Счет менее важным конкурсам идет на сотни. Где бы они ни проводились, местные жители с нетерпением ждут прибытия претенденток на звание королевы красоты. Душа колумбийца требует приятных глазу зрелищ, которые позволяют забыть о тяжелой повседневности, жестокости, несправедливости, политических скандалах, которым, кажется, никогда не будет конца. Колумбийцы – веселый народ, и само их жизнерадостное веселье служит противоядием от фатализма.
Но у этого феномена, получающего все большее распространение, есть и другие причины. В Латинской Америке, особенно в связанных с наркоторговлей странах, конкурсы красоты играют роль также и ярмарок породистых лошадей, участницы которых уже прикреплены к конюшням. Обычно итог состязания известен с самого начала: побеждает претендентка, принадлежащая самому влиятельному хозяину. Самый дорогой подарок для женщины – это корона королевы красоты, озаряющая своим блеском и престиж ее покровителя. Так было и в случае с Иованной Гусман, победительницей конкурса “Чика Мед”, – в то время она встречалась с Уилбером Варелой по кличке Мыло, одним из лидеров картеля “Норте-дель-Валье”. Но даже если дела так и обстоят, менее удачливые девушки все равно могут надеяться, что и их заметит какой-нибудь наркобарон, пришедший выбрать себе новую подружку, или ждут следующего конкурса, чтобы вновь попытать счастья.
Однако вовсе не этой дорожкой пришла к успеху Наталья – и ни одной “Мисс Колумбии” не завидовали так, как ей. Мать никогда не позволила бы ей скомпрометировать себя на конкурсе, где любой знак внимания таит опасность. С людей, которые крутятся на съемочной площадке, лучше не спускать глаз. Менеджер и дуэнья в одном лице, она сопровождает Наталью на все встречи. И хоть она и дарит дочери на восемнадцатилетие операцию по увеличению груди на два размера, но даже представить не может, что это вложение в и без того удачную внешность дочери положит начало эпидемии, которой суждено бушевать еще долгие годы. Девочки из самых бедных деревень, из самых захудалых кварталов пойдут на панель, чтобы собрать денег на грудные импланты – единственный доступный для них шанс снискать благосклонность какого-нибудь босса и зажить по-новому. Такая история рассказывается в колумбийском телесериале “Sin tetas no hay paraiso”, “Без бюста нет рая”. Его показывали во многих странах, где-то снимали адаптированные версии, чуть сглаживая историю, но в основе все так же оставался репортаж Густаво Боливара Морено из южного департамента Путумайо, традиционной зоны выращивания коки.
Люсия Гавирия – так зовут мать Натальи – не теряет бдительности. Пока есть возможность, выпавший на долю дочери шанс надо использовать по полной. Но полагаться только на удачу – верх глупости. В молодости она тоже пробовала себя в роли модели, позировала для нескольких модных журналов – но как знать, смогла бы она остаться на плаву после смерти мужа, не будь у нее юридического диплома? Надо иметь голову на плечах и крепко стоять на земле, ставить перед собой четкую цель и уверенно идти к ней. Собственным примером мать учит Наталью, что красота эфемерна и каждая колумбийка должна помнить: она сама кузнец своего счастья, и ради этого стоит бороться. Она завела себе нового мужчину и родила от него второго ребенка; они гордятся тем, что смогли создать нормальную семью в такое лихое время и в таком небезопасном месте.
Колумбия – страна многоликая. Солнце отражается от беленных известью стен и слепит глаза, а уже через секунду закат окрашивает пейзаж в самые невероятные цвета. Если Колумбия сбивает с ног, то Монтерия черпает силу в собственных противоречиях. Этот город, стоящий на берегах реки Сину, – столица департамента Кордова. Среди тропических деревьев бесцеремонно вырастают небоскребы и лачуги, в стенах которых вынуждены уживаться десятки национальностей, что зачастую совершенно невозможно.
