Покуда я не разрешал этому отвлекать меня, покуда я
продолжал двигаться и сохранял свой фокус на Камне… Я должен был держаться,
должен был делать эти медленные осторожные шаги, никогда не останавливаться,
все медленнее и медленнее постоянно двигаясь… Лица… Казалось, что ряд лиц
рассматривают меня из-за границы Лабиринта… Большие, как Голова, но искаженные,
усмехающиеся, издевающиеся, глумящиеся надо мной, ждущие, что я остановлюсь или
сделаю неверный шаг… Ждущие, что все вокруг распадется… За их глазами сверкали
молнии, а в их устах, их смехе гремел гром… Теперь они говорили со мной словами
подобные шторму с Темного Океана… Я потерплю неудачу, говорили они мне,
потерплю неудачу и буду сметен, а этот осколок Лабиринта будет разбит позади
меня на куски и поглощен… Они кляли меня, они плакали и плевали в меня, хотя
все это не доходило до меня. Наверное, их на самом деле не было там…
Наверное, мой мозг был сломлен напряжением. Тогда что толку
было в моих усилиях? Новый Лабиринт, созданный безумцем? Я заколебался и они
грянули хором: «Безумец! Безумец! Безумец!»
Я глубоко втянул в себя запах того, что осталось от розы, и
снова подумал о каштанах и днях, заполненных радостями жизни и ограниченным
порядком. Голоса, казалось, стихли, когда мой ум пробежался по событиям того
счастливого года.
…И я сделал еще один шаг, и еще один… Они играли на
моих слабостях, они чувствовали мои сомнения, мои беспокойства, мою усталость…
Чем бы там они ни были, они ухватились за то, что видели, и пытались
использовать против меня… Левая… Правая… Пусть-ка теперь они почувствуют мою
уверенность и завянут, сказал я себе. Я прошел уже вон сколько. Я буду
продолжать. Левая…
Они кружили и набухали вокруг меня по-прежнему изрекая
обескураживающие фразы. Но какая-то часть силы у них, кажется, пропала. Я
проделал еще путь через один сектор дуги, в пылающем круге, видя его перед
собой в своем красном духовном оке.
Я вернулся мысленно к своему побегу из Гринвуда, к своему
хитрому вытягиванию сведений из Флоры, к своей встрече с Рэндомом, нашей
схватке с его преследователями, нашему путешествию обратно в Амбер… Я подумал о
нашем бегстве в Рембу и моем прохождении Лабиринта там для восстановления
многого из моей памяти… О принудительном браке Рэндома и своем недолгом
пребывании в Амбере, где я сразился с Эриком и бежал к Блейзу… О последовавших
битвах, о своем ослеплении, выздоровлении, побеге, путешествии в Лорену, а
потом в Авалон…
Двигаясь на еще большей скорости, мой ум скользил по
поверхности последующих событий… Ганелон и Лорена… Твари из Черного Круга… Рука
Бенедикта… Возвращение Бранда и нож ему в бок… Нож в бок мне… Вилл Рот…
больничные архивы… Моя автокатастрофа…
Теперь, с самого начала в Гринвуде, через все это, до этого
мгновения моей борьбы, чтобы гарантировать каждый маневр, каким он
представлялся мне, я испытывал растущее чувство приближения, которое, как я
знал, направлялись моим стремлением к трону, местью или моей концепцией долга
чувствовал его, сознавал его непрерывное существование все эти годы, вплоть до
этого мгновения, когда оно сопровождалось чем-то еще… Я чувствовал, что
ожидание должно вот-вот закончиться, что приближение чего бы там ни было скоро
должно произойти… Давай… Очень, очень медленно… Все прочее было не важно. Я
теперь бросил всю свою волю на движение. Моя сосредоточенность стала
абсолютной. Что бы там ну находилось за пределами Лабиринта, я забыл о нем.
Молнии. Лица. Ветры…
Это не имело значения. Был только Камень, пылающий Лабиринт
и я сам и я едва осознавал самого себя. Наверное, это было самым близким, когда
я подходил к идеалу слияния с Абсолютом Хуги. Поворот… Правая стопа… Снова
поворот…
Время перестало иметь значение. Пространство ограничивалось
создаваемым мною узором. Теперь я черпал силы из Камня не обращаясь к нему, а
как часть процесса, в котором я был занят. Я полагаю, что в некотором смысле я
был стерт. Я стал движущейся точкой, запрограммированной Камнем, выполняющем
операцию, настолько поглотившую меня, что у меня не было никакого внимания,
годного для самосознания. И все же на каком-то уровне я понимал, что я тоже был
частью этого процесса. Потому что я каким-то образом знал, что если бы это
делал кто-нибудь другой, то возникал бы иной Лабиринт.
Я смутно сознавал, что прошел полпути. Путь стал сложным,
мои движения — и того медленнее. Несмотря на вопрос скорости, мне это как-то
напоминало о моем опыте с первоначальной настройкой на Камень, в той странной,
многочисленной матрице, что, казалось, была источником самого Лабиринта.
Правая… Левая…
Не было никакого затормаживания, я чувствовал себя очень
легким, несмотря на обдуманность каждого шага. Меня, казалось, постоянно
омывала безграничная энергия. Все звуки вокруг меня слились в белый шум и
исчезли.
Затем, вдруг, я, казалось, больше не двигался медленно. Это
не было похоже на то, словно я прошел вуаль или барьер, но, скорее, что я
подвергся какой-то внутренней переналадке. Ощущение было такое, словно я теперь
двигался нормальным шагом, пролагая себе извилистую дорогу сквозь все более и
более тугие витки, приближаясь к тому, что скоро будет концом узора. И,
главное, я был по-прежнему лишен каких-либо эмоций, хотя интеллектуально я
знал, что на каком-то уровне росло чувство ликования и скоро вот-вот прорвется.
Еще один шаг… Еще один… Еще, наверное, с полдюжины шагов…
Вдруг мир потемнел. Казалось, я стоял среди великой пустоты,
со всего лишь пылающим светом Камня передо мной и пылающим Лабиринтом,
подобного спиральной туманности, через которую я шагал. Я заколебался, но
только на мгновение. Это, должно быть, последние испытания, финальная атака. Я
не должен отвлекаться.
Камень показывал мне, что делать. А Лабиринт показывал мне,
где делать. Единственное, чего не хватало, так это вида самого себя. Левая…
Я продолжал выполнять каждый шаг со всем своим вниманием.
Наконец, против меня начала подниматься противодействующая сила, как в старом
Лабиринте. Но к этому я был подготовлен многими годами опыта. Я боролся за еще
два шага против нарастающего барьера.
Затем внутри Камня я увидел окончание Лабиринта. Я бы ахнул
от неожиданного понимания его красоты, но даже дыхание мое в этом пункте
регулировалось моими усилиями. Я бросил все свои силы на следующий шаг и
пустота вокруг меня, казалось, затряслась. Я завершил его, а следующий был еще
трудней. Я чувствовал себя так, словно находился в центре вселенной, ступая по
звездам, упорно стараясь сообщить какое-то движение тем, что было, в основном,
актом воли.
Моя нога медленно продвигалась, хотя я не мог ее видеть.
Лабиринт начал светлеть, скоро он будет гореть ослепительным светом.
