В сознание я пришла лишь на мгновение, обнаружив, что голова моя лежит на коленях темного мага, а руки вцепились в его костюм. В этот момент Эжен рывком разорвал мою рубашку на спине. Повисла долгая тишина.
– Риана… – бессильно застонал он. – Что же ты мне не сказала?
Ответить я не смогла, потому что боль вернулась. И больше не дала передышек до вечера. Это было страшно. Ужасно. Невыносимо.
А потом все исчезло, словно и не приходило, а я ощутила небывалую легкость. Открыла глаза и, если бы могла, снова закричала бы.
Вокруг меня был огонь. Где я?
– Тише, тише, глупая. Он не причинит тебе вреда. Никогда не причинит, – раздался рядом голос Эжена.
Повернулась и осознала, что это вовсе и не пламя, а крылья. Огромные, желтовато-красные с оранжевыми всполохами. Красивые сказочные крылья, дававшие чувство уюта и спокойствия. Я потянулась к ним, прикоснулась. Надо же, по ощущениям обычное птичье перо, только мягкое и теплое. Осторожно провела рукой, погладила. И, боги, как мне захотелось иметь хотя бы одно такое перышко! Светлое, пушистое, ласковое.
– А они не выпадают? – осторожно спросила я, зная, что обладатель этого сокровища лежит рядом.
– Нет.
– Жаль, – со вздохом ответила я.
– Почему? Ты любишь общипанных птиц? – изумился Эжен.
– Я себе такое перышко хочу. Подарите, а? – шепотом попросила я. – Для вас ради него что угодно сделаю.
Послышался хохот. Я резко обернулась и уставилась на Гарда, Владу и Лана, сидевших неподалеку на диванчике.
Покраснела, осознав, что я явно не то сказала. Но иметь перо хотелось до зубовного скрежета.
– Хотите, я всю академию до блеска отмою? – предложила я.
Снова раздался смех. Я подняла глаза и утонула во взгляде Эжена. Зеленых всполохов в нем не было.
– Вы ведь перестали на меня сердиться, да? У вас глаза опять золотые, – выдала я.
Темный маг не шевелился. Смотрел на меня напряженно и с явным недоверием.
Я бы подумала, что он чего-то опасается или даже боится, но знала, что подобного с ним не случается. Он же феникс. Тот самый легендарный феникс!
– Ты и правда хочешь мое перо? – тихо спросил он.
– До безумия, – созналась я. – Я так редко вас о чем-то прошу, но сейчас… Я обещаю, что никогда и ни о чем больше не буду вас просить, – прошептала я, снова поглаживая его крыло. То, что было в поле моего зрения.
Темный колдун странно на меня покосился, замирая от прикосновений. А у меня руки просто тянулись к перьям. Я не могла остановиться. Наваждение какое-то. Маг неожиданно закрыл глаза и как-то блаженно улыбнулся.
– Профессор Эжен, так что там насчет перышка? – напомнила я.
– Подарю, но позже, – спокойно сказал он.
– Ой, спасибо, – улыбнулась я. – А как они крепятся? Можно посмотреть и пощупать?
Эжен молча перевернулся на живот.
– Она совсем тебя не боится. А ты переживал, – сказал Лан, прищуриваясь и наливая себя вина из темной бутылки, слегка покрытой пылью.
Интересно, а давно они тут сидят и пьют?
Пока маги наслаждались напитком, я ощупала и осмотрела крылья. И только потом осознала, что сделала.
– Ой. – Я сползла с постели и попятилась.
– Куда? – удивился Эжен.
От тебя подальше.
– И не надейся. Ты мои осмотрела, а я твои – нет, – выдал Эжен, поднимаясь и явно читая мои мысли по выражению лица.
В смысле? У меня что, уже появились крылья? А почему я ничего не чувствую?
Подскочила к зеркалу и уставилась на два белоснежных крыла за спиной. Недоверчиво ощупала, подпрыгнула, обернулась к магам. Эжен стоял ко мне ближе всех и улыбался. Я зажмурилась и представила себе крылья бабочки, поймав дружный «ох». Открыла глаза. Хм… я громадный мотылек! Хотелось помчаться по комнате с радостным визгом и выпорхнуть из окна. Впрочем, успеется.
