Лан и Гард обреченно посмотрели на меня. Синхронно вздохнули, переглянулись.
– Может, сначала успокоишься? – спросил Гард, кивком головы показывая на кресло и явно предлагая мне сесть.
– Я спокоен, – отозвался, начиная нервничать.
– У тебя глаза цвет поменяли, – вздохнул Лан.
Это могло означать только одно: я упустил охотников. Твою ж, темные силы, матушку! Бездна нерушимая!
Перед глазами все потемнело. Спину опалило жаром.
Вдох. Выдох.
Нельзя терять контроль.
Да, теперь все придется начинать сначала. Раз шестая попытка не увенчалась у них успехом, древняя магия снова сработала. Значит, если увижу их – не узнаю. Они меня тоже. Но снова искать…
– Кого я должен благодарить за то, что проспал тут сутки? – сориентировался я, стараясь не перейти на крик.
Столько усилий, и все зря! Руки непроизвольно сжались. Я снова резко выдохнул, удерживая силу внутри себя.
– Сонные чары наслал я, чтобы ты не сделал чего-то, о чем потом будешь жалеть, – спокойно ответил Лан.
Неожиданный ответ. Уставился на друга, нахмурился.
– Ничего не понимаю! Кто-нибудь объяснит мне происходящее или нет? – рявкнул я, прикидывая, сильно ли расстроится Гард, если я превращу в пепел его рабочий стол.
– Эжен, – верно оценил мой взгляд Лан, – успокойся. Что ты хочешь знать?
– Меня интересует в первую очередь, кто не дал мне пойти по следу? – прошипел я.
– Риана, – ответил Гард.
– Что? – удивился я, замирая на месте.
Нет, я помнил, как девчонка твердила мне «нет», но до последнего не верил, что она меня могла остановить. Но ведь друзья не станут обманывать.
– И как? – развел я руками, пытаясь вспомнить, как закрывал портал. Мысли путались, а разум отказывался воспринимать происходящее.
– Книгой по голове, – отозвался Лан.
Что? Твою ж…
Я развернулся и со всей силы ударил стену, чувствуя, как огонь ползет по венам, исцеляя руку.
Да, не сдержался. Темные силы! Никогда я не был в такой ярости. Как она посмела меня остановить?
– Эжен, ты забыл, кто она тебе? – спросил Гард, наблюдая, как я громлю его кабинет.
Я остановился. Выровнял дыхание. Наставник – единственный человек, кто мог одним предложением погасить мою вспышку гнева. Они так часто у меня случались, когда я привыкал к огненным крыльям, что Гард научился делать невозможное – улавливать самое важное и напоминать.
– Думаю, что девчонка все сама тебе объяснит, – заметил Лан, наливая в стакан воды и залпом ее выпивая.
Мне бы, наверное, тоже не помешало охладиться. Внутри все огнем горит.
И правда, пойду поговорю с Рианой. Все равно скоро колокол прозвенит. Открыл портал, не слушая оклики друзей. Хочу ее увидеть. Хочу знать, зачем она так поступила. Не имела права. Никакого права не имела.
Убью!
Эта мысль сформировалась мгновенно, когда я увидел, как Риана спит на кровати с незнакомым мужчиной.
Я задыхался, словно весь воздух в этом мире стал исчезать. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. А она вся такая сонная, растрепанная, прекрасная, как заря. И да, боится меня. Вон как глазищами своими невозможными хлопает. Самообладание рухнуло. Да и оставалось ли оно с того момента, как я встретил эту пташку?
Попытался сосредоточиться. Нельзя реагировать так остро на происходящее. Я же темный маг, силы бездны!
Повторил вопрос. Впрочем, спрашивал я ее о происходящем, наверное, зря – слов все равно не слышал, только смотрел на нее, а огонь тек по венам. И в голове лишь одно: как она посмела променять меня на другого мужчину? Моя! Только моя и ничья больше!
Так. Стоп. Я чуть не забыл, зачем сюда шел. Ах да. Выяснить, почему мою макушку поцеловал фолиант. Но здесь не место для разборок. В кабинете. Там я скажу, что я думаю по этому поводу.
О боги! Что же это за наказание?! За какие грехи?! Я сейчас от этого ее взгляда с ума сойду. Убейте меня, чтоб не мучился. Во мне совсем не осталось сил. Хочу ее. Прямо здесь и сейчас. Зацелую. И, может быть, тогда пожар внутри утихнет, хотя бы на время даст передышку.
Меня остановил лед в ее глазах. Моментально очнулся от наваждения и обнаружил, что у меня проявились когти, а рукав Рианы на плече пропитался кровью. Это я сделал? Захотелось потрясти головой, чтобы прийти в себя. Насколько же контроль потерял? Проклятье! Потянулся, чтобы залечить, а Риана так на меня посмотрела… Я даже не сразу сообразил, что девчонка мне кричит. Сделал попытку объяснить и извиниться. Прогнала. С трудом соображая, открыл портал, оказавшись в кабинете Гарда.
– Совсем плохо, – выдохнул Лан, наблюдая, как я разжигаю огонь в камине, а потом вызываю крылья.
– Гард, перенеси мне, пожалуйста, занятия на пару позже, – попросил я, ныряя в огонь.
Он должен дать мне сил, успокоить, подсказать, что делать дальше. Иначе я с ума сойду. Что же ты со мной делаешь, Риана? Что?
Глава тринадцатая
Риана
Портал появился мгновенно, хотя я до последнего надеялась, что этого не случится. И темный колдун совсем не был похож на того мужчину, который ворвался ко мне утром. Эжен, невозмутимый и спокойный, поздоровался с нами. Только его глаза по-прежнему оставались изумрудными. И не одна я это заметила.
Он молчал, мы молчали. Тишина становилась все зловещей.
– В чем разница между светом и тьмой? – спросил преподаватель. – Арис, отвечайте.
Адепт подскочил на месте, нервно поправил очки и выдал:
– Тьма сильнее.
– Неверный ответ, – спокойно сказал мужчина.
– Почему? – не сдержался студент.
– Тьмы в мире столько же, сколько и света. Она не может быть сильнее. Они равны.
– Они равны между собой? – теперь уже спросила Вирта, роняя карандаш и забывая его поднять.
– Равенство тут понятие относительное, студентка Ликаро.
– Это как? – теперь к дискуссии присоединилась и Миранда, смотря на темного колдуна огромными от удивления глазами.
– Свет и тьма не тождественны друг другу. Они действуют разными способами. Но цель у них общая – сохранить наш мир, защитить его от несправедливости.
– Хотите сказать, что тьма – это добро? – удивился Крис, взволнованно смотря на Эжена.
– Не всегда свет и тьма соотносятся с понятиями «добро и зло». Взять, к примеру, ночь. Разве она плоха? Или ужасна? Но тем не менее чаще всего убийства случаются ночью, так как во тьме их легче скрыть. Но и любят друг друга люди в это же время, – ответил профессор Эжен, заставив одну половину класса изумленно на него пялиться, а другую – покрыться красными пятнами.
