Беспокойство отца Андреа, Антонио Мелато, по поводу нанятого им слишком молодого шкипера вполне понятно, но в том, что “Блаус VII” перехватят, нет вины Вольтана. После освобождения парень вновь оказывается в Падуе, пытаясь вернуться к прежней беззаботной жизни. Андреа говорит отцу, что видел в городе этого придурка Маттиа, их приятеля. “Ты шутишь! – взрывается отец. И отрубает: – Этот человек нам не нужен”. Но зря он так злится, ведь прослушивают как раз его телефон.
Мелато – всего лишь один из фигурантов расследования, проведенного Особым оперативным подразделением карабинеров под руководством миланского Окружного управления по борьбе с мафией и охватившего пол-Европы, Карибское море и Джорджию. В июне 2012 года его арестовывают вместе с детьми и прочими подельниками – ячейками сети, раскинувшейся между Испанией, Голландией, Болгарией, Словенией, Румынией, Хорватией, Финляндией, а в Италии – между Венето, Пьемонтом и Ломбардией. Три десятка задержанных, шесть тонн конфискованного кокаина, семь лет работы. В названии операции, “Великая хартия вольностей”, присутствует немалая доля иронии. Старинный титул документа, подписанного королем Иоанном Безземельным, отсылает к флотилии чартерных судов, зафрахтованных для перевозки наркотиков.
Но началось все очень далеко от моря, с гораздо более будничной работы служб по борьбе с мафией. В 2005 году туринские карабинеры обнаружили, что ндрина Беллокко и прочие семейства города Розарио поставляют товар в Пьемонт необычным образом – через болгарских агентов. Болгары, возглавляемые Эвелином Баневым (для друзей – Брендо), амбициозным сорокалетним миллионером, разбогатевшим на игре с ценными бумагами, взяли на себя роль посредников. Однако работу по поиску шкиперов и кораблей с двойным дном для доставки кокаина с Карибов или переброски из Африки в Испанию они доверили итальянцам: Антонио Мелато с сыновьями и еще двум более важным фигурам – Фабио и Лучо Каттеланам, тоже уроженцам Падуи, но проживающим между Миланом и Турином. Именно они набирали экипаж “Окт Челленджера” – перехваченного испанской таможней в один день с “Блаусом VII” грузового судна, на борту которого находилось еще три тонны кокаина. И те же братья Каттелан нашли двух опытных шкиперов, Гвидо Массолино и Антонио д'Эрколе, и отправили их из Турина в один из хорватских портов, где тех ждала парусная лодка – ее следовало пригнать назад с грузом кокаина. По пути, повторявшем маршрут Маттиа, они сделали две остановки: первую на Балеарских островах, вторую на Мадейре. Оттуда они должны были направиться к кораблю-матке. Но напрасно тот ждал посреди океана. Они исчезли. Возможно, их накрыла буря и волны разнесли в щепки их хрупкую посудину. Может быть, они не стали посылать сигнал СОС, чтобы не светить свое малообъяснимое присутствие в этой точке Атлантики, а может, до последнего надеялись выкрутиться и тянули, пока не стало слишком поздно.
Обоим бесследно пропавшим туринцам было за шестьдесят. Среди шкиперов наркоторговцев обычно не бывает молодняка. Опыт служит лишней гарантией, к тому же люди, посвятившие жизнь морю, с возрастом, судя по всему, становятся покладистей. Надо откладывать деньги, чтобы можно было в любой момент достойно уйти на покой, мучит желание жить не хуже других, или же просто тянет на подвиги и хочется стать импортером товара, к которому уже пристрастился сам. В конце концов, что в этом такого?
Шкиперы парусных и моторных яхт – это крепнущая сила на службе у наркоторговцев, и их наниматели знают счет деньгам. Горстка людей за штурвалами безобидных на вид суденышек, способных зайти в самый мизерный туристический порт, – это выгодный ресурс, даже несмотря на то, что платить им надо много, а главное – шкиперы могут оказаться менее стойкими, чем простые tripulantes с их более скромными запросами и привычками.
