Но в поле зрения никого нет. Я б подумал, что поднятый мной
адский грохот привлечет чье-нибудь внимание, но музыка продолжалась. Либо шум
каким-то образом не донесся, либо они плевать на него хотели, как бы там ни
было.
Я поднялся и перешагнул через порог. Моя нога наткнулась на
металлический предмет. Я поднял и изучил его. Вывороченный засов. Они заперли
за собой дверь. Я бросил его через плечо обратно и принялся спускаться по
лестнице.
Музыка — скрипки и волынки — стала громче, когда я
приблизился. По ослаблению света я увидел, что справа от меня у подножья
лестницы был какой-то зал. Ступеньки были маленькие и их было много. Я не
трудясь подкрадываться спешил вниз в залу.
Когда я повернул и заглянул в зал, то увидел сцену из сна
какого-то пьяного ирландца. В задымленной, освещенном факелами зале орды
краснолицых людей, одетых в зеленое, в метр ростом, плясали под музыку или
поглощали то, что походило на кружки эля, топая ногами, хлопая по столам и друг
другу, ухмыляясь, смеясь и крича. Вдоль одной стены выстроились огромные
бочонки и перед початым выстроилась очередь из множества пирующих. В яме, на
противоположном конце помещения, горел огромный костер, его дым, всасывался
через трещину в скальной стене, над парой тянувшихся куда-то пещерных проходов.
Звезда была привязана к кольцу в стене, рядом с этой ямой, и коренастый
маленький человечек в кожаном фартуке точил какие-то подозрительные на вид
инструменты.
Несколько лиц повернулись в моем направлении, раздались
крики и музыка внезапно прекратилась. Молчание было почти совершенно.
Я поднял меч над головой и направился через зал к Звезде. К
тому времени все лица были повернуты в моем направлении.
— Я пришел за своим конем, — сказал я. — Либо
вы приведете его мне, либо я пойду и заберу его. Во втором случае будет намного
больше крови.
Справа от меня один из мужчин, побольше и более седой, чем
большинство других, прочистил горло.
— Прошу прощения, — начал он. — Но как вы
попали сюда?
— Вам понадобится новая дверь, — вместо объяснения
ответил я. — Идите и посмотрите, если интересуетесь, если от этого есть
какая-то разница — а она может быть. Я подожду, — я шагнул в сторону и
встал спиной к стене.
— Я это сделаю, — кивнул он и стремглав бросился
вон.
Я чувствовал, как моя порожденная гневом сила перетекает в
Камень и обратно ко мне. Одна часть хотела прорубить, пробить себе дорогу через
зал, другая хотела более человеческого урегулирования расхождения с людьми
настолько меньшими, чем я, а третья и, наверное, более мудрая часть
предполагала, что маленькие ребята могут быть не такими уж слабыми
противниками. Поэтому я ждал, какое впечатление произведет мой подвиг с
открыванием двери на их делегата. Спустя несколько минут он вернулся, делая
большой круг, обходя меня.
— Приведите человеку его коня, — сказал он.
По залу пробежал внезапный шквал разговора. Я опустил меч.
— Приношу свои извинения, — сказал тот, кто отдал
приказ. — Мы не желаем никаких неприятностей с такими, как вы. Поищем
продовольствия где-нибудь в другом месте. Никаких недобрых чувств, я надеюсь?
Человек в кожаном фартуке отвязал Звезду и двинулся в моем
направлении. Пирующие расступились и дали дорогу, когда он провел коня через
зал.
Я вздохнул.
— Я просто буду считать инцидент исчерпанным, прощу и
забуду, — пообещал я.
Человечек схватил с ближайшего стола кубок и передал его
мне. Увидев выражение моего лица, он сам пригубил из него.
— Тогда не присоединитесь ли к нам за столом?
— Почему бы и нет? — сказал я. И, взяв кубок,
осушил его, тогда как он сделал то же самое со вторым.
Он издал легкое рычание и ухмыльнулся.
— То крайне маленький глоток для человека ваших
размеров, — сказал он тогда. — Позвольте мне вам принести еще один на
дорожку.
Это был приятный эль, а я после своих усилий испытывал
жажду.
— Ладно, — согласился я.
Он крикнул поднести еще, когда мне доставили Звезду.
— Вы можете намотать поводья на этот крюк, —
сказал он, показывая на низкий выступ около дверей. — И он будет в
безопасности в стороне.
Я кивнул и сделал это, когда отошел тот мясник. Никто больше
не пялился на меня. Прибыл кувшин с элем и человек вновь налил из него наши
кубки. Один из скрипачей заиграл новый мотив. Спустя несколько мгновений к нему
присоединился другой.
— Посидите немного, — предложил гостеприимный
хозяин, толкнув ногой скамью в моем направлении. — Держитесь, если вам
угодно, спиной к стене. Никаких фокусов не будет.
Я сел, обогнув стол, он уселся с кувшином вина между нами.
Хорошо было посидеть несколько минут, отвлечь хоть ненадолго свои мысли от
моего путешествия, пить темный эль и слушать веселый мотив.
— Я не стану вновь оправдываться, — сказал мой
новый собеседник. — Да и объяснять тоже. Мы оба знаем, что не было
никакого неверного понимания. Но право — на вашей стороне, это ясно
видно, — он усмехнулся и подмигнул. — Поэтому я тоже считаю инцидент
исчерпанным. Мы не умрем с голоду. Просто сегодня ночью не попируем.
Замечательный камень у вас на груди. Не расскажите ли мне о нем?
— Просто камушек, — сказал я.
Снова начались танцы. Голоса стали громче. Я прикончил свой
эль и он снова наполнил мой кубок. Заколыхался огонь. Ночной холод убрался из
моих костей.
— Уютное у вас здесь местечко, — заметил я.
— О, да. Именно так. Служило оно нам с незапамятных
времен. Не хотите ли осмотреть?
— Спасибо. Нет.
— Я так и думал, но моим долгом хозяина было
предложить. Мы так же будем рады, если вы присоединитесь к танцам, если
пожелаете.
Я покачал головой и рассмеялся. Мысль, что я буду скакать в
этом местечке, вызвала у меня образы из Свифта.
— Все равно спасибо.
Он извлек глиняную трубку и принялся набивать ее. Я выбил
свою собственную и сделал тоже самое. Всякая опасность, казалось, миновала. Он
был достаточно добродушным маленьким парнем, а другие казались теперь
безвредными с их музыкой и танцами…
И все же… Я знал рассказы из другого места, далеко, ох,
далеко отсюда… Проснешься утром голый, в каком-нибудь поле, а все следы этого
заведения пропали… знал все же…
