Мы ступаем по ничему. Свет льется отовсюду и освещает только
нас. Мои уши заполняет постоянный треск, словно начавшийся весенний ледоход на
русской реке, рядом с которой я однажды проезжал. Звезда, прошедшая много
Отражений, издает испуганный звук.
Я оглядываюсь вокруг. Появляются расплывчатые очертания,
проясняются, становятся четкими. Мое окружение восстановилось, хотя судя по его
виду кое-что смыто. Из мира выкачали кусочек.
Мы делаем крюк, мчась к невысокому холму, поднимаемся на
него, останавливаемся, наконец, на его вершине.
Черная Дорога. Она, кажется, тоже изменила свое естество —
но даже больше, чем все остальное. Она рябит под моим взглядом, кажется почти
волнообразной, когда я слежу. Треск продолжается, становится громче…
С севера приходит ветер, сперва мягкий, но нарастающий в
силе. Поглядев в том направлении, я вижу образовавшуюся массу темных туч.
Я знаю, что должен гнать, как никогда не гнал раньше.
Крайности разрушения и созидания происходят в месте мной посещенном — когда? Не
имеет значения. Волны двигались из Амбера, и это тоже могло исчезнуть — а вместе
с ним и я. Если отец не сможет все снова собрать? Я тряхнул поводьями. Мы
поскакали на юг.
Равнина… Деревья… Несколько разбитых зданий… Быстрее… Дым
легкого пожара… Стена пламени… Исчезли… Желтое небо… Синие облака… Пролетает
армада дирижаблей… Быстрее…
Солнце падает словно кусок раскаленного железа в ведро с
водой, звезды становятся полосками… Бледный свет на прямой тропе… Звуки
изменяют тон от темных пятен, вой… Свет ярче, перспектива туманней… Серое,
справа от меня, слева… Теперь ярче… Перед моими глазами ничего нет, кроме
тропы, по которой скачу… Вой возрастает до визга… Формы сталкиваются… Мы скачем
по туннелю Отражения… Он начинает вращаться…
Поворот, поворот… Только дорога реальна… Миры уходят… Я
освободил свое управление окружающей обстановкой и скачу теперь под напором
самой энергии, нацеленной только на то, чтобы удалить меня от Амбера и швырнуть
к Хаосу. На мне ветер, а в ушах моих крик… Никогда раньше я не доводил свою
власть над Отражениями до предела… Туннель становится гладким и бесшовным, как
стекло… Я чувствую, что скачу в вихрь, водоворот, сердце торнадо… Звезда и я
залиты потом… Мною овладевает дикое ощущение бегства, словно меня преследуют…
Дорога сделалась абстрактной… В глазах у меня резь, когда я пытаюсь сморгнуть
пот… Я не могу так долго скакать… Возникает биение в основании моего черепа…
Я мягко натягиваю поводья и Звезда начинает замедлять свой
бег… Стены моего туннеля из света становятся зернистыми… Скорей, пятна серого,
черного, белого, чем однообразие оттенков… Коричневое… Чуть голубое… Зеленое…
Вой, гул, громыхание… Тает… Ветер слабее… Силуэты появляются и исчезают…
Все медленней, медленней…
Нет никакой тропы. Я скачу по мшистой земле. Небо — голубое.
Облака белые. У меня сильно кружится голова. Я натягиваю поводья.
Я был потрясен, когда опустил взгляд. Я стоял на краю
игрушечной деревни. Дома, которые я мог бы поместить на ладони, миниатюрные
дороги, ползущие по ним крошечные машины…
Я оглянулся назад. Мы раздавили множество этих мелких жилищ.
Я огляделся кругом. Слева их было меньше. Я осторожно повел Звезду в этом
направлении и продолжал двигаться, пока мы не покинули этого места. Я
чувствовал себя плохо из-за этого — чтобы это ни было — кто бы тут не обитал.
Но я ничего не мог поделать.
Я снова двинулся, проходя через Отражения, пока не вышел к
тому, что казалось покинутым карьером, под зеленоватым небом. Здесь я
почувствовал себя потяжелевшим. Я спешился, напился, прошелся немного пешком.
Я глубоко вздохнул поглощавший меня влажный воздух. Я был
теперь далеко от Амбера, так далеко, как только можно за это время пути к
Хаосу. Я редко раньше заезжал так далеко.
Хотя я выбрал это место для привала, потому что оно
представляло собой самое близкое к нормальности, за что я мог уцепиться,
перемены скоро будут становиться все более и более радикальными.
Я разминал затекшие мускулы, когда услышал высоко над собой
в воздухе визг.
Я поднял взгляд и увидел снижающийся темный силуэт.
Грейсвандир рефлекторно оказался в моей руке. Но когда он опустился, свет упал
на него под надлежащим углом, и крылатый силуэт занялся огнем.
Моя знакомая птица покружила, покружила и опустилась на мою
вытянутую руку. Эти пугающие глаза смотрели на меня со странной разумностью, но
я не уделил им внимания, как мог бы сделать при ином случае. Вместо этого я
бросил в ножны Грейсвандир и протянул руку к принесенному птицей предмету.
Камню Правосудия.
Из этого я узнал, что отцовские усилия, к чему бы они не
привели, были закончены. Лабиринт был либо отремонтирован либо замазан. Он был
либо жив, либо мертв. Выбирай пару из любой колонки. Последствия его акта будут
теперь расходиться из Амбера по Отражениям, как пресловутые круги на воде. Я
достаточно скоро узнаю о них побольше. В то же время у меня есть приказ.
Я надел цепь через голову и Камень упал мне на грудь. Я
вскочил на Звезду. Птица из моей крови издала короткий крик и поднялась в
воздух.
Мы снова тронулись в путь.
…По ландшафту, где небо белело, тогда как земля — темнела.
Затем земля вспыхнула, а небо стало черным. Потом наоборот. И снова.
…С каждым шагом эффект смещался и, когда мы двинулись
быстрее, он вырос в стробоскопическую серию слайдов вокруг нас, постепенно
перерастая в дергающийся мультфильм, а затем до гиперактивного качества немого
фильма. Наконец, все стало неразличимым.
Мимо промелькнули точки света, словно метеоры или кометы. Я
начал испытывать ощущение пульсации, как от космического сердцебиения. Все
вокруг меня начало поворачиваться, словно я попал в вихрь.
Что-то выходило не так. Я, кажется, терял контроль. Может
быть, последствия отцовских действий уже достигли района Отражений, через
которые я проходил? Это казалось маловероятным. И все же…
Звезда споткнулась. Я вцепился, когда мы повалились, не
желая разлучаться в Отражениях. Я ударился плечом о твердую поверхность и с миг
лежал там оглушенный.
Когда мир снова сошелся вокруг меня, я сел и огляделся.
Преобладали однообразные сумерки, но звезд не было. Вместо этого в воздухе
плыли и парили большие скалы разных форм и размеров. Я поднялся на ноги и
огляделся по сторонам.