Более тонны кокаина общим числом везли “Марипоса”, “Линнет” и “Кололо II” – последние две яхты перехватили у берегов Сардинии и отконвоировали в порт Альгеро. Под весом найденных на борту трехсот килограммов кокаина колется шкипер и владелец “Кололо II”, сорокалетний румын, пустившийся в плавание от Французских Антильских островов и направлявшийся в один из портов поближе к Риму. Чтобы скостить себе срок наказания, он соглашается на сотрудничество со следствием. На основании его признательных показаний в июле 2012 года римское Окружное управление по борьбе с мафией просит разрешения на арест еще пяти его сообщников, проживающих неподалеку от столицы. Кто-то уже имеет судимость-другую, но ни одного мафиозо среди них нет.
Они возникают в любой точке континента, но особенно там, где пока нет местных криминальных организаций: каждый, как показало расследование, – ценное прикрытие, а если понадобится, и невольный козел отпущения. Итальянцы – как те два болонца и ливорнец, перевозившие на борту “Сириуса”, “Мае ке нада” и парусной яхте под ироническим названием “Овердоз” из Бразилии через Гваделупу и Канарские острова кокаин для золотой молодежи Болоньи и арестованные в 1995 году; или как уроженец Апулии, штурман “Шелдана”, роскошной двадцатитрехметровой яхты модели Falcon, перехваченной в сентябре 2012 года в порту Империи с тремя с половиной тоннами гашиша; хорваты – вроде шкипера, проживавшего в Чивитанова-Марке и задержанного в мае 2012 года на другой парусной яхте с двумястами килограммами кокаина на борту у берегов Мартиники в ходе совместной операции УБН, французской, хорватской и итальянской полиции; наконец – бретонский шкипер Стефан Коля, который вышел в 2011 году на свободу, проведя два года в испанской тюрьме за то, что заправил для перехода из Венесуэлы баки с питьевой водой четырьмястами литрами жидкого кокаина. Национальность не имеет значения, важно лишь, чтобы в пользу этих энтузиастов парусного спорта свидетельствовали их послужной список, классовая принадлежность и место рождения, внушая судьям мысль, что в наркокурьеры те угодили по чистой случайности. В отсутствие специфического законодательства доказательная база частенько оказывается недостаточной, и общественное мнение родной страны, как в случае с бретонским шкипером, горячо отстаивает невиновность подсудимого. Тайное братство tripulantes раздувается шире, чем их паруса под ветрами Атлантики.
И все же, когда я думаю о кокаине, перед глазами встают не хрупкие суденышки, бороздящие океанский простор. А что-то более мелкое, простое, вездесущее. Это товар, товар высочайшей пробы, притягивающий все остальные, словно магнитом. Плод, созревающий из других плодов, единственный паразит, тысячекратно увеличивающий стоимость зараженной им плоти, многоликое воплощение выгоды, которую приносит всякая торговля. Я снова мысленно вижу ряды контейнеров в порту Неаполя: желтые MSC, серые Cosco, голубой логотип Maersk, зеленые Evergreen, красные К Line и все прочие огромные кирпичики лего, разобранные и вновь составленные в недолговечные постройки крюками подъемных кранов. Чистая геометрия, элементарный хроматизм, таящий в себе все, что может быть продано, куплено и потреблено. И все или почти все может волей или неволей дать приют белому порошку.
Парадоксально, но даже самый подпольный товар не может обойтись без логотипа. Брендинг берет начало от клейм, которые хозяева ставили на скот, чтобы отличить свой от чужого. Так же маркируют и брикеты кокаина – как в качестве свидетельства о происхождении, так и для того, чтобы проще было распределить партии по получателям, когда крупные брокеры организуют мегапоставки, отправляя одним грузом товар для разных клиентов. Логотип для кокаина – прежде всего знак качества. Это не просто пустой рекламный слоган, он выполняет важнейшую функцию: маркировка удостоверяет целостность каждой отдельной упаковки и служит гарантией того, что перед нами чистый, беспримесный продукт. Доброе имя картеля важнее всего. Куда важней, чем опасность быть выслеженными и обнаруженными, если товар попадет не в те руки, – что, в общем, составляет обычный деловой риск. И неслучайно наркоторговцы зачастую заимствуют символику самых культовых и популярных марок. Их анонимный товар, по сути, предмет роскоши, возведенный в абсолютную степень, и стоит столько же, сколько все прочие бренды мира, покупаемые и вожделенные, вместе взятые.