Именно здесь рождается и вырастает Сальваторе Манкусо, в доме, который его отец построил своими руками. Сыновья сызмальства ходят с отцом на охоту. Особенно их привлекает настоящее сокровище – небольшой арсенал, к которому им запрещено даже приближаться. Дон Сальвадор, как его записали по ошибке в иммиграционном офисе, воспитывает детей в строгости. Привитые в семье правила поведения, которые никто не решался нарушить, стоят на страже относительного финансового и социального благополучия.
Но рано или поздно отцовская суровость приносит свои плоды. Легко бывает только в детстве, и Обезьяна не исключение. Когда из всех детей квартала именно он становится местным главарем, в знак уважения к уже появившейся на его теле растительности ему и дают это прозвище, соединившее в себе восхищение и зависть. Или еще пример: в восьмидесятые годы он завоевывает первое место в национальном чемпионате по мотокроссу и заодно помогает своим землякам, братьям Бьянки, агентам по продаже мотоциклов “Ямаха” в Монтерии; дела их резко идут в гору.
Дон Сальвадор, как и мать Натальи, понимает, что надо дать ребенку возможность насладиться минутами преходящей славы – лишь бы она не сбивала с выбранного пути. Сальваторе – хороший сын. Он получает диплом, едет учиться в США; Университет Питтсбурга он не заканчивает, но виной тому не слабость, а тоска по дому. Особенно он скучает по Марте, на которой женился, когда ему не исполнилось еще и восемнадцати, и по малышу Джанлуиджи – тому всего несколько месяцев. Дон Сальвадор стоит на своем. Он хочет, чтобы сын уверенно строил свое будущее в Америке, но ему не совладать с доводами молодого мужа и отца. Сальваторе возвращается в Колумбию и переезжает вместе с Мартой в Боготу, чтобы закончить учебу.
И вновь планы второго сына не совпадают с планами отца. Переубедить Сальваторе невозможно: он не хочет быть инженером, он хочет стать земледельцем и скотоводом, в лучших колумбийских традициях. Судя по всему, так он в том числе пытается поквитаться за отца, который после тридцати лет лишений смог купить себе дом, но вынужден был потом продать любимую ферму, чтобы не платить мзду вымогателям-повстанцам. Что можно возразить сыну, которому хватает упорства попытаться сделать то, что не удалось тебе самому? Сказать, что это слишком опасно, слишком сложно? Род Манкусо известен своим бесстрашием, и, получив диплом сельскохозяйственного факультета, Сальваторе возвращается в Монтерию, где обустраивается на ферме “Кампаменто”, которую недавно унаследовала от своего отца Марта. Земля там плодородная, а дом, стоящий на этой земле, – настоящее сокровище. Дон Сальвадор выступает поручителем, когда его сын берет ссуду, чтобы превратить свое хозяйство в идеальную ферму, приносящую прибыль. Нужно вставать на рассвете, трудиться в поте лица, как это делают крестьяне, и даже больше. Применить на практике отцовскую философию – это тяжелый труд. Проходит два года, и асьенда
[56] “Кампаменто” вызывает не только восхищение окрестных земледельцев, но и пристальное внимание повстанцев, чьи аппетиты неуклонно растут.
На рубеже девяностых годов края, в которых начинает уже добиваться известности Сальваторе, больше всего похожи на загнивающий Дикий Запад. В департаменте Кордова уже давно потеряли счет бесчинствам повстанцев: вымогательствам, расстрелам, угону скота, похищениям ни в чем не повинных людей, среди которых много женщин и детей. Политики бездействуют, силы правопорядка неспособны оказать сопротивление, и герилья этим пользуется. Десятилетием ранее скотоводы и земледельцы департамента Антиокия впервые собрались в Медельине, чтобы вместе найти решение этой проблемы. Так родилась земледельческая ассоциация Магдалена-Медио
[57]. Никаких призывов к революции, только воплощение в жизнь декрета 1965 года, позволяющего крестьянам брать в руки оружие для самозащиты при поддержке местных властей. В условиях тотальной войны, когда монополия на насилие, определяющая любое современное государство, больше не играет никакой роли, военные и земледельцы встают плечом к плечу, чтобы выявить и уничтожить общего врага. Однако положение крестьян в Антиокии и Кордове остается тревожным. Цены на землю и скот падают на одну пятую.
