Это наиболее популярный способ употреблять коку среди андских индейцев. У листьев удаляются центральные прожилки, потом их кладут в рот и жуют, пока они не превратятся в шарик. Когда он пропитается слюной, в него добавляют пепел, содержащий немного щелочи, – его получают от сжигания растений коки. Эта смесь известна под разными названиями, самые распространенные из которых – “токра” и “льипта”.
– Если ты закидываешься крэком, то твои дела и правда плохи, потому что это побочный продукт производства кокаина. Его делают с использованием вредных для человека химикатов.
Это наркотик заключенных, потому что он стоит очень дешево. Крэк или басуко
[49] часто отправляют в колонии с почтовым голубем. На воле кто-нибудь привязывает ему под крылья маленький пакетик, закрепляя его скрепкой, и тренирует голубя, чтобы тот долетел до окна тюрьмы, за которым какой-нибудь преступник будет очень рад получить такую посылку – для себя или чтобы сбыть полученное. Иногда под крылья голубей набивают столько наркотика, что от его веса они врезаются в стены тюрьмы. Вещества, из которых делается крэк, самого худшего свойства: кирпичная пыль, ацетон, инсектицид, свинец, амфетамин, бензин. Это промежуточный продукт. После того как листья срезают, из них получают пасту. Это результат второй стадии производства, сырой продукт, но кому-то особо нет до этого дела.
– Если закидываешься “снегом”, то просто добавляешь к пасте соляную кислоту и обрабатываешь ее ацетоном или этиловым спиртом.
Это гидрохлорид кокаина. В таком виде он похож на белесые чешуйки с горьковатым вкусом, которые размалывают в белую пыль. Ее нюхают или в крайнем случае колют, обычно до двадцати, тридцати или пятидесяти миллиграммов; для тех, кто уже плотно сидит на нем, доза может иногда доходить и до ста миллиграммов.
– Если закидываешься крэком, то добавляешь к “снегу” водный раствор аммиака, едкой щелочи или пищевой соды – в общем, основные соединения, – а потом все это фильтруешь.
Крэк курится с помощью специальных трубок, обычно стеклянных; его нагревают, а потом вдыхают получающиеся пары. Или же, куда чаще, курят вместе с другими веществами, вроде марихуаны, табака, фенциклидина
[50], но перед этим хорошенько измельчают. Он действует моментально, за несколько секунд, и вызывает сильную зависимость. Про крэк говорится, что это мечта торговца и кошмар наркомана.
– Если смесь сначала разводят с помощью эфира или летучих растворителей, ты куришь то, что называется свободным основанием. Но чтобы сделать это, нужно сначала дождаться, пока испарится растворитель.
Точно как и в случае с крэком, чтобы курить свободное основание, нужны специальные приспособления – кальян или наргиле. Эффект от употребления свободного основания, которое еще называется “рок”, мгновенный. Стоит ему только дойти до мозга, ты начинаешь чувствовать эйфорию, но чуть позже становишься раздражительным – еще и потому, что действие прекращается в течение нескольких минут и вызывает у тебя желание еще раз испытать его.
– Эритроксиловые. Вот как называется это семейство. Если сможешь это выговорить без запинки, я дам тебе пятьдесят евро.
Непроизносимое латинское название этого семейства растений – общий знаменатель для всех возможных форм употребления наркотика. В этом семействе есть более 250 видов, и меня особенно интересуют два из них: Erythroxylum coca и Erythroxylum novogranatense. Листья этих растений содержат от 0,3 до 1,4 % алкалоидов; основной из них – тот, что, воздействуя на мозг, и производит наркотический эффект. До первого сбора листьев нужно ждать полтора года. Кокаин получают всего из двух видов эритроксиловых. Первый из них происходит из перуанских Анд, но сейчас обильно произрастает также в тропических областях Восточного Перу, Эквадора и Боливии. Его основная и самая распространенная вариация – боливийская кока, также называемая уануко. Она же ценится выше всех; у нее крупные и сочные листья темно-зеленого цвета с желтоватыми кончиками. Второй вид эритроксиловых происходит из более засушливых горных районов Колумбии, Карибских островов и севера Перу. Существует две его разновидности: колумбийская кока и кока перуанская, также известная как трухильо. По сравнению с уануко у нее более тонкие и изящные листья светло-зеленого цвета с практически серыми кончиками. Между этими видами нет большой разницы. Их легко опознать безо всяких лабораторных исследований.
Достаточно положить пару листьев в рот и пожевать: если появляется легкий эффект анестетика, это правильные листья – те, что содержат алкалоиды. Это они – уануко и трухильо, главные герои мировой наркоторговли.
Много имен для одной и той же вещи – кокаина. Для кокаина, который совершает путешествие от производителя к потребителю. От листьев – к белому порошку, который сбывают быстрыми и легкими движениями рук. От химии – до жизни на улице. От крестьянина в Андах до пушера, который, рассказав мне о своем товаре, перевел разговор на экономику. После встречи с ним я почувствовал, словно меня посвятили в суть крайне важных событий, происходящих в жизни.
– Цель, жертва. Ты ходишь по улицам Милана, Рима, Нью-Йорка, Сиднея и вынужден отираться среди людей, упакованных в набор шмоток, который для них составил стилист – так называют тех, кто в этом разбирается. Они выбирают дорогие ткани, решают, сколько нужно полосок, какое между ними должно быть расстояние, и потом заказывают вышить на модных деловых рубашках инициалы владельца. Одна рука в кармане, вторая сжимает айфон; глаза уставились на два метра перед носками туфель только для того, чтобы не споткнуться и не вляпаться в собачье дерьмо. Если ты сам их не обойдешь, они на тебя налетят и даже прощения не попросят, потому что иначе они выйдут из образа и все полетит к чертям. Со временем ты сам научишься двигаться среди них, как в тех старых играх, где надо было уворачиваться от астероидов, летящих тебе навстречу, и легкими движениями джойстика управлять космическим корабликом. Точно так же ты поворачиваешь грудь, плечи следуют за движением, становятся боком, и вот ты проскальзываешь вперед, едва не коснувшись кашемирового пиджака. Твой взгляд падает на их рукава – не хватает пуговицы. Они видят, что ты это заметил, и думают, ты сейчас решил, что это от забывчивости или что они вовсе не такие уж и крутые щеголи. Но я-то знаю, что открытая петля – отличительный знак одежды, сшитой по заказу, знак принадлежности к элите. Я уклоняюсь и ускоряю шаг, они идут дальше, продолжая говорить, в их речи проскальзывают какие-то слова, и одно из них, которое я слышу постоянно, – слово “цель”. Цель нужно наметить, выбрать, поразить, бомбардировать, обнаружить.
Так он говорит. Он много работал, много продавал. Не на уличных углах. Пушер почти никогда не выглядит так, как себе его представляют. Я всегда повторяю это, когда пишу, когда рассказываю об этом кому-либо, – все не так, как ты себе представляешь. Толкачи – сейсмографы вкуса. Они знают, как и где продавать. Чем торговец лучше, тем легче ему удается подняться по социальной лестнице. Не может быть одного пушера для всех. Есть те, кто торгуют на улицах, у них есть месячное жалование и свой доверенный участок; они продают товар незнакомцам. Есть те, кто доставляют все на дом – достаточно послать смс. Есть мальчишки-толкачи. Нигерийцы, славяне, арабы, латиносы. Точно так же как знатная дама никогда не зайдет в пустующий дисконтный магазин на окраине, так существуют и свои толкачи для каждого типа покупателей – для аристократов и для отчаявшихся, для богатых студентов и для временных работников, для скромных и для общительных, для рассеянных и для пугливых.
